С некоторых пор на карте сакральных учреждений Москвы появилось новое место силы. Сравнительно недавно обновившийся планетарий вовсю принимает гостей и борется за право стать культовой площадкой, активно сотрудничая с музыкальными, театральными и прочими проектами. Одним из первых этой возможностью воспользовался Александр Шульгин. Композитор презентовал свой новый проект — новое музыкальное произведение SKAZKA в большом зале московского планетария. Шоу, не имеющее пока аналогов в России, было нами в обязательном порядке посещено, ну а на все заинтриговавшие нас моменты согласился пролить свет автор проекта, попутно рассказав о бэтмене, эгоизме, краудфандинге, ворованном мегафоне и прочих интересных интересностях.

Я тут про вас почитала — вы какой-то бэтмен выходите: за что ни беретесь — все получается. Рок-музыка, попса, инструментальная музыка, технические проекты — ощущение, что в плане творчества недоступного для вас просто нет.

Бэтмен? А у него все получается? Просто не очень интересуюсь комиксами и героями этого субкультурного пласта. Значит, говорите , бэтмен?..

Ну конечно! Взяли вот и выпустили альбом инструментальной музыки, да еще и презентовали его в планетарии. Это ведь достаточно рискованно — такая почти классика в наши дни. Вы не можете не осознавать, что выпустили не самый ротационный материал.

Ну , во-первых, понятие радио уже ушло…

То есть уже не так важно, чтобы композиция крутилась по радио?

Важно кому?

Всем исполнителям!

А кто в вашем представлении ВСЕ?

Ну, к примеру, если бы я была исполнителем, очень хотела бы, чтоб моя песня звучала из всех утюгов!

Ну это ваш эгоизм хотел бы.

А Ваш не хочет?

Эгоизм есть у всех, вопрос в том, управляешь ли ты им, или он управляет тобой. Разумность, безусловно, требует борьбы с эгоизмом.

И вы прям всегда-всегда так разумно подходили к этому?

Нет людей, которые всегда могут контролировать свои амбиции, желания.

То есть «попасть на радио» — это просто УЖЕ не цель, потому что со временем вы смогли усмирить свой эгоизм?

Понимаете, тут сложнее все немного. В 90-ее годы у меня была фирма грамзаписи — одна из первых, крупнейший инновационный проект. Тогда мы, как фирма грамзаписи, были ОБЯЗАНЫ попадать на радио, обеспечивать нашему продукту популяризацию и соответственно делать предприятие профитным, потому что это была работа — предприятие, предоставляющее рабочие места сотням сотрудников и развивающееся по своим законам и согласно уставным целям, одна из которых обеспечить доходность предприятия…

Бизнес?

Что такое бизнес? Вы оперируете своими терминами, я — своими. Для меня бизнес — это дело. Да, мы занимались ДЕЛОМ и предоставляли эту возможность самореализовать себя в своем деле многим людям. Мы производили звуконосители, и одной из главных задач было распространение этих носителей, продвижение их. Поэтому радио было важным для меня как организатора ДЕЛА. Но для меня же как для автора это не было существенным никогда.

Прям-таки никогда?

Ну все мы были молодыми… когда-то, наверное, и было. ) На сегодня же у меня 53 или 54 песни, даже точно не помню, достигали верхних строчек хит-парадов…

Ну это в основном попсовые песни?

Что вы имеете ввиду, когда говорите «попсовые»?

Это песни Фабрики, которую вы продюсировали, каких-то исполнителей, которые постоянно в телевизоре и по работе с которыми все Вас знают. Большинство ведь не знает о Вас как о композиторе, пишущем серьезную инструментальную практически неоклассику.

То есть мы говорим о » телевизоре» и людях, которые его смотрят и, соответственно, о продукте, который определяет и показывает нам «совокупный такой телеканал»? Вам не кажется, что это очень узко? Уже сформировалась огромная прослойка людей, которые ВООБЩЕ не смотрят телевизор. Когда вы говорите «все», мне хочется спросить, кто эти ВСЕ? Если судить по Вашему описанию и критериям этих ВСЕХ, то я не общаюсь с таковыми, да и похоже на то, что и Вы-то тоже не общаетесь с ними. Да и Вы — не ОНИ, ваши друзья — не ОНИ. О каких ВСЕХ тогда мы говорим?! О пресловутых советских людях, приходящих с работы и врубающих первую кнопку? Через пяток лет возможно, телевидение перестанет существовать, и тогда этот наш разговор о нем и ВСЕХ, кто его смотрит, станет анахронизмом. Мне нравится существовать в более объемном мире, безграничном, ловить новые тенденции.

Например, краудфандинг? Не секрет, что часть средств на альбом SKAZKA было собрано с помощью портала Planeta. ru.

Начиная с года 2004-2005, когда о краудфандинге речи даже не шло и такого понятия возможно и не существовало, я во всех интервью говорил о свободном распространении музыки и о том, что копирайт в той форме, в которой он представлен — не гуманен по отношению к слушателю. Но тогда возникал у оппонентов вопрос: на что жить творческой личности? Думаю, должно быть так: кинул шляпу — и кто сколько накидал, столько ты и стоишь, вернее, так тебя и любят на сейчас. Вот краудфандинг и есть та самая «шляпа».

Смотрю, Вам нравится все новаторское и неосвоенное… Фирма грамзаписи, краудфандинг, теперь вот концерт в планетарии. По сути, это ведь грандиозное шоу, в котором очень сложная техническая составляющая в едином блоке с музыкальной. Ваша идея презентовать SKAZKA именно в таком виде и месте?

Да, это моя идея. Разумеется, огромное количество людей помогало ее воплотить. Музыканты, исполняющие пьесы, звукорежиссер, видеохудожники, ребята из планетария… За полуторочасами концерта — около 500 человек в разное время и разными способами повлиявших на то, чтобы он получился.

И он получился! Я была на презентации — невероятное зрелище. Пресс-секретарь планетария Ирина рассказала, что в их распоряжении уникальная многоканальная звуковая система , самый большой купольный экран в мире и команда профессионалов, умеющих со всем этим управляться. Как думаете, вот такое сложносочиненное аудиовизуальное шоу с привлечением большого количества людей смежных профессий — это будущее музыки? На просто концерт просто хорошей музыки скоро никого не заманишь?

Определяющее слово здесь — хорошая. После Георгия Свиридова хорошая музыка, по моему мнению, прервалась. А ходить по десятому разу на Шопена в исполнении какого-нибудь тюлькина — нет, не интересно. Потом, мы не можем игнорировать факт прогресса. Существует три вида революций: научная — которая что-то открывает, техническая — которая воплощает открытие в жизнь, и культурная — несущая это открытие в массы. Любая культурная ситуация развивается тогда, когда новые технологии становятся доступными. На сегодняшний момент то, что мы видели на концерте SKAZKA — результат той самой доступности, которую можно использовать по-разному, в том числе в создании принципиально новых культурных продуктов, авторских выражений. Через шоу таких форматов в свою очередь идет популяризация инноваций.

В записи SKAZKA принимали участие арфистка Luisa-Maria Cordell, виолончелист Julian Lloyd Webber, пианист Garry Husband, гитарист Steve Hackett . Часть из них «перекочевала» из альбома Триптих. Это принципиальный момент — работа преимущественно с иностранными музыкантами?

К сожалению, пока еще есть огромная разница между работой в московских студиях и студиях Лондона, Токио… между работой с русскими и иностранцами. Вопрос не в таланте — в России огромное количество очень талантливых музыкантов -скорее, в подходе. Ты ставишь задачу и слышишь, как человек, улыбаясь, говорит «ок, пишем, работаем, вандерфул» вместо кислого лица и кучи причин, почему не получится сделать так, как надо. Это я имею в виду, когда говорю о правильном подходе. А делать-то все надо с Любовью, причем Любовь эта и будет чувствоваться в каждом твоем продукте жизнедеятельности, в частности, в музыке и записи этой музыки. Это то, что и чувствуют люди на инвариантном уровне. И это, в конечном итоге, считаю профессионализмом.

Возвращаясь к альбому: SKAZKA состоит из двух частей: «Сказки для девочек» и » Сказки для мальчиков». Какие же сказки слушают одни, и какие вы приготовили для других?

Это же разные вселенные, разные галактики. Сказки для девочек — создание кружев, россыпи звезд, галактик. У мальчиков все более точное, конкретное… Поэтому в записи сказок для девочек звучит арфа — тысячи звуков, те самые плетущиеся кружева, не имеющие четкости и структурности… пространственная бесконечность. Сказки для мальчиков — это сольные инструменты с яркой выраженностью, целью, периодически — с импровизационными блужданиями, ведущими тем не менее, к конечной точке в итоге. Эти же моменты я попытался воплотить в визуальной части шоу, которая единым блоком выступает с музыкальной.

Вы изначально задумывали этот диптих с таким четким гендерным разделением, или осознание, для кого сказки и, что это именно сказки, пришло в процессе?

Изначально не было какого-то заказа или внутреннего заказа. Сказки родились сами. Мне всегда нравилась арфа и было желание сделать что-то с ней. Когда мы начали работу с арфой, стало получаться что-то сказочное. Потом включился мыслительный процесс: ага, сказки, красивые сказки…похожие на девочек — значит сказки для девочек… Закономерным является следующий вопрос — а какие сказки тогда для мальчиков? Все происходило последовательно, не было элемента надуманности, насильственности и притягивания за уши какой-то концепции. Все естественное всегда естественно.

Работа над альбомом и подготовкой к презентации длилась около 4-х лет. Теперь, когда точка в виде грандиозного шоу в планетарии поставлена, планируете ли Вы отдохнуть или уже на пути к осуществлению новых целей?

Жизнь такая короткая, что места отдыху в ней просто нет. Музыку я пишу всегда, в последнее время реже, потому что много времени отнимает осуществление других задач.

Продюсерских?
-Ох…если бы Вы погуглили немного, узнали бы, как негативно я отношусь к этому слову- «продюссер» — и никогда не применяю его относительно себя. Это просто красной нитью проходит во всех моих интервью. Странно, что Вы этого не знаете… А что Вы знаете обо мне? Что я продюссер?

Знаю, что Вы родились в Иркутске, что с детства увлекались музыкой, к 12 годам уже состояли в школьной рок-группе, до 14 лет едва не получили условный срок за кражу мегафона…

— (смеется) Мы не крали мегафон! Мы просто сняли его со столба, чтобы поиграть на бас-гитаре! А продюсером в российском понимании этого слова я никогда не был, не занимался продвижением других людей. У меня просто была компания, менеджеры которой осуществляли эту деятельность по продвижению и популяризации той музыки, которую мы выпускали, об этом я говорил ранее уже. Я же всегда писал и продолжаю писать музыку..

Тогда поделитесь, что в музыкальном плане нам ожидать от Александра Шульгина в ближайшем будущем?

Буду продолжать работу с инновациями, глобальным масштабированием новых коммуникационных моделей и в первую очередь между восточных и западным полушарием нашей планеты — это занимает много времени, в результате на музыку его остается меньше. Тем не менее, в течение этого года планирую сделать как минимум один альбом. Он будет российско-азиатским, я очень хочу найти точку соприкосновения этих двух культур.

Мы, в свою очередь желаем Вам удачи и спасибо за интервью.

Беседовала Стелла Татевосян, специально для MUSECUBE

Фото — Яна Иксанова