Очень модно нынче твердить о том, что у нас в стране людей насилуют коммерческой попсой и низкопробным шансоном в исполнении групп, набранных посредством телепроектов. Об этой проблеме спешат сообщить артисты всех направлений и статусов. Рок-исполнители обвиняют поп-артистов в дурновкусии, а поп-артисты в свою очередь обвиняют в том же самом рок-исполнителей. Все вместе они жалуются на масс-медиа – дескать, без денег в эфиры не попасть. Журналисты же, в свою очередь, жалуются на артистов – мол,а нет ничего интересного у молодых, вот мы и не крутим, а денег мы не берем, у нас все честно. В это самое время несколько именитых продюсеров спокойно готовят новые порции музыкальных продуктов, кормят ими народ, и молча богатеют. И попробуй, вот, разберись в этой каше – совершенно не понятно, кто прав, кто виноват, кто, что и кому должен. И самое главное, есть ли во всем этом место творчеству? Мне сейчас, конечно же, хором все ответят, что есть, и перечислят целый список товарищей музыкантов, которые творят «не для денег», «не на потребу дня». Есть такие, не спорю, но давайте посмотрим правде в глаза – добрая половина из них похожа друг на друга как две капли воды, а остальные либо скучны и неинтересны, либо понятны только самим себе. А вот так, чтобы оригинально и самостоятельно, со своим внутренним стержнем, и в то же время простыми формами, понятными и близкими простым людям?! И правильно, что задумались, потому что таких редко встретишь.

Биография впечатляет: родом из сибирского Томска, живет и работает в Москве, 2 высших образования и профессиональные награды, за плечами сольный альбом, DVD, концерты… С последним все не так просто – как таковых, концертов он не дает, а только музыкальные спектакли в театральных залах. От того и название такое – «Театр эмоции Дмитрия Несветайло». Все это заинтриговало и захотелось деталей.

Театр эмоции Дмитрия Несветайло у меня порождает устойчивую ассоциацию о театре песни Аллы Пугачевой. Давай попробуем объяснить читателю, чем они отличаются и какая основная идея этого театра?

В период, когда существовал театр песни Аллы Пугачевой, я еще ходил «под стол пешком», поэтому мне трудно судить о том, что это был за театр. Насколько я знаю, формально это было такое концертное агентство, которое занималось организацией рождественских встреч, концертов Аллы Борисовны и ее друзей. Что касается идеи театра песни, которую Пугачева не раз озвучивала в интервью, то она, безусловно, схожа – облачить песню в театральную форму. Эта идея не нова, она была придумана тогда, когда начали ставить первые мюзиклы. Уникальность Аллы Пугачевой была в том, что она из трех минут песни своим голосом и энергетикой делала целый спектакль. Она уникальная женщина недостижимой величины, единственная в своем роде, и уж не меня с ней сравнивать. Формат и жанр моей работы – это музыкальный драматический спектакль, где в течение полутора часов развивается одна совершенно определенная и конкретная история, в которой есть четкий сюжет и действующие лица. Эта история рассказывается с помощью монологов, стихов и песен – это язык, на котором говорят мои герои. В этой связи я бы проводил параллели не с известными личностями, а с антрепризными драматическими и музыкальными театрами. И в данном случае отличие в том, что на сцене лишь я один (ну, и конечно же, музыканты), и авторство произведения с режиссурой также мои. Сравнивать же меня с молодыми эстрадными исполнителями бессмысленно, поскольку в моем жанре в России сейчас никто не работает.

Скажи, ты в жизни эмоциональный человек? Различается ли то, что ты несешь людям со сцены и то, что происходит в реальной жизни?

Я такой же, как и все обычные люди – балансирую между эмоциональностью и безразличием, в зависимости от настроения и ситуации. Правда у меня трудный характер, поэтому отрезок времени между бешенством и апатией порой бывает очень коротким. То, что я преподношу людям со сцены, по определению не может отличаться от моей реальной жизни, просто потому что все сюжеты спектаклей – это определенные отрезки моей жизни, записанные на бумагу, оформленные музыкально и технически подготовленные к показу на сцене.

Как появляются идеи и как они воплощаются в жизнь?

Если в традиционном драматическом театре режиссер выбирает пьесу и воплощает ее на сцене, то моя «кухня» происходит немного иначе. Все художники делятся, по моему мнению, на два типа – одни черпают вдохновения из позитивных эмоций, другие — из негативных. Я отношусь ко второму типу. Когда все хорошо, я ничего не хочу писать, да и не о чем. Это, наверное, общая черта для многих людей – своим счастьем не хочется делиться, его хочется сохранить, сберечь, никому не показывать.
Когда впадаешь в состояние неопределенности, начинается активный творческий процесс. Это необязательно депрессии, вызванные сердечными переживаниями, потерями близких людей и прочими неудачами. Могут быть просто какие-то нерешенные вопросы в голове, не дающие чувствовать себя комфортно. Вот в эти моменты я много пишу. Песни появляются где-то внутри уже полностью готовыми – музыка, стихи, аранжировка, свет, декорации, движение на сцене. Обычно, половина из написанного оказывается совершенно бездарным, из оставшегося половина откровенно плохим. В итоге остается совсем немного песен, которые хочется записать и довести до конца.
Тем временем в жизни наступают просветления, когда совершенно не пишется. Это отличное время для технической работы.
Я готовлю каждый спектакль как праздничный ужин. Сначала вижу в голове накрытый стол с готовыми блюдами, потом составляю подробный рецепт (сценарий), смешиваю ингредиенты и добавляю специи. К моменту, когда все песни записаны, они выстраиваются друг за другом сами собой. Их последовательность всегда строго ограничена, иначе собьется ход событий. Однако, поскольку песни пишутся не все в один день, а под влиянием разных ситуаций, между ними необходимо сделать связки, чтобы не нарушать логику постановки. В ход идут «специи» — стихи и проза. Вот так и складывается большая музыкальная история.

Что происходит с твоей музыкой по мере твоего взросления? А с эмоциями?

По мере взросления происходит полная переоценка всего, что было написано раньше. С каждым годом для меня все больше и больше становится важна история в стихах, ее логичность и понятность, простота слога и глубина одновременно. Очень многое из своего прежнего я сейчас не понимаю. Еще несколько лет назад я был четко уверен, что абстракции в текстах придают изюминку, тайный смысл, которой у каждого свой. Сегодня для меня абстракции и излишняя метафоричность в тексте песен – это что-то искусственное, надуманное и порой даже просто набор зарифмованных слов, пусть даже красивых. Мне нужно четко понимать, о чем человек поет. Самые глубокие по смыслу стихи написаны самыми простыми словами.

Расскажи о готовящемся альбоме. Что в нем будет и что от него ожидается?

В данный момент я ставлю спектакль «Ренессанс. Монолог гражданина в плаще и с зонтом». Это история, произошедшая в одном из московских переулков. Сентябрьским вечером по нему прогуливался гражданин, который решил начать свою жизнь сначала. Необычность его заключалась в том, что он знал истории всех прохожих, он знал также и то, что их ждет впереди. Вся его жизнь была соткана из жизней проходящих мимо него людей, и от того он точно понимал, кто еще в этот мокрый осенний вечер захотел начать все сначала.
Это будет история о том, что при любых обстоятельствах, даже когда совсем не хочется жить, нужно найти в себе маленького гражданина в плаще и с зонтом, который дотронется кончиком зонта до твоего сердца, и скажет: «Поднимайся! Мы все начинаем сначала!».
Работа над песнями к спектаклю идет в тандеме с замечательным музыкантом Денисом Токаревым – звукорежиссером и аранжировщиком Ирины Аллегровой. Нам помогает также безумно талантливый вокалист и музыкант Миша Веселов, финалист «Фабрики звезд » Аллы Пугачевой. По окончании основных студийных работ мастерингом звука уже по традиции займется Михаил Кувшинов, «рулевой» звука Линды, Мары, Аниты Цой и других артистов. Несколько песен я записываю по прежнему с Алексеем Левиным, с которым мы делали предыдущий альбом «Рецидив».
Премьера нового спектакля и красивая съемка пройдет осенью в моем родном городе Томске. Я думаю, это символично – начать гастроли с новым спектаклем в том городе, в котором родился. После этого будут длительные гастроли по городам – весь следующий год. В Москве никаких выступлений не планирую.

Твой театр — это театр одного актера? Или все же в нем будут сторонние персонажи?

Мой театр – это взаимная работа двух главных персонажей – героя спектакля и каждого зрителя в зале. Моя задача – рассказать историю героя, задача зрителя — узнать себя и поверить, либо остаться в стороне и не принять. Именно этот процесс коммуникации и есть Театр эмоции.

Насколько тебе важна реакция публики и какой хотелось бы реакции?

Публика для меня – это те люди, которые пришли ко мне на спектакль. Их реакция для меня очень важна, поскольку именно в ней заключается сущность Театра эмоции.
Люди, которые находятся за пределами зала (на улицах, в интернете и т.д.) – это массы, общественное мнение, народ, и еще сколь угодно синонимов, но не публика. Эти люди способны на позитивное или негативное мнение, похвалу, критику, или порой необоснованные высказывания, даже оскорбления. Адекватная критика в разумных количествах нужна для творческого стимула. Ее источники – люди, которые могут быть беспристрастными и чье мнение для меня важно. От всех остальных высказываний я давно ограждаюсь простым способом – просто не читаю о себе. И мне все равно, пишут ли про меня, и что пишут. Я делаю, что считаю нужным и важным для себя, и главная оценка – это взгляд зрителя в конце спектакля, когда включают свет в зале. В своей работе придерживаюсь трех пунктов – «любовь к тому, что ты делаешь», «нелюбовь к себе», «восприятие зрителя как равного тебе самому».

Что тебе нравится в российской музыке сегодня?

У меня несовременный вкус. Я люблю Л. Бетховина, А. Пьяццоллу, Э. Пиаф, М. Дитрих, В. Высоцкого. Из ныне здравствующих очень уважаю И. Аллегрову, А. Пугачеву, Г. Лепса, Л. Милявскую, Е. Ваенгу. Это те люди, у которых можно учиться – у каждого своему. Они дают возможность почувствовать, что многого не умеешь и не знаешь. А это чувство очень важное и продуктивное.

Почему ты не пробуешь свои силы в музыкальных конкурсах, кастингах, телепроектах? Их сейчас целый ассортимент.

Во время конкурса, на мой взгляд, полностью пропадает творческий процесс, уступая место соревновательному. Все такие разные, как можно выбирать кто талантливее, а кто нет? Искусство – не спорт. Что касается кастингов, я думаю, в них буду смотреться плохо. Порой попадаю на какой-то из проектов, переключая телевизор, и представляю – меня, как их, на 1,5 минуты ставят перед жюри, просят а капелла спеть «Шарманку»… Страшно! Я же в этой ситуации буду выглядеть совершенно бездарным, и точно не пройду в следующий тур. Нет-нет, никаких кастингов! Я неплохо смотрюсь только в том формате, который сам себе создал.

Что бы ты хотел пожелать читателям проекта МузКуб?

Не бойтесь начинать сначала.

Проведя больше часа за беседой с Дмитрием Несветайло, понимаешь – и правда, ему есть что сказать. Мыслит «трезво», совершенно четкое понимание своего места в жизни и целей творчества. Как сказала в недавнем интервью А.Б. Пугачева, «поющих много – почти нет тех, кто знает, зачем поет». Что очень важно – Дмитрий объективно видит, и признает свои недостатки. Надо сказать, это во-первых сейчас редкость, особенно для тех, кто уже чего-то достиг, а во-вторых – отличное качество для профессионального роста. От лица нашего проекта, желаю Дмитрию Несветайло творческих успехов и благодарного зрителя.

P.S. Пока это интервью готовилось к публикации, Несветайло выпустил новую песню «Москва». Думаю, это стоит послушать!