— Видимо, мое желание как-то материализовалось, и я получила то, чего хотела. Мне интересно, когда персонаж облачен в легкую оболочку, но, внутри него заключается глубина, драма и трагедия. Когда внешнее контрастирует с внутренним, рождается ощущение абсурда, и мне нравится существовать в этом противоречии.

Моя Дама из «Летнего дня» далеко не такая простая, как кажется на первый взгляд: я до сих пор занимаюсь работой над этой ролью. Изначально у меня родилось впечатление, что она вся в браслетах, украшениях, яркая и легкая, но это лишь защита от окружающей действительности. На самом деле под париком платиновой блондинки скрывается жалкая сеточка, куда убраны волосы. На одном из последних спектаклей в сцене признания в любви у меня возник порыв – мне захотелось снять парик, разоблачить ее. Снаружи я вела себя очень непосредственно, а внутри дошла до такого градуса, что у меня возникло желание сорвать парик, показать перед Неудом свою истинную сущность.

— Двое мужчин раскрывают твою героиню с двух сторон. Герой Уд – уверенный и привлекательный, победитель по жизни, а Неуд – искренний и робкий, привыкший к поражениям. Они оба симпатичны Даме, но героиня выбирает сильного и приспособленного к жизни мужчину, несмотря на то, что он более поверхностный.

— Она выбирает Уда, материального, совершенно земного героя, хотя у нее разрывается сердце, и она очень хотела бы быть с Неудом. Абсурдистское начало пьесы показывает, насколько противоречива и непоследовательна жизнь… Как бы нам не хотелось, у нас тоже не всегда получается выбирать правильных людей.

— В спектакле персонажи часто общаются с помощью телефона — так режиссер Илья Мощицкий хочет напомнить о том, что люди все больше отдаляются друг от друга?

— Сейчас человеческое общение происходит через экран, очень редко люди общаются глаза в глаза. Мы заняты, у нас ни на что нет времени, поэтому жизнь проходит в ритме «фаст». Я замечаю, что даже все реже говорю по телефону, в основном, пишу смс или записываю голосовые сообщения. Людям стало сложно разговаривать друг с другом, вести мысль – они привыкли общаться в жанре смс. Что будет дальше – неизвестно, но это страшно, хотя мы не придаем этому большого значения.

— Аня, ты приняла участие в перформансе «Лицо Земли», вышедшем в ТЮЗе в сентябре. Эта акция направлена на то, чтобы объединить людей и заставить задуматься о том, что сейчас происходит с нашей планетой?

— Тематика спектакля очень интересная: признаюсь, до участия в нем я не задумывалась настолько глубоко над вопросами экологии. Этот предмет преподносят достаточно неинтересно, особенно в школе. Ася Волошина и Женя Сафонова проанализировали и спрогнозировали, что будет через несколько лет с нашей планетой, раскрыли вопрос экологии под таким углом, что он стал меня волновать. Теперь я думаю об этом гораздо чаще, так что это очень полезный опыт, не только актерский, но и человеческий.

— Форма спектакля достаточно непростая: вы с другими артистами играете некое «мы», озвучиваете вопросы, которые волнуют нашу Землю. Сложно ли было принять новые правила игры?

— В отличие от других спектаклей, в этой работе я не играю конкретный персонаж. Наши голоса сливаются в общечеловеческий голос, мне интересно соединяться и существовать в общем сознании. У меня нет характера, я — «сгусток энергии», но при этом не просто говорю текст: перед моими глазами прокручивается некая кинолента. Для меня самой болезненной является тема про животных: я не участвую в главе «Вымирание», но сижу за камерой, и в этот момент у меня текут слезы. Этот эпизод — наглядный пример тому, что мы сами себя разрушаем: сначала уничтожаем животных, а потом будем уничтожать самих себя.

Это мой первый опыт работы в подобной форме. Я веду активную внутреннюю жизнь, она заставляет развивать воображение, мыслительный процесс идет по-другому. Это очень хороший тренинг и опыт, и я очень благодарна Жене за приглашение участвовать в этой работе. В жизни, и на сцене я привыкла вести внешнюю активную жизнь, а в этом спектакле вся энергия, которая уходила бы в жесты, идет вовнутрь, там перерабатывается, и выходит наружу в совершенно другом качестве.

— Роль Гертруды в спектакле «Временно недоступен» — это твоя первая большая роль. Поменялась ли со временем твоя героиня?

— Я замечаю, что она становится более живой – я отношусь к себе очень объективно. Спустя 2,5 года я вдруг поняла, что произносила какие-то фразы не совсем точно. Иногда прямо на спектакле я делаю открытие, прихожу к тому, как нужно произносить реплики, даже состоящие из междометия. Приходит озарение: ты испытываешь детскую радость, словно получил подарок на Новый год. У меня не угасает интерес к этой роли, мне кажется, этого персонажа можно еще раскрывать лет 50. Гертруда стала обретать человеческие контуры – я делала ее очень гротесковой, эксцентричной, кукольной. Сейчас мы играем этот спектакль на Малой сцене, и интуитивно я чувствую, что моя героиня меняется в лучшую сторону, становится более объемной.

— Аня, за эту роль «Золотой Софит» присудил тебе специальный приз в категории «Дебют». Твои эмоции?