Я скажу тебе это слово. Но помни:
говорить его надо тихим голосом,
глядя прямо в глаза тому, с кем говоришь.
В. Осеева «Волшебное слово»

Почему нас так раздражают работники торговых предприятий, всего лишь осведомляясь, не нужна ли нам помощь? Она ведь иногда действительно необходима, чтобы не плутать среди стеллажей понапрасну. И разве не приятно быть избавленным от поиска консультанта, сведущего в важном для нас вопросе – вот он, уже перед нами, но как же он бесит!

Антропологи давно установили, что человеческая речь стала вехой на пути развития дикаря в разумное существо. Вторая сигнальная система – так по-научному называется наш язык. Язык, о котором лучше всех высказался мудрый раб Эзоп: «При помощи языка мы изучаем науки и получаем знания, решаем различные вопросы, просим, приветствуем, миримся, даём, получаем, выполняем просьбы, вдохновляем друг друга. Только потому, что есть язык, мы огорчаем друг друга, бранимся, лжём, обманываем, хитрим и ссоримся. Лучшее и худшее в человеке – его язык!»

В наш стремительный цифровой век пиктограмм, смайликов, клипов и «дружелюбного интерфейса» всего на свете в сферу общения вошла, пожалуй, третья сигнальная система, а именно – безликие, бездушные речевые шаблоны, сухие цветы формальной вежливости, юридически безупречные, но невыносимые для нашей души, как дежурное «вам что-нибудь подсказать?» в сетевом магазине. Они ворвались даже в искусство в виде сюжетных клише и вульгарных актёрских приёмов. И как же приятно и отдохновенно бывает услышать душевную речь и увидеть живое лицо на сцене!

Одно из таких лиц – актёр и режиссёр Николай Захаров (Рингбург), о творчестве которого я уже имела честь вам докладывать ранее. В этом сезоне Николай придумал и воплотил гоголевского персонажа Башмачкина в жанре кукольного театра на площадке «КукLab», что на Смоленской улице. Классическая повесть заражает своим стилем, и выйдя из театра, хочется продолжать изъясняться языком особенным, несовременным, сумеречным и чувственным, которым написана эта история. Более всего заразительности этой способствует сама актёрская подача текста: постановщик и исполнитель главной роли – одно и то же лицо.

Почти всю площадку занимает она – ШИНЕЛЬ как микрокосм, как убежище и тиран; гигантский «шатёр» с крылаткой и воротником «на рыбьем меху» баюкает крошечную фигурку Акакия Акакиевича, а затем исторгает, словно обрывок бумаги на ветер. Актёры – Николай Рингбург и Наталья Жваева – управляют куклами, изображают различных персонажей при помощи масок и даже «переводят» с псевдоязыка воздушных шаров, символизирующих надутых и пустых чиновников «одного департамента». Ибо Башмачкина не грабители погубили и даже не бедность – но чиновное бездушие и начальственная грубость. Гоголь не был бы самим собой, если бы не расквитался с обидчиками слабого существа хотя бы литературно, поселив в Петербурге призрак отнимателя шинелей – маленького сердитого человечка.

Спектакль остался бы просто мистической сказкой, каких много теперь на театре, не возьмись за эту историю тот, кто взялся. Николай Рингбург преследует тему «маленького человека» и маленьких, но важных поступков давно. Всем стоит посмотреть его моноспектакль «Сон смешного человека» по Достоевскому. Даже его Митч в «Трамвае «Желание» был из этой команды, не говоря уже о могильщике в «Гамлете» у Никитских ворот. Они словно в души зрителей целят – благо, внешность артиста располагает к художественному всматриванию – и прощают им «повсюду пятна черноты», только от этого нам почему-то не легче. Хочется поскорее очиститься, чтобы в глазах Башмачкина отразился свет наших зрительских сердец. Может, ему теплее станет. Может, и нам всем?

Будем надеяться.

Елена Трефилова специально для Musecube
Фоторепортаж автора можно увидеть здесь