Певица Natalie Orlie имеет большую историю на международной сцене. Для взятия «новых высот» недавно певица с академическим образование представила российской публике свой новый проект в стиле поп-рок на русском языке. В сети уже есть два мощных сингла, готовятся к выпуску новые песни. Мы поговорили о совмещении жанров и не только. Как и не только о музыке.

Выражаем благодарность уютному Пельмень-бару ProfTesto за предоставленную возможность проведения интервью и фотосъёмки.

— Вы несколько раз меняли жанры исполнения. Зачем?

— Я всё время нахожусь в поиске. Да и характер человека меняется каждые три года, его вкусы, взгляды на жизнь. Человек взрослеет как минимум. Мне надоедает находиться в определённых рамках. Изначально я закончила консерваторию по академическому вокалу, я оперная певица, параллельно пела в рок-группе. Но во мне было много эмоций и от этого тесно в рамках только оперы. И в коллективе были все очень правильные, это тоже было несколько скучно. Уже тогда я начинала свои эксперименты с классической музыкой, со знакомым аранжировщиком мы делали свои обработки классических вещей, выступая в том числе на самых больших площадках Украины. Потом я закончила консерваторию, выдохнула и мне захотелось заняться чем-то другим. Это был период постоянного поиска. Я создала свой проект электронной музыки, добилась определённых успехов, в 2014 году выпустила альбом. После этого я как будто бы созрела к новому проекту в тиле нью-эйдж – классика в современной обработке. Это была уже взрослая музыка. А тут я была и создателем, и продюсером, принимаю участие в аранжировках. Как известно, твоя музыка нужна прежде всего тебе и только ты знаешь, как она должна звучать.

— Вам легко переключаться из жанра в жанр?

— Да. Я во всём чувствую себя комфортно. Это как изменить настроение. Дело в вокальной технике. Классический кроссовер требует большей работы над голосом. Нью-эйдж – не просто субтон, но и академическая подача. Поп-рок, в котором я работаю сейчас, другой подход. Сейчас у меня два проекта – поп-роковый и нью-эйдж. Это развивает меня в различных направлениях, я могу донести своё творчество до более широкой аудитории. Для меня это вокальный эксперимент, который ранее я и не могла для себя представить. Я не могла представить себе совмещение несколько манер пения, думая, что это «ломает» голос. Вместо голоса я сломала свои стереотипы, мне это очень нравится.

— После оперы работа в поп-роке вам не кажется упрощением? Что говорят коллеги?

— После оперы появился проект, которым я очень горжусь. Коллеги, вопреки ожиданиям, говорят: «Ты молодец, нам бы тоже было интересно попробовать петь такую музыку». Постоянное исполнение классики тоже может приесться, я их понимаю. Так что со стороны коллег одни комплименты и никакого негатива. В поп-роке я активно осваиваюсь.

— Меняя жанры, вы стараетесь найти то, что вам в данный момент ближе всего?

— Да, это взаимосвязано. Жизнь всех людей в последнее время сильно меняется, у некоторых – кардинально. Мы не можем оставаться прежними. Приходят другие внутренние вибрации и ко мне приходит созвучная с ними музыка. Мне захотелось чего-то более жёсткого. И я создала новый проект, в котором я могу выплеснуть свои чувства, некую агрессию.

— У вас всегда яркие потрясающие образы. Какой любимые?

— У меня есть стальное платье, обшитое камнями и декоративными элементами. Костюм создавался по моему эскизу, затем я сама раскрашивала и приклеивала кружева. Это была ювелирная работа. Я создавала его для определённого видеоклипа, но пока не удалось его реализовать. У меня есть четыре основных образа, я их все очень люблю. Но со временем, конечно, уже хочется что-то в них поменять. Все костюмы колесят со мной по миру, а в последние два года мне пришлось часто переезжать. Я даже не могу их никому доверить.

— Не думали выпустить свою линию «от кутюр»?

— Мысли были, но у меня иные амбиции. Я не считаю себя дизайнером. Я вдохновляюсь другими дизайнерами, делающими шикарные костюмы. Да и в поп-роковом проекте пока не совсем понимаю, как я должна выглядеть. Ищу нужный образ. Я люблю эпатаж, но красивый. Я люблю красоту во всём: в музыке, костюмах, общении. Это важно.

— У вас хорошее образование и серьёзный бэкграунд. Как вы для себя определяете ответственность артиста перед публикой?

— Прежде всего в репертуаре. То, что артист даёт людям для потребления, ведь музыка – та же пища, но духовная, для ума и души. Важно, что и о чём ты поёшь и как влияешь на людей. Артист несёт людям вибрации, энергию. Большое влияние на души. Сейчас идёт война тёмных и светлых сил и стало крайне важно поддерживать высокие вибрации. Нужно оставаться на светлой стороне и следить за каждым словом, произнесённым в микрофон. Это правда.

— После разных языков – английского, французского, украинского и других – вы запели на русском. Какие надежды вы вкладываете в этот проект?

— Сейчас я готовлю песню ещё и на китайском языке, мне сделали литературную адаптацию моих стихов. Интересный опыт. Конечно, я хочу расширить свою аудиторию. Но не только для этого. Просто мне хочется петь по-русски! Да и ничего мне не мешает чередовать мои проекты с исполнением на разных языках. Это странные и интересные ощущения, как будто сначала выступать в «гриндерсах», а затем в вечернем платье.

— В 2021 году в интервью вы сказали, что любите одиночество. Это до сих пор так?

— Да, я не перестаю его любить.

— Что вы в нём находите?

— Я хотела бы уточнить: речь идёт скорее об уединение. Я себя так ощущаю – одиноко, а люблю уединение. Слишком много в моей жизни произошло изменений за два года. Конечно, рядом есть близкие мне люди. Но всегда наступает момент, когда я остаюсь с самой собой и появляется чувство одиночества. Возможно, благодаря этому приходят новые творческие идеи. Вдохновение.

— Это периоды самокопания или отдыха?

— Постоянный внутренний глубинный анализ себя и окружающих, событий вокруг. Я так устроена – всегда анализирую. Я постоянно что-то ищу.

— В работе вы — жёсткий человек?

— Я немного тоталитарна (смеётся). Стараюсь быть максимально мягкой. Но мы занимаемся искусством и творческие люди достаточно ранимы, легко обидчивы. Каждый пытается привнести что-то своё, я за это благодарна, но это не всегда то, что мне нужно. Приходится лавировать и настаивать. Раньше я была гораздо жёстче, но подобный стиль работы мне не подходит, это не моё. Сейчас я стала другой. Я максимально прислушиваюсь, ищу более интересное, чем то, что я придумала изначально. Я стала более гибкой в работе.

— То есть, окончательное решение всегда за вами?

— А за кем же ещё? Я же создаю музыку прежде всего от себя. Я не могу в своих песнях идти на уступки, в них я должна быть максимально раскрыта. Если мне не нравится, то я чётко буду менять результат.

— Мнение публики как-то может повлиять на ваше творчество?

— Безусловно. Если слушатели выскажут желание услышать какую-то песню в определённом стиле, то мне будет интересно и приятно создать музыку для них. Но людей и мнений много, всем не угодишь. Да и если во мне не откликается это, то я не пойду на это.

— Если можно, немного о семье. Недавно вы выложили в сеть трогательную фотографию с дочкой и написали, что она выиграла конкурс. Она – творческий ребёнок?

— Да, она занимается балетом. Именно я её к этому подтолкнула, хотя изначально семья была против. Думали, что я лишаю её детства – это же трудно. Но я настояла. Моя подруга, солистка Пермской оперы, говорит, что моей дочери очень подходит это вид искусства. Цитирую: «Пусть она лучше портит себе жизнь балетом, чем чем-то другим!». Мне очень понравились эти слова. Поэтому мы готовим дочь к профессиональной балетной карьере и ей самой эти занятия очень нравятся. За её победы я радуюсь больше, чем за свои.

— Как вы для себя определяете понятие «счастье»?

— Счастья для меня – это реализация всех моих внутренних потребностей исполнение желаний. Первая базовая потребность – семья, когда у всех всё хорошо и в семье покой. Всё под моим контролем (смеётся). И, конечно, моя творческая реализация. Я не из тех женщин, которые могут отдавать себя исключительно семье. Мне необходима сцена. Творчество — моя болезнь, мой наркотик. Равновесие этих составляющих и есть моё счастье.

— В наше тревожное время вы ощущаете себя счастливым человеком?

— Все живы, здоровы. Так что – да. С 2014 года у меня в жизни многое происходит, пришлось много ездить, жить за границей. Я научилась ценить простые вещи. Сегодня всё хорошо – значит, мы счастливы. Я понимаю, что завтра этого может не быть. Как человек из Запорожья, я всё это прочувствовала личным опытом. Сейчас я поняла, что наконец-то могу что-то планировать, ещё недавно для меня это было невозможно. Мы приехали в Москву в 2022-ом, долгое время я отходила от стресса. Поселились за городом. И только недавно я почувствовала, что появились новые желание что-то достигать, есть энергия. Я надеюсь, что, несмотря на резкие изменения в мире, я смогу быть стабильной и продолжать двигаться к намеченным целям.

Александр Ковалев специально для Musecube

Фоторепортаж Ирины Максимовой смотрите здесь

ССЫЛКИ:

https://vk.com/natalieorlienews
https://music.yandex.ru/artist/1113048
https://www.youtube.com/user/NatalieOrlieMusic