Летом 2019 года композитор, поэтесса, певица Таня Балакирская / Tanya Balakirskaya выпустила новый альбом под названием «Живы благодарить / Alive to thank». Короткая работа с хронометражем чуть менее 34 минут вместила 7 полноценных композиций, из которых лишь в одной музыку написал джазовый пианист и композитор Дмитрий Илугдин. Вся остальная музыка и слова принадлежат непосредственно Балакирской.

Помимо Тани Балакирской (вокал) и Дмитрия Илугдина (фортепиано, клавишные), в записи участвовали Пётр Ившин (ударные), Виктор Шестак (контрабас, бас-гитара), а также Салман Абуев (труба), Сергей Клевенский (этнические духовые), Александр Бруни (флейта), Саша Магерова (бэк-вокал) и Дима и Катя Льноградские (речь).

Тихая умная композиция «Мне уже не больно/ I’m not in pain any more» открывает альбом. В ней много неустойчивых интервалов и неопределённых оборотов. Это музыка, насыщенная фолковыми интонациями и медитативными повторениями, как бесконечно колышащееся блюдце воды. После слов «не больно, нет» задумчивая fermata. Намеренная пауза в драматургии. Она одна такая. Всё, что последует далее, будет другим. После ритмически и рифмически созвучного «прозвучит ли твой ответ» развитие. Каждый проход заканчивается ожиданием долгожданного разрешения, но оно не происходит. Вместо него обязательно шаг к очередной пропасти, над которой Балакирская балансирует. Лишь в проигрышах появляется пронзительная, но деликатная труба Салмана Абуева. «Листья лежат на спине». Листья лежат на твоей или моей спине или и у листьев тоже есть спина? Как это понять? Как осознать? А надо ли это понимать, как связный рассказ или это даже не азимут, а всего лишь набор символов? История разворачивается аккуратно. В песне один за другим четыре куплета и четырехстрочное послесловие. Однако на каждом витке обретается всё больше степеней свободы.

Неожиданно динамичная и позитивная песня «Разрисуй/Colorize» — это призыв проснуться. Не от спячки, а от уныния. Меланхолия, изыди! «Знаешь, довольно», и далее … «Этот день – всё, что у тебя есть». … «Всё любви по силам восстановить, а сегодня – просто живи». Собственно в этом вся она — Таня Балакирская: смятение и сомнение сменяют уверенность в правильности выбранного пути. Так хочется смотреть широко открытыми глазами на свет и идти вперёд все дальше и дальше. Главное, чтобы запала хватило на подольше, ведь после рывка вперёд снова тягость и неизбежный упадок понимания себя и, как следствие, вынужденная потребность в преодолении.

«Живы благодарить/токката/Alive to thank/toccata» — заглавная песня альбома, по форме – токката. В ней мало слов, где каждое из них – удар молота, а каждое окончание – звон в ушах. В ней много нот, которые сплошным потоком несут, уносят, бросают, переворачивают судьбу. Любой судьбе свойственна немногословность, редкие звуки отключают мысли, не мешая сердцу стучать вновь и вновь. «Живы» исполняется исключительно под звуки фортепиано Дмитрия Илугдина, которые и аккомпанементом то назвать сложно. Это отдельная жизнь, тот самый несущийся поток, который перерастает в сюрреалистичный проигрыш, где партия левой руки лишь нагнетает. Токката и есть! Басовая партия отрывиста, она — линия издёвки, ведь, как известно, «человечество шутя расстаётся со своими прошлым». А после — бесконечные ноты, интервалы, слова мысли, вздохи. И опять басовая партия. И опять повторяется по кругу куплет, ещё один и послесловие: «Дай не утонуть в прошлом». Это уже было. Это временно. Пройдёт и это, но как же тяжело.

Определённость сменяет неустойчивость, которое оставляет послевкусие. Послевкусие композиции «Ладони помнят/Palms remember» не доминирующие, не давящее. Оно будто позволяет слушателю самому для себя решать, как жить дальше. В каком-то смысле «Ладони помнят» — альтерэго композиции «Мне уже не больно», когда в голосе лёгкое шуршание несвязных запутанных мыслей. «Ей с птичьей стаей лететь во мгле», «ей не согреться во льдах»… Рассказ от третьего лица – нечто отвлечённое: совсем не указание, оценка, но не оценка вовсе. Лёд тает от тепла ладоней и меняет состояние, превращаясь в воду и вытекая сквозь пальцы, а задумчивый вокализ создаёт впечатление бесконечности и неизбежности того, что ладони будут помнить. Всегда.

Флейта Александра Бруни и бэк-вокал Саши Магеровой звучат где-то за горизонтом. Это композиция «Голос/The voice» — простая и чистая. Пожалуй, единственная песня альбома, где реальное многоголосие и лидвокал Балакирской заражают уверенностью и надеждой в целебности пространства, пропитанного музыкой.

Голос шепчет, Голос нежный,
Ветром принесённый.
Никогда не будет прежним,
Кто вместить способен.

Ударные инструмента Петра Ившина рассыпают по звуковой палитре пригоршни зёрнышек, которые цокают, намеренно оставляя после себя ритмическое послевкусие. Мысль цепляется за мысль, голос за голос. Здесь нет чёткого разделения, где куплет, а где припев. Эта песня – сказание, притча.

Песня «Прощай/Farewell» исполняется почти акапелла. Фортепиано вступает только во втором куплете, а в первом лишь фоном контрабас со смычком. Виктор Шестак создаёт окраску стены, которая одновременно экран для демонстрации кино, имя которому жизнь.

трудно на земле неизраненным
пройти, пройти тихим странником,
всё пройти и не загасить в себе огня

Шаг за шагом, движенье за движением, оставляя на траве красные шипящие капельки, исчезающие спустя мгновение. Идём…. Иду…. Идёшь.

Творчество Тани Балакирской не терпит много инструментов. Им нельзя звучать всем вместе. Бравурность прочь! Она разрушает смысл. Даже праздник должен быть интимным и домашним, без дискотечных огней и громких аплодисментов. Визитная карточка Балакирской — деликатность, когда один уступает место другому. «Прощай» — самая короткая, самая лаконичная песня на альбоме. Песня молитва, песня – мольба. Заканчиваются слова, и заканчивается путь.

«Чудо/What a miracle» идёт бонус треком. И это действительно самое настоящее чудо из чудес. Много уменьшительно-ласкательных суффиксов, полно глаголов, а ещё полно повторов «мама, мама…». Как сделать так, чтобы мама-мамочка услышала? Ну, конечно, повторить ещё один раз, другой пятый, десятый. Эта песенка вполне может сойти за реггей, но нет, «топотам» реггей быть не может – у детей в принципе не бывает реггей. У детишек другая расслабленность, сосредоточенная в ежедневном и сиюминутном познании мира.

Не торопи ты их, погоди
дай по порядку им всё пройти

Каждому суждено наступить на свои грабли. Все грабли одинаково опасные. Но каждые грабли опасны по-своему. А для Тани такая песня – своего рода лакмусовая бумажка, на которой, как в зеркале, отражается всё на свете. Она сама — человек-позитив, когда всё понятно, решено и касается кого-то чрезвычайно близкого и чего-то важного, и это человек-сомнение, когда речь идёт о собственном сиюминутном состоянии. Но стоит делу коснуться детей, все проблемы просто обязаны отступить.

Новый альбом Балакирской вполне мог бы стать саундтреком к кинофильму умному, созерцательному, в котором много природы, а еще чёрно-белые штрихи на пересохшем от зноя стекле. На первый взгляд альбом кажется лишь набором зарисовок, являясь, на самом деле, настроением и душой, которые Таня Балакирская проносит через все композиции от первого до последнего слова, от первого до последнего звука.

В текстах не всегда есть рифма. А зачем она, когда текст – не стих, а сказание. Живы…. Благодарить. На обложке разделяющей их точки нет. То ли это два разных слова, то ли второе – продолжение первого. Эти два разных слова могут восприниматься как анаграмма. Их можно читать в любом порядке, при этом меняется не только окраска, но и смысл. Также и песни. Достаточно исполнить их в ином порядке, и будет разрушен паззл, так заботливо и кропотливо собранный музыкантами. Плохо не будет, но картина уж точно мироздания изменится, превратившись в неодушевлённый конструктор, в который ещё только предстоит вдохнуть жизнь.

Андрей Ордальонов, специально для MUSECUBE