22 октября в клубе-театре «Мастерская» состоялся единственный московский в рамках российского тура концерт одной из самых необычных и экстравагантных групп Нью-Йорка Hazmat Modine.

Коллектив был основан певцом, музыкантом и экспериментатором Wade Schuman, и впервые засветившись в конце 2006 года, очень быстро стал популярным и уже несколько лет не перестает удивлять публику по всему миру своей оригинальной, чарующей музыкой и особым обаянием. Основываясь на американской музыке первой половины XX века, в звуковой палитре отчётливо прослушиваются влияния рокабилли и свинга, реггей и ближневосточной музыки, звуки Африки и Шотландии, новоорлеанского джаза и ямайского рокстеди. Не обходится без элементов блюза. Фактически музыка Hazmat Modine впитала в себя краски и звуки всего мира. При этом происходящее на сцене не выглядят фригидными попытками скрестить ужа с апельсином и, несмотря на всю свою необычность, остаётся в первую очередь музыкой, а не калейдоскопом энциклопедических музыкальных знаний. Несмотря на подобную эклектику, межстилевые швы не заметны, звучание целостно, оно захватывает слушателя в свою орбиту, ничуть не грузит, неплохо расслабляет и повышает настроение: танцы начались уже с первой композиции.

Коллектив не первый раз приезжает в Россию, но каждый раз гастроли проходят с большим успехом. 22 октября и без того не ранний концерт (начало было заявлено на 22:00) задерживается почти на час. Кто-то уже начинает нетерпеливо смотреть на часы. Оно и понятно. Рассказывают, как на одном из московских концертов Hazmat Modine играли без перерыва более 5 (sic!) часов, а метро ждать не будет.

«Сегодня у нас выступают сумасшедшие американцы. Они очень просят не курить», — объявляет в микрофон кто-то из сотрудников клуба. Ещё немножко и на сцену по очереди выходят отец-основатель и одновременно фронтмен Wade Schuman (вокал, гитара, диатоника), Pete Smith (гитара) и Joseph Daley – туба. Первая композиция звучит в формате трио. Лишь после этого к ним присоединились все остальные — Bill Barrett (хроматика, бэк-вокал), Pamela Fleming (труба), Steve Elson (саксофон), Richard Huntley (ударные), Michael Gomez (гитара, стил-гитара).

Каждый из присутствующих на сцене – в музыкальном мире заметная фигура. У каждого огромный опыт выступлений со звёздами мирового уровня, такими как David Bowie, Taj Mahal, Norah Jones и многими другими.

Зачастую исполняются изначально простенькие песенки, сыгранные сотнями других музыкантов, но Hazmat Modine преподносит их по-новому, разворачивает другим, сияющим всеми цветами радуги боком. И становится совсем не важно, кто еще до них пел эту банальщину, ибо не возникает сомнения, что теперь это их песни. Концерт не обошелся и без авторских вещей, в том числе записанных на последнем альбоме Cicada (2011): разумеется, прозвучала сама заглавная Cicada, Two Forty Seven, So Glad и другие.

Духовые не просто проигрывает каждый свою партию, они разговаривают друг с другом. Туба выполняет функцию баса. При этом Joseph Daley не просто ведёт басовую линию, он обыгрывает украшения, фактически создавая свою собственную подложку. Чего стоит то, как он, боясь тубой снести что-нибудь на сцене и держа свою бандуру над головой, бочком протискивается к своему месту, а потом аккуратно пролезает в блестящий завиток. В один из моментов Joseph вышел на первый план. Последовало длинное соло, переходящее в горловое пение, после чего музыкант несколько минут тяжело дышал. Было видно, насколько то, что он делает, выматывает, выжимает все соки.

Исполняется Mocking Bird. Во многих вещах, в лучших традициях джаза или блюза, после основных куплетов по одному или два квадрата играет то один из музыкантов, то, разбившись на пары. Финальный квадрат исполняется дуэтом в два харпа – диатоника плюс хроматика.

Wade Schuman играет на гитаре, диатонике и поёт. В некоторых композициях он то выдавливает из себя хрип короткими отрывистыми реггей-фразами, то мяукает наподобие придушенной кошки. На контрасте на передний план врывается яркое соло на трубе. Pamela Fleming – весьма артистичная и харизматичная особа. Звучит соло за соло, при этом мысли и идеи ни разу не повторяются.

На фоне сложного ритмического рисунка музыканты умудряются ещё и свинговать, причём не по очереди, а одновременно, разбившись на отдельные группы. При этом не возникает ощущения шума: свингующие пласты складываются в единый паззл, образуя сложную, но отнюдь не хаотичную звуковую палитру. Впрочем, сложность и креативность, рождающие насыщенную многопластовость, в избыточных количествах тоже начинают утомлять и в отдельные моменты ловлю себя на мысли, что хочется чего-то попроще. Звучит I’ve Been Lonely For So Long.

Композицию, напоминающую новоорлеанский джаз и даже чем-то вокал Dr.John, сменяет танго с разрозненной минималистичностью звучания, напоминающей томвэйтсовские интонации. Звучит соло на ударных, и даже тут остальные музыканты умудряются его обыгрывать, превращая в уникальную конфетку.

Иногда Wade Schuman перебирает какие-то листочки, лежащие у него в кофре с губными гармониками. Может, это плей-лист? Но нет, конечно, как такового плей-листа у них не существует, есть только общий полный список песен, а что уж прозвучит в каждой конкретной программе решается по ходу концерта.

На часах уже почти час ночи, метро скоро прекратит свою работу, и зал «Мастерской» заметно пустеет, но Hazmat Modine продолжают играть. Впереди пара вещей на бис.

И всё же, адекватно описать, что представляет из себя музыка Hazmat Modine, практически, невозможно. К ней в полной мере относятся слова старика Заппаы: «Читать и писать о музыке — всё равно, что танцевать об архитектуре». Так же практически бессмысленно слушать Hazmat Modine в записи, эффект будет не тот. Это надо слушать и ощущать исключительно вживую.

Текст: Андрей Ордальонов
Фото: Пётр Петрунин