В современном мире быть музыкантом уже не так волнительно и необычно, как когда-то. Все сложнее быть тем, кого запомнят по музыке и тому, чем ты поделился с этим миром со сцены. “Аффинаж” — питерский проект, которому есть что сказать и чему научить своего слушателя. Мы поговорили с Сергеичем, бас-гитаристом и сооснователем группы, и попытались узнать, как ребятам это удается.

— Что является основным объектом вашей музыки? О чем вы поете, для кого, что хотите сказать и зачем?

— И объект, и субъект нашей музыки – это, видимо, каждый из нас четверых. Все тексты пишет Миша, но удивительным образом они оказываются созвучны всем остальным участникам коллектива, они именно про нас. Иногда до оторопи. А эмоции, заложенные в музыке, проследить несложно: тревога, печаль, боль, борьба, сиюминутное отчаянное веселье, патетика и горечь. Это, собственно, то, что составляет жизнь человека, воспринимающего мир как драму, но при этом не обделенного зубами и кулаками. Приятно, что среди наших слушателей тоже находится много таких же ребят – идущих на смертельную битву с горящими глазами. Мы играем для живых.

— Как и где проходила запись пластинки “Русские песни”? С какими трудностями пришлось столкнуться? Что в следующий раз на записи вы обязательно сделаете иначе?

— “Русские песни” писали долго, целый год. Основа (гитара и бас) были записаны еще летом-осенью 2014, а потом дописывали, доделывали, досочиняли. Саша Корюковец привлек к записи очень много отличных ребят, профессиональных музыкантов. У нас там орган, духовые разные, струнные, вплоть до пилы. На скрипке серб сыграл: я с ним познакомился случайно – он к нам на работу устраиваться пришел, а оказалось, что очень одаренный народный музыкант. Было глупо упустить такую возможность, тем более что в альбоме есть песня с названием “Балканская”.
Писали все это в Питере и в Котласе. Орган записывали в Церкви Св.Екатерины, что на Васильевском острове. Очень интересный был процесс.
Что сделаем иначе? Следующий альбом гораздо более камерный выйдет. Так что там все иначе будет.

— Человек-Природа. Объясните эту связь, какой вы ее видите и чувствуете в современном мире. И какой она должна быть на самом деле?

— Вопрос, видимо, связан с довольно, на первый взгляд, “почвеннической” ориентацией последнего альбома группы “Аффинаж” “Русские песни”. В современном мире связь однозначна: это насильник и жертва. Мы, как и Вы и как любой другой человек, вольно или невольно тоже принимаем активное участие в этом насилии. И это печально. Но вообще-то “Аффинаж” коллектив городской, и музыка наша – сугубо городская, хотя некоторые из нас любят бросить все, отрастить себе бороду и на недельку-другую скрыться от цивилизации в деревне или в лесу. Мне вот с палаткой нравится уходить, на лесные фестивали всевозможные, подальше от городов. Ом и Саша Корюковец в деревни уезжают каждое лето. Мишка вот горожанин до мозга костей, ему необходим комфорт. Но у него история жизни такая, что он деревни накушался в свое время тоже с избытком.

— Есть ли группы, с которыми вас сравнивают? Если да, то как вы думаете, почему? Обоснованно ли?

— Сравнивают много с кем, в группе вконтакте есть даже тема специальная, где просим написать, с кем бы мы органично прозвучали на одной сцене. Там абсолютно разное: от СПЛИНа и АукцЫона до Розембаума. Западные есть группы: Spiritual Front, Sol Invictus, Death in June, Dead Can Dance. То есть люди сравнивают преимущественно с тем, что составляет их собственные плейлисты. Любители русского рока слышат черты, близкие лично им; те, кому нравится западноевропейский дарк-фолк, скажем, угадывают в нашей музыке отсылки к нему. Некоторые сравнения приятны, другие вызывают, мягко говоря, недоумение. Но вот с Розембаумом, думаю, мы бы поладили. Очень любим его песни.

— Аккордеон. Почему именно он имеет такое значение в аранжировках? Это изначальная задумка проекта? Или так получилось в ходе существования проекта?

— Прежде всего, это не аккордеон, а баян. Изначально мы искали именно баян, как транслятор “русскости”. Аккордеон это, все-таки, больше европейская тема, а нам с самого начала не хотелось быть копиями западных оригиналов, никогда не играли каверов, не ориентировались на образцы. Это не значит, что, используя баян, мы продолжаем какую-то там, допустим, исконно русскую традицию или школу, или отдаем особую дань уважения классической группе НОЛЬ (хотя любим ее, это да) – просто нам не интересно повторять, и пока есть свои идеи – почему бы их не использовать. У нас баян и в хип-хоп проекте задействован.
Каждый инструмент играет в аранжировках важную роль, но расписывать ее словами кажется не корректно – достаточно включить любой трек, и все станет ясно.

— Есть ли у группы “Аффинаж” конечная цель или “всегда вперед к новым высотам”? Какие у группы планы на ближайший год, на 5 лет?

— Конечная цель, это та, которая в самом конце и дальше – все? Если так, то рано об этом говорить, мы молодые – и как группа, и как люди. Да и слишком уж это обреченно. Ну вот, допустим, будет у меня цель заработать на загородный дом и винтажную тойоту. Заработаю. И что потом? Или записаться совместно с Йаном Андерсоном. Запишемся, и..?
Определенный набор целей есть, мы к ним идем. То есть такие цели – как перевалочные пункты. Дошли до одной, огляделись, поставили новую – пошли дальше. Такая тактика. Считаем, что верная.
Но это все мирское, сиюминутное. Итоговая-то цель – реализоваться, не зря эту жизнь прожить, оставить после себя что-то большее, чем холмик земли. Для этого работаем. Потому и песни наши – не агитация, не призывы, они не экстравертные. Это автопортреты скорее.

— Чем вдохновляетесь во время написания новой песни? Делаете это вместе? Или кто-то один является инициатором, а все остальные дорабатывают композицию до финишной версии?

— Как правило, текст и “мелодическую болванку” сочиняет Эм, затем совместно этот черновик сначала доводится до наброска, зарисовки музыкальной. В ходе репетиций что-то отбрасывается, что-то добавляется – и появляется новая песня. Иногда она оказывается практически такой, как ее придумал Миша, иногда меняется до неузнаваемости. Каждый случай индивидуален, универсального рецепта у нас нет. Также часто во время репетиций рождаются музыкальные пьесы, которые, на наш взгляд, несут ценность и сами по себе. Раздумываем над записью инструментального альбома.
Что касается лично меня, то для меня тексты Миши – они как свои собственные. Настолько мы, видимо, на одной волне. Бывало даже такое, что он мне звонит: “Приходи, я спою кое-что”, я прихожу, слушаю новую песню – и плачу. То есть такой вот взрослый здоровый мужик сидит, а у самого слезы по щекам. С “Сашей” так было, например. И это не стыдно, я считаю. Потому что это по-настоящему все. Мы вообще давние друзья, о жизни друг друга, кажется, почти все знаем. Может отсюда и идет эта органичность, взаимопонимание, которые потом в музыку выливаются.

— Студийная запись — live исполнение. Как относитесь к этим понятиям: стараетесь сделать на концерте все так, как на пластинке, или все-таки варьируете аранжировки?

— То, что сочинено, должно быть исполнено и записано – это точно. Правда у нас в записях участвует иногда столько народу, что всех их на живом выступлении даже на сцену не поместить (тем более, что пока мы выступаем в относительно небольших залах). Поэтому кое-что переаранжировываем, приводим в соответствие со звучанием нашего квартета. Запись – как концентрация эмоций. Концерт – это их выход. Процесс, на дыхание похожий. Внимание и на вдох, и на выдох, одно без другого бессмысленно.

— Сколько лет коллективу? Часто ли менялся состав группы? Как вы думаете, что держит вас всех вместе уже который год?

— Коллектив в том виде, в каком он существует сейчас, образовался в Петербурге весной-летом 2012 года. То есть три года группе. Состав не менялся, мы вчетвером всегда с того момента, как нашли друг друга. Мы настолько срослись между собой, что уже даже сложно представить, что с нами будет играть кто-то еще… Хотя в записи альбомов нам часто помогают наши друзья-музыканты, и это всегда очень интересный и полезный опыт. Держит нас всех любовь к тому, что мы делаем, и друг к другу.
Сейчас вот для одного из следующих релизов нам нужен барабанщик. Очень хороший. Причем он должен будет удовлетворять нас и как профессионал, и как человек. Сложно найти такого, но, мы уверены, найдется. В этом плане верим в судьбу или, если угодно, в фарт.

— Слушаете ли отечественную музыку? Что можете сказать о ней, кого можете выделить? Чего ей или в ней не хватает? Что отечественной музыке можете дать вы?

— Мы все очень разную музыку слушаем. За всех не скажешь. Вот разве что с Мишей у нас вкусы зачастую совпадают. Мы любим отечественный экстремальный хип-хоп. Но не Витю АК и позерский Кровосток, конечно, а более подвальные вещи: Трагедия всей жизни, Бухенвальд Флава, Ленина Пакет, SpaceCave. Это с нашими политическими пристрастиями никак не связано, естественно. Просто то настроение, атмосфера которую эти исполнители транслируют, она прям настолько густая, липкая, мажущая – слушать их все равно что кино смотреть, причем с эффектом полного погружения. Сами иногда играемся – на ходу сочиняем тексты в духе ТВЖ, например. Весело получается. Что еще из русского… да много чего. У нас у всех четверых аудиозаписи ВК открыты – можно посмотреть. Мне вот кое-что из русского рока очень нравится. Аквариум, Калинов мост – за этими командами всегда слежу с интересом и любовью. До сих пор иногда грусть находит от того, что умер Игорь Федорович Летов. ТамТамовская эпоха – тоже отдельный культ. МашнинБэнд, Текиладжаз, Химера, старый Маркшейдер Кунст и многие другие. Там тоже везде была эта густота, мякина, музыка, воздействующая на физическом уровне.
То, что творится сейчас на мэйнстримовой “рок-сцене“ Петербурга и Москвы мне лично совсем не интересно. Тут два основных направления, скажем так: либо выхолощенная музыка “под запад” для красивых платежеспособных людей (в идеале), либо намеренный уход в грязь и лоу-фай для девочек и мальчиков с перевернутыми крестами и пиксельными кошечками на авах. За примерами далеко ходить не надо, каждый, кто следит за клубной жизнью Санкт-Петербурга, без труда назовет явления и того и другого порядка. Мне кажется, это все скучно довольно таки. Без денег или без наркотиков там делать нечего.
А вот на панк-рок сцене творятся гораздо более интересные вещи. Имею в виду, конечно, DIY-панк-рок. Мои основные открытия связаны именно с такой музыкой. Недавно две группы услышал безумно крутые: Minaret из Москвы и Volzhanka из Питера (ездил на их концерт специально в Москву, заобщались: оказалось, что они знают и даже любят Аффинаж – было очень приятно!). Dottie Danger вот снова играют. Большие ожидания связаны с ними.
То есть вот, что ценю в музыке – атмосферу, истинность, тактильность, шок и трепет – вот все это сейчас я нахожу в субкультурных нишах: панкрок/хардкор, пост-панк (Sierpien друзья мои, например), хип-хоп какой-то подпольный, махровый шансон. А в мейнстриме ничего интересного нету давно, на мой взгляд. Это звуки для бега, для макдональдса, для секса – но не музыка.
Сами мы, “Аффинаж”, в мэйнстриме, конечно. Но, пускай это прозвучит нескромно, на мой взгляд, наша музыка дает слушателю именно то, что мы сами хотим от музыки получать – ощущение некоего откровения, истинности, физического контакта с песней.

— Как вы стараетесь продвигать свою музыку: интернет, сарафанное радио, фестивали? Как думаете, почему группа еще не выступала, например, в Нью-Йорке или Стамбуле?

— Мы продвигаем свою музыку сами. Много работаем над этим, не меньше чем над самой музыкой. Кое-кто из знакомых, ревнителей “чистого искусства” нас за это обзывает “коммерсами”. Типа, негоже человеку искусства считать деньги, вести переговоры, выбивать удобные условия. Но это стороны одной монеты. Нет никакого желания играть в стол, не хочется сидеть в андеграунде. Есть такое понятие DIY – Do It yourself. Из панк-рок/хардкора оно. То есть группы, живущие по этому принципу, они сознательно в андеграунде, сознательно этот путь выбирают. Но ведь и там не безвоздушное пространство – есть свои сети дистрибуции, концертные практики и так далее. Вполне жизнеспособная система. Однако таких команд, исповедующих данный принцип, немного. Многие же “рок-группы” идейные, которые ратуют за некоммерческую музыку, они в своем андеграунде сидят вынужденно, тупо потому, что спроса нету. А как только появится дядя с кошельком – они сразу же за ним пойдут. Таких примеров миллион и в России, и за рубежом. Мы в этом плане не лицемерны. Нам нужен успех, в том числе и коммерческий, и мы многое делаем для достижения этой цели.
Есть, конечно, люди, которые искренне убеждены в том, что искусство и коммерция несовместимы и свое убеждение подтверждают делами. Эта позиция достойна глубокого уважения. Вот группа ShortParis питерская, например. Парни играют музыку, которую в России до них никто не играл, причем делают это очень профессионально. Я был на нескольких их выступлениях – это действительно очень круто. И народ на них валом валит. Однако вот недавно они выпустили манифест против бизнес-сторон музыки, и теперь играют концерты на закрытых репетиционных точках, в продуктовых магазинах… я не до конца понимаю, в чем смысл гробить потенциально очень крутой проект такими акциями (возможно, это просто попытка таким образом войти в вечность), но выглядит все это во всяком случае очень мощно, продуманно и идейно.
То, что в сентябре “Аффинаж” впервые выезжает за пределы России и играет концерт в Минске, дает надежду на то, что очередь Нью-Йорка (хотя бы Брайтон-бич) и Стамбула тоже не за горами.

— Как уже было сказано выше, в сентябре группа выступит в Минске. Это первый приезд команды в Беларусь? Откуда стремление к соседям?

— Все очень просто: практически с момента нашего первого появления в интернете, нам постоянно пишут ребята из Беларуси. Кое с кем мы даже подружились, постоянно общаемся, обмениваемся музыкой и так далее. Ну и аудитория в Минске у нас, кажется, немалая. Поэтому когда пришло осознание того, что для развития группы нам просто необходимо выехать куда-то за пределы треугольника Москва-Петербург-Вологда, выбор Минска стал очевиден сам собой. Мы очень многого ждем от этой поездки, готовимся и надеемся, что все пройдет здорово! Ну и новый город – это очень интересно. Для меня это вообще будет первый выезд за пределы РФ, если не считать поездок в Калининград. Так вот удивительно)

— Пожелание читателям и слушателям от проекта “Аффинаж”.

— Будьте честны и счастливы, учитесь с благодарностью отдавать и бескорыстно любить. Слушайте хорошую музыку.

Андрей Сенькевич, специально для MUSECUBE
В интервью использованы фотографии, предоставленные группой «Аффинаж»