17 сентября внимание чуть ли не всех петербургских театроманов самым естественным образом оказалось приковано к БДТ, так как в этот вечер на этой прославленной сцене можно было увидеть долгожданных московских гостей. МТЮЗ привез в северную столицу изрядно нашумевший спектакль Петра Шерешевского «Мария Стюарт». Оценить новую авторскую версию классической пьесы Шиллера захотели многие, поэтому свободных мест в зале практически не было.

Нет особого секрета в том, что Петр Шерешевский – режиссер с неповторимым творческим почерком, неизбывным любопытным поиском, непредсказуемым впечатляющим результатом. Его работы, как правило, вызывают у публики либо полное гармоничное принятие, либо удивленно-настороженное непонимание. Равнодушных в любом случае не наблюдается. С классикой он всегда поступает решительно и смело, обнаруживая в прошедших испытание временем текстах актуальные нашей современности смыслы. В итоге словно бы и нет этой разницы веков, а время так и вообще категория более чем условная. В случае с «Марией Стюарт» также размываются границы не только истории, но и географии, при этом высокий поэтический слог былых эпох удивительно естественным образом сосуществует с буднично-бытовой лексикой наших дней.

Итак, формально здесь новая актуальная версия пьесы Шиллера на тему «Из истории Англии». Сюжет хорошо известен на уровне школьного учебника, стало быть, копать надо в смыслах, сосредоточиться на идеях. И кто знает рабочую методу режиссера, тот без труда догадается, что здесь, исходя из шиллеровского первоисточника, смешаются вечные темы политических дрязг, неизменных подлостей и низостей, кровных конфликтов не на жизнь, а на смерть, предательств и интриг за спиной. А все эти крайне насыщенные перипетии будут абсолютно органично разворачиваться на фоне повседневных примет современной нашей с вами жизни. Время и место, следуя заведенным Шерешевским правилам игры, растворятся, сломаются, потеряются. Ее Величество королева Елизавета запросто станет уплетать соленые помидоры из хорошо знакомого зрителям сетевого продмага, доставая их прямо пальцами из банки и сплевывая затем надоедающие грубые шкурки, с жалобно-капризной гримаской попросит возлюбленного пальцами «сделать сердечко» в знак их взаимных чувств. Сам же пресловутый возлюбленный будет напевать то Александра Серова, то Modern Talking, то «Вечную любовь», в поисках не менее вечной молодости начнет лепить себе золотистые патчи под глаза, не откажет себе в удовольствии смаковать дорогой односолодовый виски двадцатилетней выдержки. Мести и страсти сплетутся здесь в союз нерушимый, а раз уж неизбежно по ходу сюжета затрагивается власть  – чисто по Фрейду не забудут и о сексе. Знаменитое историческое прозвище Елизаветы с легкой руки Петра Шерешевского оказывается совершенно неактуальным, а сама владычица английского престола не раз и не два продемонстрирует, какие пылкие чувства сжигают ее изнутри, как рвется наружу неукротимый темперамент, как неутолим ее телесный голод.

При формальной иностранности всего происходящего, отечественному зрителю, тем не менее, есть на что обратить внимание в плане очевидного сходства и явных параллелей. В России тоже, между прочим, умели расправляться с нежелательными претендентами на трон (история царевича Алексея сама собой всплывает в памяти, не так ли?). И вообще от этих точек пересечения, если вдуматься, становится как-то совсем не по себе. Мало что меняется в некоторых вопросах, и у современной политической жизни подозрительно и неприлично много общего с английским средневековьем. Вечные непреходящие ценности, которые мы заслужили, ничего не скажешь. За власть цеплялись, цепляются и, судя по всему, продолжат цепляться и впредь, просто по факту. В любви и на войне все средства хороши. А история не знает сослагательного наклонения. Кто остался в живых, тот и победитель, sorry. Вот такая циничная правда, дамы и господа.

Эта история, безусловно, не смогла бы настолько органично ожить и раскраситься всеми красками без филигранно точной актерской игры. Таков феномен Шерешевского: у него абсолютно любые артисты всегда существуют в каком-то удивительно непосредственном состоянии. Кажется порой, что здесь никакой не театр – здесь сама жизнь, преломленная в нужный момент под особым углом наблюдения. София Сливина в заглавной роли интересна своей обманчивой  внешней неброскостью (все это делается для создания нужного контраста с соперницей). Ее Мария, королева Шотландская, до самой последней минуты жизни останется уверенной в своей непоколебимой правоте и уйдет несломленной, гордой, величавой. Невероятно хороши здесь представленные мужские типажи, вне зависимости от возраста и социального статуса. Игорь Балалаев (граф Лестер) воплощает здесь человека формально не самого и плохого, правда вот чуточку трусоватого, капельку нервозного (ногти будет грызть в минуты особо острых переживаний), совсем немного равнодушного, буквально слегка лицемерного. Не он такой, жизнь такая. Прохвоста, карьериста, явного циника и самого главного негодяя этой истории барона Берли блестяще играет Сергей Погосян – антипатия к его персонажу возникает буквально сразу и не отпускает до самого конца. Александр Тараньжин в роли начальника тюрьмы Паулета воплощает интернациональную трагедию «маленького человека». Наконец, Илья Шляга в образе Мортимера, племянника Паулета, показывает в рамках роли и очевидное обаяние, и обреченность неудачных затей, и нарочито фарсовый уход из жизни. И на совершенно отдельной высоте, в границах собственного тонкого умелого бенефиса, конечно, существует Виктория Верберг – сама королева Елизавета собственной персоной. За ее мимикой и жестами наблюдать одно удовольствие, ее эмоции составляют богатую занимательную палитру, ее небрежно брошенные фразы сами собой расходятся на афоризмы. И эта Елизавета действительно истинно по-королевски себя держит, хотя и поддается слабостям, страстям, нервам, неудовлетворенностям самого разного сорта, впадает порой в истерику и какую-то странного рода обманную нежность. Только вот от этих всех эмоций порой судьбы людей висят на волоске и обрываются играючи. Живой человек для нее – кукла, у которой голову можно нечаянно, забывшись, задумавшись, отделить от тела и не поместить уже никогда на прежнее место просто потому, что это невозможно.

Сценография Надежды Лопардиной (белые чистые тона в приоритете, немного игристых золотистых блесток в конце) и музыкальное оформление Ника (Ванечки) Тихонова обрамляют это повествование о главном и вечном. Пусть свершилась трагедия, пусть пролилась кровь, но всем героям этой истории так хочется простого человеческого счастья, которого они и желают всем собравшимся, исполняя каноничный советский шлягер. А кто не выжил и не дошел до финала, тому не повезло, тот проиграл, увы. Никто не виноват, sorry.

Марина Константинова специально для Musecube