“Если бы Призрак, Чума и Алая Маска победили, то они устроили бы безудержное веселье и свальный грех”.

 

Если бы “Мюзикл Алая Маска” был настоящим мюзиклом, то я и не заметила бы эту цитату с официального паблика. Но она многое объясняет.

 

В ДК “Маяк” идет мюзикл “Алая Маска”. 5 лет на сцене, автор, композитор и режиссер-постановщик Ольга Волоцкая, бард, поэтесса. Ролевик со стажем. Бард-гот. А еще наверняка шьет что-нибудь из кожи и машет мечом.

 

Сам дом культуры — словно выпал из советского фильма, где мог бы сыграть все дома культуры, клубы и офицерские собрания СССР. Уютный, маленький, старый и добрый дом, видевший так много на своем веку.

 

Режиссер Ольга Волоцкая, получившая образование в Московском институте радио и телевидения «Останкино». Слова, музыка, постановка — ее. Дети — пришли сами. Занимаются в театральной студии. Что вышло – читайте далее.

 

Кордебалет. Все – здоровые девушки. Даже на мужских ролях, что, в принципе, нормально. Вспоминая массу уникальных танцевальных проектов, где точно такие же полные девочки и мальчики танцуют лучше балерин, верю в лучшее. Если решились выйти к зрителю, значит, им есть, что сказать.

 

Девушки танцуют, не понимая своего тела, не принимая его и комплексуя прямо на сцене. Это — не их вина. Это вина заявленного хореографа, вернее, хореографов, в программке указано шесть человек на этой должности.

 

Главные герои. Когда на сцену явился красивый юноша, Принц, мюзикл чуть оживился. До этого хор, он же кордебалет, комплексовал и по поводу тела, и по поводу голоса. Принц петь может. Но не хочет. Не распет.

 

Выводит за руку Принцессу. И открывается миловидный рот. И этот голос, сопрано, отправляет слушателя в ад. Потому что каждый звук выдавливается, как из тюбика в тюбетейку. Ощущение, что давят на уши именно тебе. Петь Принцесса может, но не хочет. Как сказал мне билетер: «А она не любит петь в гарнитуру. Так-то любит, а в гарнитуру не любит. А я, че, я банкир, тут помогаю».

 

То же и с Чумой, то же и с Алой Маской. Петь могут, но не хотят. Микрофоны тут ни при чем, как и звукооператор. В первом ряду слышно все.

 

Является отряд рыцарей, почему-то XIII века. С мечами. Полновесными и дюралевыми. И маленький оруженосец. У него единственного — горит глаз, пышет жаром сердечко так, что зритель к нему тянется. Продолжается мюзикл “Алая Маска” по Эдгару По на сцене ДК Маяк. Без Эдгара По, но с рыцарями. Без пения, но мюзикл. Нет, стихов тоже нет. Рифмомания есть.

 

Действие переставляет культи, ария за арией, доходит до условного развития. Чума и Маска приходят в город, Принцесса заболевает и решает убежать, пока не поздно. При этом снова поет. И так, что невольно думаешь — когда ж ты убежишь! По дороге Принцессу случайно встречает юный оруженосец. Случайно его микрофон приказывает долго жить.

 

Но юный меченосец слишком любит мюзиклы, для него одного на этой сцене театр – настоящий. Настоящее искусство. И этот мальчик поет на авансцене, играет и ведет действие дальше. Один. Несмотря на запинающийся кордебалет, замученного Принца, Маску, Чуму и взявшегося с потолка мстительного Призрака (видимо, залетел с соседней страницы Вконтакте). Оруженосец поет, без микрофона, с мечом в руке — у него глаза в поллица, голос — на ползала, а сердце — на половину мира. Актерское настоящее сердце. Меч в его руках — и тот светится.

 

Следом за мальчиком разыгрывается и Старый Рыцарь, и немного Принц. Чума и Маска продолжают творить непонятно что, Призрак плетет никому не интересную интригу, кордебалет копит комплексы и не попадает друг в друга. Некоторых в сцене чумы оттаскивают со сцены за руки и за ноги, кулем. И то, если удобно упали в танце. Остальные валяются просто так. Что-то мыслит и делает Призрак, понять действие становится совсем невозможно. Что, зачем, почему, в чем причина, в чем смысл…

 

Наконец-то удается разглядеть костюмы. Видимо, со всех постановок, что когда-либо шли на сцене ДК. Оставим на совести костюмеров, всех пятерых. Вообще, этот мюзикл перенасыщен народом, программка просто пестрит именами вперемешку с партийными кличками или кликухами, тут понять нельзя. Ролевики и реконструкторы, хэндмэйдеры и кофевары, банкиры и полиграфисты – с миру по нитке, а голый так и остается голым. И эта махина ролевой песни, готики, панка, барда (хотя на фоне этого барды – Шекспиры все поголовно), чьей-то штампованной псевдоисторической истерии ползет до финала. Доползает до прозрения Принца, которому уже ничего не нужно. Что он пытается вывести в моралите – не особо важно, все действие Принц боролся со штампами, которыми его напичкали – от жестов и мимики до вокальных приемов и правил сценической речи. Принц почти победил – под конец видно, что играть это все ему нравится только потому, что сам он – явно неплохой актер, если пойдет учиться и хоть раз вырвется из этого «греха».

 

Принц разыгрывается до живого чувства, оруженосцу починили микрофон, старый рыцарь и Чума хорошо отыгрывают сцену боя — ну, собственно, они любят «махаться». Но не фехтовальщики и даже не каскадеры. Мечи летают, местами красиво, а ты невольно дергаешься – у кого из реконструкторов сейчас вырвется оружие и улетит в зал. Потому что бьются они правильно, как в кино. Я его тоже смотрела, называется «Крестоносец».

 

Конец. Поклоны. Кордебалет не комплексует на поклонах. Ура.

 

В фойе на столике торгуют кофейком в разлив, сувениркой мюзикла, картинками из ВК, украшениями «эпохи чумы». Не хватает только коней, кольчуг и театра. Очень не хватает театра.

 

На крыльце передают друг другу бутылку коньяка участники “шоу”. И стар, и млад, и несовершеннолетние — все пьют из горла, за небывалый успех — одну треть заполненного зала, еле протащившийся по сценарию спектакль и разрозненные удачные моменты.

 

Я ухожу к метро, чтобы только не видеть, как хвастаются дети — кто больше отхлебнет из бутылки дрянного коньяка. Про то, что они играли сегодня плохо – им неважно. Курят все, не снимая костюма, и не особо заботясь, что их средневековая речь что в антракте, что после спектакля изобилует русским непечатным к месту и не к месту.

 

Как я понимаю их, старых и молодых, ролевиков и мечтателей!

 

Представьте, что вам — 15. Вы увидели мюзикл — Нотр-Дам, Монте-Кристо, Иисус Христос Суперзвезда, да любой в Москве. Вас разрывает от счастья, от любви, от первого знакомства с миром музыкального театра, хореографии, паркура, световых технологий, декораций. И словно безумный — вы кидаетесь в соцсети, в свои дружеские круги, заражаете своей первой любовью друзей и знакомых. Беда, если вы еще и мечтаете стать актером. Но большая беда, если у вас есть талант.

 

И внезапно находится на окраине Москвы энтузиаст. Он собирает народ, устраивает кастинг, создает студию. И обещает — ребята, мы поставим “мюзикл”, возьмем Бродвей с полпинка, дюралевого меча хватит, я научу всему!

 

Студия при ДК Маяк — официальная. Занятия платные. Ольга Волоцкая ведет ее уже давно. Как заявляет студия – «Алая Маска» идет пять лет, до этого шел «Темный Ангел», авторства той же поэтэссы-бардессы. Там еще жестче, так как тема его близка к закону о пропаганде того, чего нельзя теперь называть. По афишам и фан-арту можно понять.

 

Мюзикл «Алая Маска», нет ни стихов, ни прозы, ни драматургии, ни музыки. Написал человек, получивший образование режиссера. Может быть, читавший пьесы. Может быть, потому что ролевики не признают ничего, что не относится к ролевой игре. В их мирке не нужен Станиславский, потому что он не ролевик. Дали ДК – трубите, герольды, мы завоюем мир!

 

По текстам арий видно, что автор не только не обладает словарным запасом, он еще и правила русского стихосложения не знает. Музыки нет, как факта. Эту кассету, «Барокко в записях», а также «Средневековые мелодии в современном переложении» продавали во всех ларьках. Сегодня интернет позволяет найти любую музыку любого исторического периода. Для интереса можно послушать, как те же самые барды вводят в свои выступления необычные народные инструменты, тот же проект «Jazzik» или знаменитый альбом Александра Софронова «Баллада о рыцаре», где гусляр дает фору всем арфам и лютням ролевиков. И на худой конец, поучиться у бардов стихосложению на начальном этапе. Хотя бы тому, как писать песни!

 

Плохо то, что девочки и мальчики пришли учиться в театральную студию. Они мечтали прикоснуться к миру театра, мечтали о сцене и о работе. Им должны были привить хоть какой-то вкус, научить двигаться, обучить сценической речи, дать первые понятия о театре, актерском мастерстве, научить работать в ансамбле. Да где вы такое видели? Видела. В любой нормальной бесплатной или платной студии. В Подмосковье и Москве, в Питере и любом городке России, где есть ДК, студия или театр. В Москве не меньше десятка студий, выпускники которой поступают в лучшие ВУЗы и училища, становятся актерами. Некоторые студии перерастают в театр. Табакерка, Театр у никитских ворот, МХАТ.

 

Дети, эта мечта реальна, кастинги и студии можно спокойно найти. Как можно найти и кастинги в мюзиклы. Обычная подмосковная студия за 2 года готовит людей к театральному институту или училищу. В ДК Маяк дети играют и учатся пять лет, если не больше. Вернее, топчутся в опусах режиссера. Как некоторые проводят десятилетия в ролевом движении, в реконструкторах, в готах, панках…

 

Ансамбля, команды, труппы на сцене ДК Маяк нет и не будет. Каждый думает о себе. Один оруженосец думал обо всем спектакле и отработал каждый свой выход, как взрослый актер. Но нельзя объять необъятное, невозможно связать собой всех на сцене, если все остальные – рвутся кто куда не только из пьесы, из танца, но и пытаются убежать от самих себя.

 

Надолго ли хватит маленького оруженосца, как скоро коньяк после и сигарета до – станут важнее личного роста, работы, книг, самообразования? Знаю тех, кто из коньяка и «богемы» не выбрался никогда. Знаю и тех, кто понял, где пролегает грань – либо коньяк со всеми, либо путь дальше в одиночку. Александр Волк – способен стать актером и неплохим актером. Как и Александр Нифонтов.

 

Если за пять лет режиссер добился этого – необразованности своих актеров и коньяка на крылечке – грустно. Он обманул своих детей. И дети, что мечтали о мюзиклах — так и не поняли, где и в чем их обманывают. Они поют плохие вирши под плохую музыку на сцене ДК Маяк пять лет. И не понимают, что это плохие стихи и не-музыка. И не-театр. Страшно, что они не понимают, что до любого кастинга, любой настоящей студии, училища – всего полчаса на метро. Им не дали ничего, кроме иллюзии братства, иллюзии богемной жизни. Это – волоцкий грех.

 

Диана Галли специально для Musecube.org
Фотографии Галины Глухоманюк предоставлены организатором