В театре имени Натальи Сац поставили сразу два балета из репертуара знаменитых дягилевских сезонов — «Шута и Свадебку». От оригинальных постановок остались разве что музыка Прокофьева и Стравинского, всё остальное — драматургия, хореография, сценография и костюмы — в духе нашего времени.

Титульный лист программки с фотографией балерин в кокошниках, купальниках и лосинах, разукрашенных под хохлому, обещал забористую клюкву и шоу в стиле Crazy Horse. К счастью, обоим постановкам этого удалось избежать, но «Шут» прошёл по грани.

Впервые балет «Сказка про Шута, семерых шутов перешутившего» был представлен в Париже в 1921-м и успеха не имел. Дягилев на тот момент рассорился со всеми хореографами, балет ставили художник Михаил Ларионов и танцовщик труппы Тадеуш Славинский, либретто написал Сергей Прокофьев. Получилось нечто среднее между танцевальным спектаклем и пантомимой, публика осталась разочарована. С тех пор «Шута» время от времени ставили разные хореографы для разных балетных трупп мира, в России это случилось только в 2011-м в Перми, и нельзя сказать, что кому-то это абсолютно удалось.

Казалось бы, требований к хореографии нет, сюжета как такового тоже. Шут обманывает своих коллег по цеху — продаёт им чудо-плётку для укрощения жён. Затем, нарядившись невестой, соблазняет купца и оставляет ему в спальне козу. Весь балаган заканчивается весёлыми танцами и народным гуляньем. В общем, полная свобода творчества.

В постановке Кирилла Симонова полностью отказались от богатой сценографии и костюмов Михаила Ларионова в пользу хохломской росписи и восьмибитных компьютерных игр. Любители наверняка оценят, а кто играл в Марио, даже прослезятся.

Хореографию не назовёшь новаторской. Если вы посмотрели пару сезонов «So you think you can dance» (знаменитое американское танцевальное телевизионное шоу), вам всё будет знакомо. Дропы, браши, прыжки из джаз-модерна в сочетании с классическим танцем — давно известны, но по-прежнему красивы. Артистичный Павел Окунев в образе главного Шута добавлял действу искру и балаганное веселье. Возможно, на сегодняшний день это исполнение ближе всех к безбашенному замыслу авторов.

Сенсацией вечера обещала стать «Свадебка» Игоря Стравинского в постановке Патрика де Бана.

Балет вынашивался Дягилевым и Стравинским почти десять лет. После долгих перипетий с выбором хореографа был отдан Брониславе Нижинской. В наше время самые именитые постановки, почти ставшие классикой, сделали Анжелен Прельжокаж и Иржи Килиан. В версии де Бана нашли отражение идеи всех трёх хореографов: кисти «домиком» от Брониславы, рубленные и размашистые движения от Анжелена и бешеный темп от Иржи. Артисты танцуют, не уходя со сцены, практически весь акт. И, тем не менее, это была «Свадебка» Патрика.

Балет начинается и завершается мизансценами в абсолютной тишине в пустом тёмном пространстве. Надо иметь большую смелость, чтобы на пять минут погрузить зрителя в звуковой и визуальный вакуум. Перед нами Вацлав Нижинский (Анатолий Сучков) в клинике для душевнобольных, под пронзительный саундрек из «Острова проклятых «(«Эта жестокая земля» Дины Вашингтон в виде ремикса известного английского композитора Макса Рихтера) в его памяти всплывают образы из прошлого. Где-то в глубине сознания вырисовывается императорская ложа и золочённые колонны, затем всё начинает кружить в хороводе поставленных и непризнанных, задуманных и не созданных танцев, голова взрывается хором свадебных народных песен и прибауток.

Надо отдать должное, солисты и хор не только отлично исполняют свои партии с понятным зрителю текстом, но и становятся, как и оркестр, полноценными участниками балета. А если осознать, что всё это лишь голоса в голове Нижинского, делается совсем жутко. Даже летящие поддержки перестают казаться просто красивыми, а в многократных повторениях одних и тех же движений видится не рисунок танца, а застрявшее образы в сознании больного человека.

Это сложно назвать балетом, это целый драматический спектакль, длительный просмотр которого способен лишить душевного равновесия. Остаётся надеяться, что в этом случае голосом в твоей голове станет музыка хотя бы Моцарта.

Лана Кириенко-Кущенко специально для Musecube
Фотографии Елены Лапиной предоставлены пресс-службой театра