Театр-фестиваль «Балтийский дом» представляет спектакль «Анна. Трагедия» по одному из самых неоднозначных произведений русской классической литературы — «Анна Каренина». Александр Муравицкий – исполнитель роли статного красавца Вронского, являющегося объектом страсти, любви и безумия Анны, в перерыве между репетициями встретился с журналистом Musecube и поделился размышлениями о своем персонаже.

— Саша, как ты думаешь, почему роль Вронского досталась именно тебе?

— Хороший вопрос… Перед спектаклем наш режиссер – народный артист России Александр Галибин — лично разговаривал с каждым артистом. Когда в комнату вошел я, он очень добродушно спросил, как дела, и поинтересовался моей жизнью. Он сказал, что посмотрел пару работ с моим участием и хотел поработать со мной в спектакле, который собирается ставить. Уже чуть позже я узнал, что мне досталась роль Алексея Вронского в спектакле «Анна. Трагедия». Почему? Возможно из-за моего роста, а Ирина Савицкова достаточно высокая актриса, и, конечно, на сцене для дуэта ей нужен соответствующий партнер. Возможно, хотя это, наверное, нескромно, но может быть, и по внешним данным я каким-то образом подходил на эту роль. Однако наверняка выбор режиссера связан с моим достаточно большим театральным опытом главных ролей.

— Сколько лет ты играешь главные роли? Расскажи о них.

— Наверное, если считать «Возвращение в любовь», премьера которого была в 2011 году, в 2017 году будет шесть лет, как я играю в Театре-фестивале «Балтийский дом».
Сейчас в спектакле «Возвращение в любовь» я играю художника Илью – одну из главных ролей. Потом идет, конечно же, классика «Горе уму» по А.С.Грибоедову – роль Чацкого, в спектакле «Сон в летнюю ночь» режиссера Сильвиу Пуркарете – роль молодого влюбленного Деметрия. Меня недавно ввели в «Путешествия Гулливера». Еще у меня одна из главных ролей в детском спектакле «Алиса в стране чудес» по Льюису Кэрроллу. В одной булгаковской истории я играю Коровьева.

— Вернемся к Вронскому. Расскажи немного о своем персонаже. Какой он? Каким ты его видишь?

— Я стараюсь идти за смыслом, который вкладывал в этот образ режиссер. Поэтому Вронский в нашем спектакле — это человек с сильной внутренней позицией. Человек, который до встречи с роковой женщиной не изменял своим принципам. Собственно, конфликт, который происходит ближе к концу, возникает в связи с тем, что Вронский пресыщается Анной, а потом, собравшись заниматься какой-то положительной и правильной деятельностью, не хочет отступать от своих принципов. Однако, несмотря на свое намерение, он все равно идет на уступки, как, наверное, и любой мужчина в подобном положении. Вронский ощущает себя скованным, не хочет падать под каблук, но, как ни пытается найти какой-то компромисс с Анной, найти его не может. Она хочет, чтобы Вронский полностью принадлежал ей. Благодаря этому спектаклю, и многим другим, а также личному опыту и опыту своих друзей-коллег, можно понять, что когда женщина пытается мужчину полностью подчинить себе, он старается от нее улизнуть.

— Порвать ошейник?

— Порвать ошейник, да. Как раз в сцене с Серпуховским (Олег Коробкин) Вронский пытается донести до своего старого друга, что принципы, которыми он жил ранее, для него уже не существуют, и сейчас он счастлив той жизнью, которая у него есть сейчас. Но, думаю, все понимают, что в глубине души он завидует другу и осознает, что мог бы добиться большего.

— Получается, что Серпуховской является для Вронского неким идеалом?

— Не знаю по поводу идеала… Они с малолетства соревновались во всем: в учебе, в ухаживаниях за женщинами, в бою. Не думаю, что один из них сильно уступал другому. Был азарт соревнования, борьба. Встреча с Анной начала разводить их пути и в службе, и, наверное, в идеологических соображениях.

У Вронского и Серпуховского по спектаклю идет две дуэли: одна дуэль на шпагах, но она шуточная. И параллельно у них идет нешуточная дуэль, когда молодые люди обмениваются колкостями, фразами о том, какими должны быть любовь, женщины, брак. То есть, у них уже в этот момент происходит конфликт на почве различных мировоззрений?

— Да, да, да…

— В следующей сцене зритель видит ссору Вронского и Анны. Несколько слов: почему происходит размолвка?

— Режиссер выстроил это так, что мы видим сначала не очень уравновешенную женщину, которая капает морфин. И дальше мы наблюдаем сцену, которая происходит по сюжету романа уже ближе к основной размолвке. Перед нами два человека, которые ссорятся: мужчина пытается доказать свою позицию и донести до женщины, что он ей не изменяет, и вообще поменял свой образ жизни ради нее. На что она ему говорит: нет, этого не достаточно. И дальше мы знакомимся с персонажем, которого представляет тот самый Кочегар. И после этого звучит фраза: «Давайте вспомним, как все начиналось».

— В сцене на вокзале Вронский предстает в образе Нео. Почему?

— Нео… Наверное, не одно поколение воспитано на этом фильме. Яркая параллель идет с этим образом. Когда я сначала выходил на вокзал просто в военном плаще, то режиссер и хореограф предложили найти мне темные очки. И обозвали этот выход «появлением фраерка», который уверен в себе, знает себе цену, негативно и почти презрительно относится к кругу Каренина, а к женщинам относится свободно, легко. Воспринимает их как забаву, в первую очередь. После того, как он видит Анну, в нем происходит та химия, которую многие называют любовью с первого взгляда. По поводу вот этого пластического рисунка: когда мы вместе со Стивой (Роман Дряблов) начинаем отгибаться, идет снова параллель с Нео. И здесь уже происходит некий слом от произнесенного имени, которое называет брат Карениной. Это та самая точка, с которой начинается разрушение Вронского, его метаморфоза, которая доводит в дальнейшем до финала, когда Анна бросается под поезд, а Вронский уходит добровольцем на фронт и ведет за собой целый полк.

— Спектакль полон неожиданных решений. Сильное впечатление производит и выход Вронского на ходулях посреди снежной бури. В чем смысл такого появления на ходулях?

— Это сцена, которую режиссер себе представлял с самого начала, и озвучил, как будет она решена, на одной из самых первых репетиций. Все достаточно просто. Это метафора. Можно это назвать большой любовью Анны Карениной. Если возвращаться к словам режиссера, Вронский появляется для Анны не просто как человек, а подобно огромному великану, от появления которого она падает в обморок. Так решено у нас в спектакле, но в романе этого нет.

— Что Вронский ощущает к Каренину во время танца?

— У них получается с Карениным контакт во сне, во время танца, который похож на секс втроем. Каренин подает Вронскому руку. Как мне режиссер по пластике предлагал посмотреть на эту руку и потом посмотреть на Каренина с такой мыслью: «Нифига, ты извращенец!» И все-таки, подать ему эту руку. А в остальном, я думаю, что он относится к Каренину так, как Толстой это описывает в одной фразе. «Вронский не мог претендовать на Анну, так как она была официально замужем». И ничего Каренину Вронский официально предъявить не мог. И, единственное, на что он мог пойти – это дуэль. Именно на дуэль Вронский был готов с первой минуты, когда он начал ухаживать за Анной. Но ему ее не предложили. А вызвать на дуэль мужа – это с его стороны неправильно.

— Заметила такой момент: когда у вас происходит ссора с Анной, и она босыми ногами встает в таз со стеклом, Вронский снимает обувь. Анна продолжает скандал, Вронский надевает обувь обратно и только после этого встает в таз. Получается, что Анна босая стоит на разбитом стекле, а Вронский – обутый, защищенный.

— Да. Я надеюсь, что правильно понял задумку режиссера и режиссера по пластике, которые выстраивали эту сцену. Анна встает в стекло, тем самым приглашая Вронского встать в это стекло с ней. Причем, она под морфином и не чувствует боли. Вронский снимает обувь, совершенно, конечно, не желая туда вставать и пытаясь оттянуть этот момент. И только когда Анна говорит, что либо они расстанутся, либо будут жить вместе, он, как и многие мужчины, спрашивает, зачем им расставаться. И идет к ней, при этом не отдаваясь полностью под ее власть. Он надевает ботинки.

— Единственная, по сути, сцена, которая сопровождается музыкой – это сцена игры Вронского на трубе. Что эта сцена символизирует?

— Это сцена его одиночества. Вронский практически опустил руки, он не знает, как бороться, как найти выход. Берет трубу и играет Summer Time. Мне сказали, что это хорошая тема одиночества. И когда все вокруг суетятся и делают перестановку на сцену шоу, он в одиночестве размышляет о том, как ему быть.

— Смерть Анны приносит облечение Вронскому или вгоняет в депрессию?

— Что касается спектакля, то наверно, ее смерть вводит его больше в негативно-депрессивное состояние. Я так думаю. В конце сцены, когда они прощаются, это приносит Вронскому облегчение. Но сама смерть Анны, как говорит потом его мать, заставляет Вронского пойти добровольцем на фронт, практически на верную смерть.

— Своеобразное самоубийство?

— В чем-то да. Так я понимаю режиссерскую задумку.

Беседовала Алена Шубина-Лис, специально для MUSECUBE