Наше интервью проходит по всем правилам самоизоляции и карантина: мой оппонент — за городом, на даче, я – у себя дома. «Живые» встречи в гримерках театров, филармоний, в кофейнях отложены до более безопасных времен. Вопросами и ответами мы обмениваемся посредством аудиосообщений в социальной сети. О том, как проходит жизнь в режиме «online», о книгах и фильмах, о создании современных аранжировок и о буднях академического музыканта рассказывает Иван Чернобаев.

 

— Иван, Вы помните первое выступление: когда, где оно было?
— Первое выступление состоялось в музыкальной школе, как, наверное, у всех музыкантов. Что играл, не помню. Но первоначально играл на рояле, не на ударных инструментах.

 

— Чем был обусловлен выбор? И почему сменили клавиши на ударные?
— На самом деле, я не выбирал. Мои родители – музыканты. Когда они решили отдать меня в музыкальную школу, было принято решение именно в пользу фортепиано, так как это основной инструмент: после него легче освоить любой другой. На ударные сменил по причине того, что мне стало не хватать времени на рояль, этот инструмент требует очень много усидчивости и терпения. Я предложил своим родителям забрать меня из музыкальной школы вовсе, но меня решили перевести на ударные. В классе ударных числился 3-4 года и практически туда не ходил. А за год до поступления в училище, у меня поменялся педагог, который заинтересовал предметом, и мне стало интересно ходить на занятия. В училище я поступал уже по своей инициативе.

 

— Значит, правду говорят, что от педагога многое зависит. Чем смог увлечь Ваш преподаватель, что Вы захотели продолжить обучение?
— Мой педагог в музыкальной школе, Никифоров Анатолий Яковлевич, сам по себе человек харизматичный, веселый. На уроках не было монотонности, постоянных упражнений. Помню, что на каждый урок я шел с интересом. Когда у человека есть интерес, то это способствует развитию в любом деле.

 

— Что было после окончания училища, консерватории? Как Вы искали работу, или поступали предложения во время учебы?
— Я начал работать еще в училище, курсе на втором. Мой педагог, Кричашвили Павел Алексеевич, порекомендовал меня в Театр юного зрителя имени А.А. Брянцева. Потом начались разные халтурки, концерты. Окончив училище, я ушел в армию, потом поступил в Санкт-Петербургскую государственную консерваторию имени Н. А. Римского-Корсакова к профессору Михайлову А. А. Во время учебы в консерватории, работал в Адмиралтейском оркестре ЛенВМБ. Потом на 4 курсе перешел в Санкт-Петербургский государственный Академический Симфонический оркестр. Я работал все время учебы.
После консерватории продолжал работать в Санкт-Петербургском оркестре, а потом перешел в Санкт-Петербургскую академическую филармонию имени Д.Д. Шостаковича.
Часто за время обучения работа сама меня находила: помню, иногда даже приходилось отказываться, так как все не успеть.
Бывали случаи, когда в течение недели или более просто ходил по халтуркам, а на учебу не оставалось время. Для любого музыканта исполнительская практика – это самое важное.

 

— Тогда в чем заключается обучение музыканта? Что наиболее важно, ценно, пригодится в работе?
— Мне сейчас вспомнился анекдот. Молодой человек приходит первый раз на занятия по скрипке. Говорит, что он хочет попробовать. Педагог дает ему скрипку, поясняет: «Вот сюда ставите палец – это нота ДО, сюда – это нота РЕ». Тот все понял, поблагодарил, сказал, что придет через день. Через день педагог в назначенное время ждет, а ученика нет. Звонит ему и спрашивает: «Ты где? У нас урок». Тот говорит: «Ой. Столько халтур, столько халтур»!
Это очень хорошо отражает нашу профессию: когда ты уже можешь что-то сыграть, тебя сразу втягивают в рабочий процесс. И я считаю, что это правильно. Конечно, не стоит забывать при обучении, про технику и упражнения — это все нужно, но чем раньше начнешь именно работать на концертах, на публику, тем раньше ты, как музыкант, начнешь двигаться вперед.

— Случаются халтуры, которые берете, но удовольствия от них не получаете?
— Конечно. Это часть работы, от этого никуда не деться.

 

— Была ли тогда и есть ли сейчас конкуренция? Как она проявляется?
— Конкуренция есть, всегда была и будет. И так и должно быть. Когда я учился, моими конкурентами были мои друзья. Но мне всегда нравилось развиваться вместе с ними. Если нет конкуренции, нет и развития.

 

— Какая музыка нравится, приносит радость и удовольствие от исполнения, прослушивания?
— Очень люблю Бетховена, особенно его симфонии. В последнее время Малер начал нравится, не знаю почему. Шостакович.

 

— У Вас два направления в работе: работа в оркестре и в ансамбле, для которого Вы также делаете аранжировки. Что ближе? Как вышли на эти два направления?
— Да, у меня два вектора развития – оркестровое исполнительство и ансамбль. Сложно сказать, что ближе. Оркестровая музыка более серьезная и сложная для восприятия. В ансамбле музыка рассчитана на более широкую публику: особенно она близка тем, кто любит американское и советское кино.
А как так получилось… Мне всегда нравился ансамбль ударных. Я начал делать аранжировки еще в училище. И как-то Стас (прим. Musecube – Станислав Григоренко, художественный руководитель MarimbaMix) мне предложил создать ансамбль, собрать людей; потребовались в срочном порядке новые аранжировки.
Мы решили сделать акцент на киномузыке. И не прогадали.

 

— Расскажите, пожалуйста, о процессе создания аранжировок.
— Происходит все следующим образом. Сначала планируется программа целиком под определенный проект. Сейчас я делаю музыку из американского кино. Выбираются конкретные произведения на общем собрании коллектива, после чего я приступаю к аранжировкам, частенько пересматриваю фильм, отмечаю тайминги, где в фильме интересный момент с музыкальной точки зрения, определяюсь с формой произведения, собираю нотный материал: это могут быть партитуры, клавиры. Слушаю кем-то сделанные аранжировки, разные исполнения, нахожу для себя что-то интересное. Определяюсь с составом инструментом: не всегда использую только ударные инструменты, иногда приглашаем музыкантов-солистов.
И, когда уже определяюсь с составом исполнителей, с формой произведений, начинаю писать. Иногда бывает, что можно день, два, три не приступать к работе, так как не уверен, в каком стиле лучше сделать аранжировку, какие именно тембры нужны в данной композиции. И потом, когда все «за» и «против» в мыслях приходят к общему знаменателю, начинаю работать. Главное, не начинать работать, пока нет представления, в какую сторону это должно привести, к какой финишной цели.

 

— Какие сейчас аранжировки делаете?
— Буквально пару дней назад закончил аранжировку к “Moon River” Генри Манчини «Завтрака у Тиффани». Но фильм решил не пересматривать, так как было достаточно материала. А так, уже все аранжировки готовы.

 

— Вы любите музыку из советского кино. Почему?
— Все кроется в том, что у меня в детстве было много кассет, которые я частенько включал. И все эти фильм практически наизусть в голове: все реплики, музыка. Когда я делал аранжировки, это мне легко давалось.

 

— Мы можем коснуться ваших интересов, которые не связаны с музыкой?
— Да, конечно. Я люблю ходить в походы, делать что-то своими руками – в основном это строительство дома на даче. Его начинал строить еще мой прадед, это тянется целую вечность и, наверное, никогда не закончится.

— Кроме природы, походов, строительства, что Вас вдохновляет?
— Иногда люблю посетить какую-нибудь выставку. Мои бабушка с дедушкой были художниками, поэтому мне это близко. Люблю гулять по городу, не в час пик, а в то время, когда не много народу.

 

— Какой стиль в плане изобразительного искусства Вам интересен?
— Люблю импрессионистов.

 

— Какие книги оказали на Вас влияние?
— «Обломов» И. А. Гончарова, «Три товарища» Э. М. Ремарка, «Степной волк» Г. Гессе, «Бойня № 5» К. Воннегута, «Повелитель мух» У. Голдинга.
Эти книги хорошо тем, что в каждой мне было легко ассоциировать себя с главным персонажем. Каждая чему-то научила, как например, умению любить жизнь, несмотря на все трудности и горе, как в «Трех товарищах», или не становиться зверем в зверских обстоятельствах Голдинга.

 

— Вы смотрите фильмы о музыкантах, или они отвлекают от самой музыки?
— Всегда интересно посмотреть фильмы о композиторах, узнать что-то новое. И после таких просмотров иногда меняется взгляд на творчество музыканта: что-то можно понять более глубоко.

 

— А если после просмотра меняется представление о самом музыканте, о его личности?
— Дело в том, что я давно привык к тому, что блестящий музыкант может оказаться достаточно специфическим человеком по натуре. И я привык разделать творчество человека и то, какой он в обыденной жизни. В таком случае никогда не разочаруешься именно в творчестве.

 

— Когда смотрите на скульптуры, картины, путешествуете, играет в голове музыка для каждого случая отдельная? Или вне концерта, вне работы, в голове тишина?
— Есть такое, да. Но у меня произведения искусства не ассоциируются с музыкальными произведениями. А музыка частенько звучит: какой-то мотивчик играет в голове, начинаешь вспоминать, откуда этот мотив. Лезешь в интернет, находишь.

 

— С какой музыкой в голове засыпаете?
— Бывает обычно наоборот: пока музыка играет, то не уснуть. Если весь день пишешь какую-то аранжировку, потом очень сложно остановиться в мыслях: это как поезд, который разогнался и не останавливается. Поэтому лучше часика за два заканчивать работу, хотя у меня редко так получается. Также бывает и после концертов, сложно перевести мысли от музыки.

 

— Вы — творческий трудоголик, который всю жизнь посвящает работе, музыке?
— Нет, я бы не сказал так. При первом же удобно случае стараюсь уехать куда-нибудь на природу. Постоянно вариться в музыкальной каше тоже тяжело. Конечно, это моя работа, я к этому привык, но частенько хочется от этого отстраниться и переключиться на что-то другое.

 

— У Вас есть поклонники?
— Последние года полтора-два стали появляться люди, которые меня узнают в городе. Видимо, я примелькался, потом что часто играю на разных площадках, с разными коллективами. И некоторые подходят и благодарят за концерт. Автографы не просят на выходе из театра. Хотя после концертов MarimbaMix просят расписаться на программке.

 

— Существуют ли музыканты, которые Вас вдохновляют, чьи концерты посещаете?
— Да. Особенно здорово, когда удается поучаствовать в этих концертах. У нас есть замечательный камерный оркестр Ильи Иоффа: всегда с большим удовольствием принимаю участие в его концертах.
Всегда интересно поучаствовать, когда с оркестром выступает звезда мировой оперной сцены, или, когда в твоей партии есть кусочек, где играешь непосредственно вместе с солистом.

 

— Как проходит день классического музыканта?
— Ничего сверхъестественного в нем нет. С утра встаешь, идешь на репетицию, которая чаще всего длится часа четыре. Бывает, что освобождаешься раньше. Остальное время можно уделить своим делам, конечно нельзя забывать и про занятия на инструменте, либо, бывает дополнительная работа.

 

— То есть, элемента романтики работа лишена?
— Романтика, пожалуй, заключается только в самом процессе: если тебе нравится композитор, музыку которого исполняешь. Исключение — гастроли. Это отдельный пласт работы всех музыкантов.

 

— Чем гастроли так отличатся от остальной части работы?
— Гастроли — это самое любимое, потому что есть возможность посмотреть мир, побывать в разных странах.
Оркестр становится одной большой семьей, которая уехала куда-то путешествовать. В этом есть доля романтики.

 

— Как складываются ваши отношения с этой семьей? Насколько сложно было влиться в оркестр?
— Петербург — это город не самый большой, в музыкальном круге все друг друга знают. Когда ты приходишь в оркестр, то в любом случае, и тебя многие знают, и ты. Потому с этим проблем обычно нет. Исключение, если человек нигде не фигурировал до этого.
Я всех знал.
Оркестр действительно становится семьей: он разбивается на кучки людей, но при этом все друг друга поддерживают. Если кто-то заболеет, то все придут на помощь.

 

— Сейчас, когда многие театры, филармонии закрыты, как проходит ваша жизнь?
— Пока у нас выходные. Но затем будем транслировать концерты в пустом зале онлайн.

 

— … если отменят концерт и для пустого зала?
— Если сидеть в городе, в квартире, то через какое-то время начнешь тосковать. Но я провожу время на даче, где мне совершенно не скучно. Здесь всегда есть чем заняться.

 

 

 

Алена Шубина-Лис специально для Musecube