Режиссер: Юрий Муравицкий.
Автор: Фабьен Ивер
Драматург: Екатерина Бондаренко.
Актеры: Григорий КАЛИНИН, Светлана КАМЫНИНА, Дмитрий АРОСЬЕВ, Артём СЕМАКИН, Сесиль ПЛЕЖЕ, Михаил ЕФИМОВ, Наталья ТЕРЕШКОВА, Светлана МИХАЛИЩЕВА.

Лабораторные проекты группировки Blackbox в Центре Мейерхольда неожиданно становятся хедлайнерами площадки и must see для театралов города и прочих неравнодушных. За 1,5 года междусобойчик режиссеров/драматургов/актеров и сочувствующих из экспериментов в рамках творческой мастерской вырос в сообщество, способное диктовать театральную моду: акустическая мистерия «Сотворение звука», безбашенные и, как водится, лихие «Девяностые», обещающий стать нашумевшим «Норманск»…

«Папа уходит, мама врет, бабушка умирает» выделяется даже в этом нетривиальном ряду. Очень мило, что актриса
Сесиль Плеже решила перевести одну из своих любимых книг на русский, и уж совсем замечательно, что драматург
Катя Бондаренко превратила это в театральный текст, а режиссер Юрий Муравицкий — в одну из самых крутых постановок последней пары лет.

Как «Война и Мир» — про то, что сначала война, а потом мир, так и спектакль про то, как папа уходит, мама врет, а
бабушка, забивая на интригу, умирает. Без манифестов и громких выводов создатели пытаются разобраться в причинах происходящего, задают вопросы, предлагая выбрать из множества возможных вариантов.

В прозрачном боксе на сцене трансляция локальной семейной драмы в интерьере ситкома. Вместо закадрового смеха — текст Фабьен Ивер, комедийный в той же степени, что и безжалостный, а глупые джинглы заменяет психодел-транс Елены Кауфман, превращающий тинейджерский поток сознания в гипнотизирующие мантры.

Люди за стеклом молчат, прибитые гвоздями к миру, который создали сами, дела идут наперекосяк, всем наплевать,
и никто не смеётся. За пределами этой маленькой застойной заводи беспристрастные голоса выдвигают сотни абсурдных версий в попытках ответить на вопрос «почему»: у папы контакт с марсианами, папа хочет стать попом, дедом пихто и бабкой с пистолетом, папа хочет броситься под поезд, вместо того, чтобы ехать в нем, мама врет, как дышит, мама ворует воздух, ходит в фиолетовых штанах и бордовой помаде, притворяется, что строгая и требовательная, на самом деле желая, чтобы ее обняли и успокоили, а бабушка умирает от скуки и никогда не читала Бодлера.

Муравицкий, являясь как режиссер рассказчиком этих историй, не пытается подогнать жизнь за стеклом под текст,
предлагая лишь одну из множества возможных инсценировок . В какой-то момент исчезает способность концентрироваться попеременно на визуальной и звуковой составляющей, появляется чувство причастности к личным драмам, о которых страшно и больно думать, партнерства по бесконечному лживому танцу, когда с ужасом думаешь, вдруг тоже безнадежно застрял в стеклянном кубе, пока простые вещи убивают нас, потому что мы это заслужили. Потому что мы спим и не видим снов.

Стелла Татевосян, специально для MUSECUBE

Фоторепортаж Вероники Тригубец смотрите здесь.