Чтобы сегодня, в 21 веке, поставить «Сирано де Бержерака», нужно или очень сильно любить классику, или же обладать свежим взглядом на знакомый всем материал — равно как и чётким представлением, что ты хочешь сказать публике. Режиссёр Егор Перегудов из таковых — более того, преподнося «заезженное» под новым углом, он не лишает материал его сути, духа и души. А вот это — редкое умение, доступное единицам.

Свежая премьера МХТ им. Чехова — это не просто очередная трактовка пьесы Эдмона Ростана, но и смелая попытка высветить неожиданные смысловые центры, не предполагавшиеся изначально драматургом. Так к теме о безответной любви и верности добавилось ещё две «вершины»: тема загубленных творцов и тема ужаса войны.

Поразительно, что при этом спектакль не рассыпается (а такое часто случается, когда слишком самоуверенный постановщик не может сдержать фантазию в узде и перестаёт видеть главное в собственном детище), а, напротив, приобретает особенную цельность и ценность. «Троесмыслие» не размывает содержание, но сплетает спектакль воедино, в финале ударяя зрителя острым копьём. И пьеса Ростана, написанная более двух веков назад, звучит современно и актуально.

Постановщик выбрал самый, пожалуй, известный перевод «Сирано де Бержерака» — тот, что в 1982 году сделал Владимир Соловьёв. Для меня основной плюс данного переложения на русский язык — в его живости и яркости слога (при сохранении стихотворных особенностей — а пьеса Ростана написана именно в рифмованной форме, напоминаю). При этом работа с текстом была проведена масштабная — вырезаны огромные куски, затормаживающие действие, но не особенно влияющие на него, и дописаны, сочинены с нуля некоторые отрывки, как родные встроившиеся в материал (за это — отдельный поклон).

Отличный пример — монолог Сирано про нос. Он лишь наполовину принадлежит Ростану (в переложении Соловьёва, конечно), в остальном радуя зрителей понятными в наши дни аллюзиями и симпатичным юмором. И, не помня оригинального текста, ни за что не догадаешься, на какой строке начинается «самоуправство». Талантливая и оправданная стилизация.

В результате пьеса, тяжеловесная и устаревшая в изначальном виде (а при всей моей любви к классике я была бы не готова воспринимать все строки Ростана от и до), приближается к современности и, сохраняя множество пугающих по длительности монологов и диалогов (и спасибо Перегудову за то, что он донёс их до зрителей, не превратив постановку в эдакий клип по мотивам пьесы), вполне органична в мире сегодняшнего театра.

И самое главное — КАК история поэта Сирано была преподана столичной публике. Форма минималистична: всех декораций — огромная стена-трансформер. Главных действующих лиц осталось пять: Сирано, Роксана, Кристиан, граф де Гиш и Рагно, ставший во МХАТе просто неким другом главного героя (прочих заменили «гитары и виолончеля», как нам сообщают в предисловии к спектаклю). В роли эдакого «ансамбля» — студенты Школы-студии МХАТ с курса И. Я. Золотовицкого и С. И. Земцова. В общем, «Сирано» собрал актёров, как минимум, трёх поколений.

Спектакль невероятно музыкален — причём, он охватывает жанры от КСП с шансоном до рэпа и разудалого рока (спасибо, что мне досталось место на приставном стуле — я смогла от души потанцевать сидя, не мешая соседям по ряду). Звучащие со сцены песни были написаны актёрами театра и студентами Школы-студии (плюс немного Евтушенко — но о нём отдельный разговор). И пусть порой они весьма наивны, зато максимально честны и пронзительны.

А на инструментах играет «Мизинов-трио» и сами артисты — причём, на самых разнообразных, от «банальной» гитары до тромбона. Я знаю, что Перегудов отлично умеет работать с оркестром, погружая его в театр (я же смотрела чудеснейший спектакль «Петя, волк и Володя-музыкант» в РАМТе). В МХТ живая музыка призвана добавить дополнительную долю правды и нерва в происходящее. А я — фанатка подобных решений. И здесь меня проняло по полной.

Мне невероятно нравится стиль Перегудова — он не рушит основ, сохраняя зерно оригинала. Но при этом обрамляет оное в эдакий своеобразный «театральный багет», преподнося привычное под неведомым прежде ракурсом.

«Сирано» в МХТ — это очень красиво, интересно и оригинально. Здесь масса хорошего, по-настоящему качественного юмора. А ещё тут местами крайне больно — но оно так и задумывалось. Больно — как и должно быть в хорошем театре. Эта боль дарит свет.

В этом спектакле — стопроцентный Ростан. Но такой, какой уместен в 2022 году. И то, что происходит на сцене, крайне сложно описать — это нужно видеть и впитывать. Здесь театральная правда сталкивается с театральной же условностью — и рождает прекраснейшее дитя.

А стихотворение Евтушенко «Старый друг» (звучащее во втором акте дважды и трансформирующееся в самом финале в настоящий гимн миру) превращает спектакль в театральный манифест, разящий в самое сердце.

И воплощает идеи режиссёра великолепный актёрский ансамбль, столь же единый в своей разноплановости, как и сама постановка.

За образы второстепенных персонажей отвечают студенты Школы-студии МХАТ. Они подкупают своей искренностью и молодостью, ни в чём не уступая на сцене именитым коллегам. Начать свой путь в большом театре именно так — дорогого стоит.

Отдельно отмечу такого персонажа, как Д’Артаньян (Николай Романов). Сам Ростан ввёл безбашенного гасконца в свою пьесу (а Д’Артаньян, как известно, жил в одно время с Сирано, так что вполне мог с ним встретиться) — дабы показать, что даже этот смельчак уважает поэта со шпагой. У Перегудова Д’Артаньян присутствует не только в открывающей сцене, но проходит вместе с остальными героями весь путь — пусть и на втором плане. И это очень милая «вишенка на торте».

Совершенно чудесен Игорь Золотовицкий (граф де Гиш). Его персонаж совершает «путешествие» от нелепого комизма до пугающего величия, становясь в итоге той карающей рукой, которая ведёт на гибель поэтов во все времена.

Кузьма Котрелёв (Кристиан) проживает внушительную трансформацию самовлюблённого дурака в мудрого друга, выводя всю постановку на тот градус трагизма, который потом, после завершения спектакля, заставит вас несколько минут хранить молчание, устаканивая всё увиденное и услышанное в голове и успокаивая бушующие эмоции.

Паулина Андреева (красавица Роксана) без всякого ёрничания и насмешек со стороны режиссёра (а для меня это важно) весьма феминистична в патриархальном мире, окружающем её. Не совсем понятно, чем же Роксана так пленила бедного Сирано, что он готов ради неё на всё, но это, скорей, претензия к Ростану и боль большей части постановок пьесы. Перегудов с Андреевой сделали максимум для того, чтобы передать неординарность героини, и значительно расширили рамки, заданные текстом.

И, конечно же, Юрий Чурсин (Сирано де Бержерак). Он играет свою роль без привычного грима — длинного носа, обходясь своим собственным (о чём в том самом монологе про сию выдающуюся деталь лица замечает, что, де, обидно актёру, наверное, вот так-то). Кстати, профиль Чурсина очень похож на профиль реального, исторического Эркюля Савиньена Сирано де Бержерака — если судить по прижизненному портрету поэта, дошедшему до нас. Персонаж Юрия прекрасно понятен всем, кому не повезло испытывать комплексы по поводу собственной внешности. Он несуразен и трогателен — и скрывает эти свои черты за храбростью и самоотверженностью, впрочем, присущими ему от природы. Замечательный Сирано, достоверный каждую секунду спектакля и влюбляющий в себя с первой же сцены. Его совершенно не хочется сравнивать с образами, созданными кем-то  ранее, он иной. Это однозначная победа и артиста, и его режиссёра.

«Сирано де Бержерак» в МХТ — мощное явление во вселенной сегодняшнего столичного театра. Заложенные месседжи достигают адресатов-зрителей, режиссёрские находки впечатляют, артисты вызывают восторг… А всё в целом заставляет вспомнить, за что мы все действительно так любим это искусство.

Премьера МХТ даёт пищу для мыслей и чувств. Она снова и снова возвращает к себе — как минимум, несколько дней вы будете ловить себя на том, что опять рассуждаете о спектакле. А это, согласитесь, не столь часто случается в наше время бесконечных новостей и свежих поводов для размышления.

Браво, Театр!

Ирина Петровская-Мишина специально для Musecube

Фотографии Евгении Окниной можно увидеть здесь