Обзор дебютного альбома проекта Torff «Сметана для Сталина» и трибьюта фильму Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный», записанного российскими и зарубежными музыкантами, — путешествие с преамбулой. Не существовало бы Даниила Хармса, Введенского, Заболоцкого, если бы искусство подчинялось только канонам. И они бы не вошли в историю, если бы эксперимент и уничтожение традиционных рамок не были интересны. Кто сказал, что точно знает, каким должен быть звук и слово? Кто может, не слукавив, заявить, что привлекательны только ровные и четко выверенные формы? Музыкальная красота, как и притягательность ассиметричных линий на картинах художников-абстракционистов, может находиться за рамками привычного восприятия, когда, впитывая в себя дисгармоничные сочетания инструментов, испытываешь эмоции не менее сильные, чем слушая, например, опусы Моцарта. Впрочем, и те, кто попал в список классиков, «чудили» и бежали впереди поезда – вспомнить хотя бы Прокофьева с его «Огненным ангелом» и другими произведениями-безумствами.

Древняя мифология описывает то, как мир титанов трансформировался в мир людей, музыкальная история показывает, что от эпохи блестящих, масштабных «артефактов», которые было невозможно не заметить, мы пришли ко времени, когда имеет смысл искать золотые крупинки в песке. Среди современных артистов интересны те, кто не боится выходить за рамки звука и образа, экспериментирует со стилями, смыслами, находя вдохновение в самых неожиданных сферах. Результатом становятся их смелые работы.

Torff. «Сметана для Сталина».

Название может сбить с толку, и, возможно, это своеобразная игра, которую автор ведет со слушателем, проверяя его фантазию на прочность. Генералиссимус здесь не при чем: глаза Иосифа Виссарионовича разве что могут вспыхнуть фантомом для особо впечатлительных сквозь некоторые звуки треков. Выбор ассоциаций, которые вызывает художественный образ, автор оставляет на откуп слушателям. Александр Аронов (в «прошлой жизни» участник «Банды четырех» и лидер «Дня донора») уже давно изменил музе гитарной и вообще живой музыки с электронной, создав пост-индустриальный проект Torch Project. Но если в нем мясо фактурных текстов наматывается на шестеренки хлестких звуков и жестких ритмов, то Torff куда более изящен и космичен одновременно, выводит артиста в новую ипостась и на новый профессиональный уровень. «Сметана для Сталина» — это про то, как слепить Галатею из камня, а потом еще и оживить ее. Став свидетелем создания пластинки, слушатель мог бы сильно удивиться, как странные, угловатые и тяжелые для восприятия звуковые фразы сплелись в итоге в цельное, гармоничное по звучанию музыкальное полотно, от «рассмотрения» которого сложно оторваться.

В попытке нырнуть в бездну музыкант отражает космос. Стиль невозможно уловить – здесь нет резкой агрессивности Torch Project, дерзких текстов – только мозаика из звуков и иногда просвечивающих сквозь них мелодий. Torff – явление иного рода, напоминающее увеличенную молекулу, которая движется в невесомости и постоянно меняет свою форму. По звучанию это, скорее, экспериментальный, абстрактный эмбиент, немного более жесткий, чем та музыка, которую большинство привыкли относить к этому стилю, но все же выдержанный и размеренный, лишь в некоторых местах отмеченный острыми акцентами. Артист признается, что место, питавшее его вдохновение при создании альбома, — малая родина, где город переходит в пространство воды, леса, полей, скрытых мест и железных дорог. Стоит только включить фантазию, слушая композиции, и воображение выдает самые непредсказуемые картинки. Звучит «Стая» — к скале над обрывом прикованы гигантские часы с огромным маятником, который качается из стороны в сторону, где-то вдалеке точатся ножи, а внизу, среди камней и своих соплеменников, входя в транс, танцуют шаманы. Только их бубны не обтянуты кожей, они сделаны из меди и издают глухие, странные звуки. Под музыку «Пороха» по рельсам как будто медленно-медленно движется старый, тяжелый состав. Дорога идет вдоль гор, извиваясь и уходя в длинные темные тоннели. Где-то вдалеке слышится шум водопада, сыплется битое стекло вперемешку с мелкими металлическими деталями, а звук эхом отражается от деревьев и неровных громоздких камней. «Бабий бунт» — это тревожные крики мифических птиц и звуки не то радиопомех, не то треска проводов. Сквозь туман ярким огнем мигает маяк, к которому приближается баржа. Под композицию «Теплый ветер», закрыв глаза, можно представить, как обломок планеты летит сквозь космическую черноту мимо звезд и сияющих галактик, а «Ржавчина» навевает мысли о лабиринте Минотавра, по которому с факелом пробирается очередной безумец, идущий на верную смерть в лапы чудовища. «Сметана для Сталина», давшая название всему альбому, — пожалуй, самая странная и неоднозначная вещь на пластинке, она похожа на эмоциональный разговор, где вместо слов – шумы, обрывки мелодий и непривычные для слуха звуки. Этот альбом – отдельная и цельная творческая субстанция. Для кого-то такая музыка, в которой есть высказывание и вызов, может стать фоном собственных мыслей, для кого-то – сюрреалистической историей с живущими где-то в другой реальности существами, а для кого-то и импульсом, чтобы реализовать свой собственный творческий акт.

Слушать альбом:

Ivan The Terrible (1944). Tribute to the movie.

Этот эпический релиз, созданный музыкантами из разных стран (Россия, Италия, Франция, Дания, Чили) имеет куда большее отношение к личности Сталина. Дело не только в том, что существует тенденция сравнивать его с Иваном Грозным: легендарный фильм-биография был заказан режиссеру Сергею Эйзенштейну вождем. Первая часть картины была выпущена в 1945 году, вторая – в 1958, третья была не закончена, сохранились только фрагменты. В 1987 произведение было восстановлено на «Мосфильме». Оно вошло в историю советского кинематографа, но вряд ли кто-то мог предположить, что, спустя более чем полвека, оно вдохновит артистов-экспериментаторов на создание необычного трибьюта из двух пластинок.

Состав музыкантов, работавших над альбомом, получился довольно необычным. Среди иностранных участников — эпатажная римская, «эзотерическая» по изначальной задумке формация Ain Soph, взявшая в качестве названия каббалистическй термин (в переводе — «тот, кто вне всяких границ»), демонический Teatro Satanico из Венеции (здесь имя проекта говорит само за себя) – создатели не только песен, но и сочных видеоработ, перфомансов, французская милитари-эмбиент группа Barbarossa Umtrunk, которая, по собственному описанию творческой идеи, «изучает метаисторические и герметические аспекты бытия, связанные с Северным наследием, антропогенезом и индо-европейскими мифами», а также другие, не менее оригинальные и яркие представители зарубежной экспериментальной культуры. Среди российских команд – одни из флагманов импровизационной шумовой музыки «Шумы России», уже ставшие легендами экспериментальной сцены, Moon Far Away из Архангельска, играющие «ритуальный неофолк» (их отличает не только своеобразный творческий стиль, но и эксцентричный вешний вид – артисты выступают в масках и странных костюмах), Anenerbe Music Club, бороздящие своими текстами глубины человеческого бытия и подсознания, объединение «Шркъ», которое плетет рифмами и звуками кружево песенных былин. Кроме этих артистов, в трибьюте приняли участие проекты «Вирь», Nevod, «Рель», «Злыдота», Spectre, Necrophonix, TSIDMZ, Der Arbeiter, L’Effet C’Est Moi, Parzival, Lonsai Maikov. Каждый – отдельный творческий космос, и рассказ обо всех них, пожалуй, потянул бы на целую энциклопедию.

Трибьют может ассоциироваться с длинным и тяжелым сном, погружаясь в который, движешься все глубже вниз по спирали звуков, слов и эмоций. Он одновременно похож на психоделическую аудиокнигу, галерею образов и смыслов, вырванных из кинематографического контекста. Едва ли он мог бы стать саундтреком к фильму Эйзенштейна – слишком насыщена сама музыкальная палитра. Стилистически альбом получился очень неоднородным – некоторые вещи как будто звучат фоном к мыслям их создателей, другие – повествуют о стремительно сменяющих друг друга событиях, третьи – погружают в вязкую атмосферу художественной реальности, основанной на представлениях о личности Грозного и том, что происходило много веков назад и уже превратилось почти в миф для современного человека. Работа довольно сложна для восприятия: чтобы нырнуть в нее с головой, попытаться услышать те идеи и ассоциации, которые хотели донести своими треками артисты, слушателю придется проделать большую внутреннюю работу, возможно – делать паузы и остановки. Подобный творческий акт воспринимается как смелый вызов тому, кто решится вникнуть в его суть. Релиз оставляет ощущение странного послевкусия, вызывает очень неоднозначные, противоречивые эмоции, но точно дает эстетическую пищу для размышлений, чем и будет интересен искушенному слушателю.

Наталья МАЛАХОВА