В Санкт-Петербурге проходит четвертый Фестиваль кино Вышеградской четверки, в рамках которого зрителю покажут картины Чехии, Словакии, Венгрии и Польши, миновавшие прокат в нашей стране, но имевшие определенный успех на европейских экранах, при этом ленты демонстрируют на языке оригинала с субтитрами. Показы вызывают ажиотаж, а к тем счастливчикам, кто смог зарегистрироваться, постоянно обращаются с вопросами о лишнем билетике. Культура постижения европейского кинематографа захватывает в сети все больше поклонников, открывая альтернативное развитие зрителя, привыкшего к другого рода фильмам. В этом году страной-председателем является Словакия, поэтому ей предоставлено право первой показать фильм, получивший большое количество положительных отзывов у критиков и отклик у зрителей на территории своей страны — романтическая ретро-драма режиссера Ондрея Сулая «Агава».

«Агава» является экранизацией главы романа «Акация» писателя Ладислава Баллека, действие которой разворачивается в поствоенный период. 1947 год, страна только оправляется от ужасов войны. В маленький городок на юге Словакии переезжают влиятельный архитектор Гампл и его молодая жена Надя. Надя резко отличается от девушек, живущих по соседству, чем привлекает к себе внимание, но больше всех очарован девушкой недавно вернувшийся с войны Даниэль Орешански. Он готов ходить за ней по пятам и сидеть под ее окнами, только бы Надя ответила взаимностью.

Ондрей Сулай играет на контрастах. Противопоставление представителей различных слоев общества, борьба полярных мыслей, ярко выделяющиеся на фоне социума главные герои. Это и Даниэль, ведущий отшельнический образ жизни, позволяющий себе сумасбродство, — контраст пассивным мужчинам, пребывающим в бесконечных думах на своих застольных сборищах. Это и Надя, сохраняющая до последнего целомудрие, несмотря на внешнюю заинтересованность в измене, — антипод женщин, прыгающих в постель к мужчинам, ни капли не задумываясь о содеянном.

Они – трагическая погрешность сформированного уклада жизни. Их любовь ощущается как нечто совершенное неземное, что строится на руинах мира, пережившего столько горя. Отголоски кошмара все еще витают в воздухе, в разговорах о возведении мостов, в конфронтации между общественными классами и звучащих военных историях. Фоном слышится поступь приближающегося коммунизма, к которому совершенно безразлично чувство двоих. Оно застряло в переливах «Прекрасной мельничихи» Шуберта и требует развязки. Втянутый в военные действия Даниэль изранен событиями, принудившими его душу к болезненным мукам, возникшим как следствие, но не дающим покоя, продолжая быть постоянными спутниками. Ему необходима встряска, способная разгладить внутренние рубцы, и только Надя, совершенно чуждая этому месту, может воскресить его.

Сама Надя, очарованная Даниэлем и плененная ароматом агавы, мечется между привычным образом жизни, что воплощает стагнацию, и желанием зажить полноценно – расцвести. На этой почве выстраивается связь, отраженная в названии. Надя – пленительный экзотический цветок этого маленького городка. Чтобы предугадать вектор развития фильма, достаточно просто слушать, послушать историю о растении, что может расти тридцать лет, неожиданно расцвести, чтобы порадовать мимолетно глаз и погибнуть. Установив связь с их первой встречи, зритель бессильно наблюдает за неизбежным, подмечая этапы и отсчитывая время, данное Наде ее экзотической «сестрой».

Надя ищет в этих мгновениях красоту, постигая мир настолько открыто, что это где-то происходит даже по-детски, передается чувственной актерской игрой, щепетильно взаимодействующей с объективом оператора. Картина наполняется эстетикой, выражаемой потоком высказываемых мыслей. Сулай вкладывает их в уста второстепенных героев, чтобы отделить чувствующих и думающих, а зрителя заставляет задуматься о приоритетах: размеренная и безопасная или мимолетная, но настоящая жизнь?

Валерия Стойкова специально для Musecube