Английская пословица гласит: «За каждым великим мужчиной стоит великая женщина». Но как быть, когда «стоит» означает вовсе не фундаментальные поддержку и заботу? Бьёрн Рунге предлагает поразмыслить над разрушительной стороной этого слова, когда процесс созидания губителен для творца.

Фильм малоизвестного режиссера Бьёрна Рунге рассказывает историю Джоан Кастельман (Гленн Клоуз/Энни Старк) – женщины, которая сорок лет приносила в жертву любви талан, амбиции, мечты и свою жизнь, чтобы возвести на литературный пьедестал фигуру своего не столь талантливого мужа (Джонатан Прайс/Гарри Ллойд). В основе ленты мировой бестселлер за авторством американской писательницы Мэг Уолитцер.

На первый план повествования Рунге выносит тему женской жертвенности. Героиня действует из соображений любви и долга перед мужем и его читателями, без колебаний принося в дар супругу талант, только бы их отношения не померкли пред ее желанием писать, что девушка считала смыслом жизни. Мечта теряет вес в ее глазах на фоне первостепенности любви, формируя из Джоан олицетворение женщин, смыслом жизни которых было держаться за свою любовь, поскольку само время (середина прошлого века) исключало возможность карьерного роста женщины, пиком коего остался бы хруст пыльного переплета забытых читателем книг.

Гендерный вопрос не набирает силу даже тогда, когда героиня, как ей кажется, исчерпывает все супружеское в себе – Рунге интересует место женщины в рабочей среде. Желание Джоан раскрыть правду есть первый шаг в сторону той борьбы за положение женщины в обществе, которая разгорается теперь. Настало время Мий Долан (героиня «Ла-Ла Ленда»), какие могут обрести себя и поступиться отношениями, если это необходимо. Женщина выходит из тени. Становление Джоан берет силы из нарастающего негатива по отношению к собственному мужу. Терпение исчерпано, но момент выплескивания этой энергии – одновременно действующие истощение и подъем, сопровождаемые жёсткой позицией отрицания какого-либо сочувствия к себе. И Гленн Клоуз восхитительна в роли бомбы замедленного действия, таймера, мерно тикающего у взрывного механизма. Она передает зрителю напряжение одними лишь уставше-суровым взглядом и нетерпимо натянутыми губами.

На фоне жертвенности Джоан контрастна жизненная позиция Джо, способного искренности своей жены противопоставить только фальшь. «Любовь моей жизни!» — упоминает он регулярно в своих благодарственных речах, когда каждая книга на полке рождена его изменой, вызванной комплексом неполноценности, в формировании которого Джо винит супругу. Его любовь носит потребительский характер – паразит, вытягивающий из супруги ее жизнь. Но Рунге достаточно долго скрывает это под толстым слоем уютных семейных отношений, наполненных дурачествами, теплой идиллией и даже сексом. Лишь движение сюжета, поворачивающее время вспять воспоминаниями, обнажает горькую правда – «мы» остались на кровати в той маленькой комнатке, где молодые Джоан и Джо радовались отданному в печать «Грецкому ореху». Теперь для него существует «я», вокруг которого все должны быть идеальным. И в который раз на постамент порицания режиссер выносит фигуру мужчины, поглощенного эгоистичными амбициями, мужчины, для которого талант супруги – личное унижение. Подобным вопросом в этом году уже задавался Брэд Бёрд в сиквеле «Суперсемейки». Но его персонажи приходят к взаимопониманию, тогда как на героев Рунге обрушивается лавиной накопленное годами молчание. Эмоциональный предел достигается во время вручения Нобелевской премии, обнажая истинные чувства, вторить которым будет аккомпанемент британской композитора Жослин Пук.

И теперь женщина будет кричать, попытается донести до него все, что наболело за полвека, попытается взять свое, но даже тут он ее «перекричит», купируя болезненные крики отчаявшейся души. И когда все стихнет, останется любовь. Без примеси боли и сострадания – чистая и искренняя.

Она затмит несправедливость и противостоит внешним раздражителям спокойствия, потому что Рунге создал наполненный правдой фильм о тихом и нелегком труде женщины – быть женой.

Валерия Стойкова специально для Musecube