Сергей Гармаш не танцует, не поет, не читает стихи и не говорит о политике. Ему интереснее поговорить со зрителями о том, что важно им, о театре, о кино, о семье. В начале вечера предупреждение зрителям — байка о Николае Крючкове, который на своих вечерах говорил, что много сыграл в кино бравых парней: «Да что говорить, обратимся к экрану!» — и показывал отрывки из фильмов. Потом были его роли генералов и стариков, куплет про «Трех танкистов» и «До новых встреч на экране!». Гармаш грозит: «Не будете активными – включу кино!»
Родился он в городе Херсоне, на юге Украины, окончил восьмилетнюю школу и мечтал о мореходке. Но в нее не верила мама. Она-то и подала документы сына в Днепропетровское театральное училище. В итоге на экзамен по мастерству Гармаш приехал абсолютно неподготовленный, но сразу на второй тур.
Другой город, общежитие, свобода и самостоятельность – все это радует, пугает и одновременно закаляет. А тут еще этюды на изображение животных, на память физических действий в классических произведениях (однокурсник Гармаша греб на лодке – изображал «Му-му»), вторая обязательная специальность – актер театра кукол, Чухрай, Янковский, Быков, Шукшин и Тарковский на большом экране, поездка в Москву в театр и лучший друг на всю жизнь. Такой была театральна юность.
А потом – армия. Сегодня в армии есть «тихий час», солдаты ходят по плацу в тапочках, но армия, уверен Гармаш, должна учить дисциплине, тяжелому труду, показать, что в жизни не всегда бывает все по-справедливости. Этот жизненный опыт бесценен для любого, а особенно для актера. …Который умудрился провалиться на экзамене в один театральный институт, на следующий день поступить в два других и чуть не упустил шанс учиться в третьем.
Формат «Линии жизни» – рассказ о себе сначала, и вопросы, записки зала потом – бывает неудачным именно из-за второй части: вопросы часто повторяются и не всегда попадаются интересные. Но Сергей Гармаш может «обыграть» любой вопрос, не «играя» при этом роль того, кем он не является. Когда он учился, отец говорил: «Ты серый, как у пожарника штаны». Но все, что есть серого в Гармаше сейчас, это только тень прозвища в его имени: «Серый» — «Сергей».

Елизавета Маркова, специально для MUSECUBE