Первый конкурсный фильм Московского Международного Кинофестиваля 17 апреля — работа турецкого режиссера Сейида Чолака «Капкан».

 

[осторожно, в тексте возможны спойлеры!]

 

Сюжет ленты прост. Пятеро рыбаков живут на острове. Однажды ночью один из них пропадает с борта лодки, а вскоре на острове появляется волк, и главный злодей получает по заслугам. 

 

В целом — фильм слабый. Оператору удалось два-три красивых кадра на весь фильм, и те — пейзажи. Все остальное — дрожащая картинка, проезды, проходы, влезающие в кадр размытые дерева на переднем плане и что-то на заднем. Если это художественный прием — извините, на большом экране смотреть это слишком тяжело, к концу сеанса от этих полуразмытых фокусов начинает болеть голова.

 

Сюжет. Ничего нового, ничего интересного. История пропавшего, обернувшегося волком, могла бы стать сильным приемом, если б волк не начал выть раньше, чем герои пошли в тот злополучный поход, где один из них то ли пропал, то ли его выкинули за борт.  

 

Постепенное нарастание напряжения — и у действия, и у оператора — выражается в том, что кадр становится все резче, наплывы-наезды все банальней.  

 

Отвратительны сцены с детьми, будь то момент, когда сын главного героя находит загрызенную собаку, будь то момент, когда погибает сам ребенок. Удача — кадр, не сцена, когда дети засыпают на островке, на огромном сухом дереве — идиллический мальчишеский мир, как противовес тому ужасу, что скоро начнется. 

 

Вся проблематика  фильма — хамоватый богач, владеющий лодкой, сначала обижает одного, потом устраивает охоту на волка, а кульминация всего — найдя щенков волка, безжалостно их убивает. За все это — якобы сам волк его и карает. Натянутая история. И сравнения режиссера (гибель ребенка за гибель щенков, несли гроб — по возвращении несут ванну) — все это смотрится местами дико, а местами — с ощущением, что режиссер хотел арт-хаус, но получился арт-ужас.  

 

Но тем интереснее, что если отстраниться от сюжета, от работы оператора, от странных актеров, от нагромождения эпизодов, слабо связанных между собой, то в фильме есть несомненная находка. И она — важнее сюжета. Это Турция. Мир, русскому зрителю незнакомый. Турция, которой мы не знаем. Не Анталья, не Эрдоган, не отели, перевороты, Стамбул, кожаные куртки.  

 

Небольшой остров, где живут рыбаки. Связь с большой землей — пять лодок. Полиция и больница — на том берегу. А здесь — старые дома, несколько семей, живущих охотой в прибрежных камышах и ловом рыбы. Женщины со своими бедами, мужчины со своей тоской. Дети, которые растут на этом острове как волчата. Природа, суровая правда существования. И этим фильм покоряет тех, кто сможет забыть о сюжете, об игре актеров, абстрагироваться от размытого фокуса.  

 

Потому что есть в этом чуть уловимом мотиве нечто, близкое любому зрителю. Что в России, что в любой стране мира есть такие места, где до цивилизации — час на лодке. Есть такие уголки, где жизнь по-прежнему держится на почти первобытной общине. И беда, и радость одной семьи — на глазах у всех, на миру, как говорится.  

 

Поэтический бездетный рыбак, чье имя не запоминается, противопоставленный хамоватому страдающему богачу в финале получает все — долгожданного ребенка, мир своему сердцу. Богач гибнет. Банальный ход, намекающий на сказочную мораль. Но в некоторых секундах фильма, где мир показан глазами рыбака-поэта — его эпизоды можно назвать удачными. Но только удачными. 

 

Диана Галли специально для Musecube
Кадр из фильма предоставлен пресс-службой ММКФ