14 ноября в российский прокат выходит фильм шведского режиссера Микаэля Хофстрёма «Идеальный пациент» — триллер, в основе которого одно из самых громких судебных разбирательств в истории Швеции.

Стуре Бергвалл попадает в психиатрическую лечебницу, когда его задерживают за ограбление банка. Там он называет себя Томасом Квиком и сознается в ряде убийств. Никаких сомнений в виновности Квика ни у кого не возникает, поэтому мужчина получает срок за восемь убийств, хотя признался в 30 страшных эпизодах. Но одному журналисту дело кажется подозрительным, поэтому он и его помощница решают провести журналистское расследование. Квик жаждет общения, которого ему в психушке не хватает, потому он охотно начинается делиться с журналистом подробностями своей личной жизни. Сказанное и тот факт, что Квик внешне не очень походит на безумного серийного убийцу, вынуждает журналиста усомниться в виновности Стуре. Когда-то тот соврал: либо журналисту, описывая историю жизни, либо на суде, зачем-то оклеветав себя.

Оболочка, призванная предварительно расположить к себе зрителя, интуитивно отсылает к «Снеговику» Томаса Альфредсона. Возможно, потому что в обеих картинах присутствует дух скандинавского нуара, ответственна за который шведская сторона. Кругом снег, в обоих случаях фигурантом является маньяк-убийца, детективы достают наружу леденящие душу подробности жестоких расправ, а кино активно нагнетает атмосферу жестокости, напряжения и давления. Но «Снеговик» был отполирован голливудским видением, а актеры сверкали ярче персонажей. С «Идеальным пациентом» дела обстоят иначе. Есть в нем что-то противоборствующее, что создает более аутентичную атмосферу.

Но она нестабильна. «Идеальный пациент» начинается практически идеально. За верховодящий способ демонстрации выбран стиль «досье». Зрителю поочередно дают в руки карточки действующих лиц с описательной частью, которые подкрепляют расследование. С каждым открывающимся обстоятельством, которое нагнетает и никак не способствует раскрытию тайн и появлению хотя бы частичной возможности предугадать развитие сюжета, атмосфера холодного напряжения старается удержать внимание. Но со временем сюжет тонет в собственной многоликости, пока режиссер пытается менять стиль подачи, заигрывается с полиэкраном или переносит акценты с героя на героя. Внимание грозит рассеяться, а это ни в коем случае не должно произойти, потому что любая деталь в данной истории имеет значение для понимания сюжета и личности персонажей.

С героями Хофстрём работает куда лучше, чем с самим фильмом. Тандем маньяка и журналиста сформирован великолепно. Две личности за рамками. Один – за рамками системы, другой – сознания. Их взаимодействие располагает к себе натуралистичной искренностью, но (уже во благо сюжета) меняется по настроению. Поначалу может показаться, что взаимосвязь их напоминает взаимоотношения Кларисы Старлинг и Ганнибала Лектора из «Молчания ягнят», но когда ориентиры начинают отклоняться в сторону болезненно-личного, раскрываемого журналистом, отношения героев вбрасывают в сюжет колоссальную дозу тепла, сентиментальность, которая органично вписалась в атмосферу леденящего страха.

«Идеальный пациент» далеко не идеален. Порой, он забывает цель в метаниях между историей, человеком и системой, будто не хватило еще одной детали, которая сделала бы эту смесь более однородной. Но это достойное кино, которое на голову выше многих триллеров схожей тематики. История изощренности человека, помноженная на дыры в системе, в видении режиссера, ответственного за уверенные ужасы и триллеры, смогла породить зрелище атмосферное, но будто тоже страдающее раздвоением личности.

Валерия Стойкова специально для Musecube