Дмитрий Янковский: Норма для каждого человека — знать, чем отличается контрабас от скрипки

Дмитрий Янковский: норма для каждого человека - знать, чем отличается контрабас от скрипки
Использовано фото Дарьи Булыгиной

Ещё вчера опера казалась совсем непопулярной, а сегодня всё больше людей начинают интересоваться этим жанром и, вообще, классической музыкой. Не последнее место в деле популяризации занимает Дмитрий Янковский и его проект, который работает в жанре классикал кроссовер — «NeoClassic». Если оперными ариями под рок и оркестром в джинсах уже никого не удивить, то «Игра Престолов» в сочетании с «Ой, мороз, мороз», пожалуй, заставит полюбопытствовать, как это может звучать. Musecube поговорил с основателем проекта, Дмитрием, и выяснил: в чём секрет популярности жанра, и как в рок-клубе можно танцевать под оперные арии.
 
Дмитрий, расскажите про жанр, в котором работаете.
 
Существует жанр «классикал кроссовер», который подразумевает синтез элементов классической академической музыки с разными жанрами. Мы работаем в четырех сферах. Первое направление: берем один хит и делаем его стилизацию. К примеру, песню группы «Руки Вверх» переводим на итальянский язык и стилизуем ее под барочную арию. Второе направление – соединяем поп- и рок-хиты с классической музыкой. Так было с песней группы «Кино» «Перемен». Мы совместили её с музыкой из балета Сергея Прокофьева «Ромео и Джульетта». Когда Прокофьев писал этот балет, он учитывал, что по сюжету есть противоборствующие кланы. Он очень хорошо отразил тему борьбы. Так и у Цоя: тоже есть некое революционное начало. Или, допустим, мы берем саундтрек к сериалу «Игра Престолов», где красной нитью проходит идея о том, что зима близко, и соединяем этот мотив с песней «Ой, мороз, мороз». Третье направление – современная аранжировка классической арии из оперы, а четвёртое — авторская песня.
 
Помните первую записанную композицию?
 
Первая композиция, с которой начался мой путь в этом направлении, была ария Эбн-Хакиа из оперы «Иоланта» Петра Ильича Чайковского.
 
Осенью у Вас состоится концерт в питерском клубе «Аврора». Это не совсем обычный формат в том плане, что люди будут стоять, как на рок-концертах.
 
Появился спрос на такой концерт. В связи с тем, что у нас расширяется репертуар, и проектом начинает интересоваться более широкая аудитория, возникает очень много динамичных песен. Зрители в какой-то момент просто не могут усидеть на месте. Так и появилась идея с танцполом – нам стали писать люди, что хотят танцевать на наших концертах. Зал клуба «Аврора» выбрали потому, что он универсален: вмещает в себя и танцпол, и довольно большую вип-зону, куда могут прийти те, кому по душе консервативная рассадка.
 
Планируете такой формат повторить в Москве?
 
Всё будет зависеть от того, как концерт пройдет в Петербурге. Нам нужно понять, насколько такой формат интересен публике. Но, конечно, мысли об этом посещают. Мы готовим новый формат шоу в жанре классикал кроссовер. Это будет театрализованная связка номеров в шоу с балетом, со спецэффектами, с видео инсталляцией – дополненной реальностью. Также у нас будут костюмы в стиле постапокалипсис. Специально над ними сейчас работают дизайнеры.
 
Довольно необычный выбор стилистики для оперы.
 
Такой подход направлен на расширение нашей целевой аудитории. Это будет привлекать не только людей, которые интересуются академическим и классическим звучанием, но и тем, кому интересно современное звучание. Так мы привлекаем молодёжь. Самая главная цель всего проекта — привлечь как можно больше зрителей к хорошей музыке. Стоит сказать, что даже название нашей программы говорит за себя: «Опера – это не скучно».
 
Кто придумал логотип проекта?
 
Это отдельная история. Лаборатория дизайна «А2Lab» разработала целую концепцию. Было выбрано три цвета – черный, белый и салатовый. Смысл этого логотипа в том, что существует классика – черный и белый цвета, и существует появление и зарождение чего-то нового, такого, как весенняя травка – это салатовый. В нашем логотипе изображено неполное затмение – зарождается новое солнце. Все продумано до мелочей. Наш проект, как и логотип, олицетворяет новую классику.
 
В последнее время оперу всё чаще можно увидеть вне привычных сцен театра. Не кажется ли вам, что жанр пытаются сделать массовым?
 
Думаю, что это абсолютно нормальное явление, потому что сейчас СМИ совсем не заинтересованы в том, чтобы продвигать оперу, а делать это непременно нужно. В моем детстве было всего несколько государственных телеканалов, где довольно часто показывали оперу и балет, и каждый ребенок знал, что такое «Лебединое озеро». Это была популяризация и развитие, потому что ничего другого вечером ты не мог посмотреть. Все знали сюжеты классических произведений, могли отличить на слух Римского-Корсакова от Чайковского.
 
Отсутствие богатого выбора передач спасало ситуацию?
 
Можно и так сказать. Сейчас в популяризации оперы не заинтересованы, потому что это сложно. Могу предположить, что более простые жанры продать куда проще. Поэтому для того, чтобы продвигать и развиваться классическую музыку, режиссеры, директора театров и фестивалей принимают на себя ответственность и выводят оперу из стен театров. Это должно быть нормой для каждого человека: знать, чем отличается контрабас от скрипки и виолончели. Мы же можем отличить друг от друга марки машин, почему не можем также различать инструменты.
 
Как Вам современная музыка?
 
У меня двое детей, и я, в общем, понимаю современные течения. Кое-что беру себе в работу, к примеру, самые узнаваемые мелодии для разной целевой аудитории из рэпа или электронной музыки. Мне показалось, что это здорово – цеплять разную целевую аудиторию. Совмещать популярные композиции с классическим вокалом, классическими инструментами, тем самым показывая, что опера — это не просто жанр, где люди очень громко поют и непонятны слова, а что это может быть современно, интересно, весело и актуально. Смешение стилей — это некая ступень к более серьезному шагу в развитии слушателей. Мой проект дает шанс человеку сделать шаг навстречу чему-то новому для себя.
 
В Вашем послужном списке числится опера «Чаадский», которую поставил Кирилл Серебренников. Как Вам работалось с ним в команде?

 
«Чаадский» — бесспорно, прекрасная постановка. Опера, написанная современным композитором, Александром Маноцковым, музыкально достаточно сложная. Нам приходилось очень много репетировать. Касаемо работы с режиссером, могу сказать, что с Кириллом было очень интересно, потому что он, в первую очередь, общался с нами как с драматическими артистами. Эксперименты Серебренникова в операх очень достойны и интересны как для него, так и для зрителей, что очень важно для исполнителей. Мы смогли не просто выполнять механически какие-то мизансцены, но и совместить это с современной оперой. Он прислушивался к нам и давал возможность раскрыться каждому. Премьера прошла с аншлагом, и последующие спектакли, которые мы отыграли, показали, что свободных мест нет, а это говорит о том, что этот спектакль будет иметь успех еще долгое время.
 
У Вас большой опыт работы как в мюзиклах, так и в опере. Отдаете ли предпочтение какому-либо жанру?
 
Мне нравится работать и там и там, но нужно понимать, что это абсолютно разные жанры. В опере первичен голос, а фактура и актерское мастерство – вторично. В мюзикле самое важное – типаж, то есть, как бы ты не пел, как бы не играл круто, но если ты визуально не подходишь под роль, то тебя на неё не возьмут. Я, например, не могу играть Ромео, как бы я хорошо не пел и не танцевал. Мюзикл – это жанр, который заставляет тебя работать как синтетического артиста, потому что ты должен и петь, и танцевать, и также драматически играть без фальши. Если говорить о том, что мне ближе, то я отдам предпочтение жанру классического кроссовера, в котором я сейчас работаю. В своем проекте я делаю только то, что нравится мне, и это огромный плюс. У меня есть свобода действий, потому что я не связан контрактом ни с одним продюсером.
 
Раньше без продюсера нельзя было представить себе популярного артиста. Сегодня же ситуация крайне противоположная.

 
Мне кажется, те продюсеры, которые сейчас существуют на рынке, боятся работать с неизвестным жанром, боятся в него инвестировать, поэтому вариант остается только один: если не ты, то никто. Мы существуем, развивается, даем концерты. Самое главное — это, что мы делаем, пользуется спросом. С каждым годом в календаре всё больше концертов, больше гастролей. Мне нравится, что публика, которая приходит на наши концерты, образованная. Она достигла такого уровня, что понимает нашу идею, наш тонкий питерский юмор. Это очень важно, потому что для того нашего творчества важно обладать хорошим кругозором, как общественным, так и музыкальным.
 
Например?
 
Чтобы понимать, в чем юмор совмещения Георгия Свиридова с Андреем Губиным, нужно знать, что Свиридов написал «Метель», а Губин спел «Зима, холода». За счет этого получается тонкий интеллектуальный юмор.
 
Есть ли разница в восприятии Вашего творчества в Питере, Москве и регионах?
 
Каждый концерт индивидуален. Даже в Питере, если концерты проходят на разных площадках, то реакция у людей абсолютно разная. Допустим, в концертный зал «Колизей» приходит одна публика. На концерте в рамках «Ночи музеев» в Капелле – совершенно другие люди в зале: более искушенные, которые реагировали на совершенно другие вещи. Мне очень нравится слышать от зрителей, что каждый уносит с концерта свои мысли. После концерта человек размышляет, как после хорошего фильма. Идея проекта – заставить человека подумать, и уходить с концерта с положительным ощущением, что он что-то приобрел, что-то для себя открыл.
 
С Дмитрием Янковским беседовала Яна Квятковская.


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.