Конец зимы в Александринском театре прошел под мощными антивоенными лозунгами: на исторической сцене состоялась премьера спектакля «Мамаша Кураж и ее дети» в постановке греческого режиссера Теодороса Терзопулоса. На этот раз знаменитый текст Бертольда Брехта превратился в настоящую милитаристскую антиутопию и буквально оглушил ударами барабанов своды Александринки, заставив зрителей восторгаться эпической драматургией и супрематистской эстетикой спектакля.

Теодорос Терзопулос уже хорошо знаком петербургской публике благодаря своему многолетнему сотрудничеству с Александринским театром. В 2006 году увидела свет его постановка «Эдип-царь»: этот спектакль по древнегреческой трагедии Софокла стал своего рода манифестом современного театра Терзопулоса. В 2014 году репертуар Александринки пополнился абсурдистским спектаклем «Конец игры» по одноименному произведению Сэмюэла Беккета (сейчас «Конец игры» происходит на Новой сцене).

Что касается связей с немецкой драматургией, то символично, что в творческой биографии Терзопулоса уже была подробная работа с текстами Брехта. В 1970-х годах режиссер проходил пятилетнюю стажировку в знаменитом «Берлинер ансамбль» – театре, созданном самим Брехтом. Именно «Мамаша Кураж и ее дети» стал первым спектаклем «Берлинер ансамбля», который увидел Терзопулос, а жена Бертольда Брехта, великолепная актриса Елена Вайгель, демонстрировала начинающему режиссеру эталонное исполнение мамаши Кураж. С дочерью Брехта Барбарбарой Терзопулоса связывали дружеские отношения, а его наставником в «Берлинер ансамбль» был ученик Брехта – известный немецкий драматург и режиссер Хайнер Мюллер. Поэтому нет ничего удивительного в том, что дебютная «Мамаша Кураж» случилась у Терзопулоса 35 лет назад. Впрочем, в случае со спектаклем Александринского театра – это уже совсем другая история.

Пьеса «Мамаша Кураж и ее дети» (с подзаголовком «Хроника Тридцатилетней войны») была написана Брехтом в 1939 году и стала предвестником масштабной мировой трагедии. Судьба маркитантки Анны Фирлинг, по прозвищу Кураж, явилась метафорой тех рельс, по которым Европа съезжала в ад войны. Однако новая постановка Терзопулоса уходит от прямых исторических аллюзий в сторону современного и будущего времени. Каждодневное насилие и разрушение – вот то, что волнует создателей спектакля. Поэтому и потрясающие футуристические костюмы художника Анастасии Нефёдовой, и точная, лаконичная, решенная в духе супрематизма сценография (сценографию и свет придумал также Теодорос Терзопулос) служат иллюстрацией той партии, которую ведут конфликтующие страны.

Четкая геометрия сцены напоминает шахматную доску, на которой выверено и симметрично двигаются фигуры. Вот пешки в костюмах вояк-супергероев, они же – безмолвный хор на заднике сцены, неизбывно присутствующий во всех спектаклях Терзопулоса. Вот ферзь – королева Мамаша Кураж в исполнении блистательной актрисы Елены Немзер. Вот ее окружение: вербовщик (з.а. России Семен Сытник), Фелдфебель (Валентин Захаров), повар (н. а. России Игорь Волков) и священник (н.а. России Сергей Паршин), ожидаемо действующие в своих интересах и претендующие на экономическое влияние Мамаши Кураж. Всё как всегда в этом мире, механизмы манипуляции и подчинения не меняются на протяжении веков. Мораль и нравственность вытесняются похотью и жаждой наживы, души прекрасные порывы растаптываются и выносятся на посмешище. Поэтому так устрашающе и горько звучат насмешливые слова Рассказчика в исполнении старейшего актера Александринки, народного артиста России Николая Мартона. Он, словно мудрейший оракул, предсказывает развитие событий и комментирует происходящее: «Ненавижу любовь, обожаю смерть». И черная Смерть с фигурой Аполлона (Дмитрий Бутеев) не заставляет себя ждать, восстает из оркестровой ямы и поглощает одного за другим всех детей Мамаши Кураж, торжествуя и смакуя эстетику гибели.

На фоне сметающей всё на своем пути войны еще более впечатляюще и безоружно выглядит дочь мамаши Кураж – немая Катрин в исполнении Юлии Марченко. Ее истошный и разрывающий на части бой барабана буквально вырывает из спячки, позволяя ощутить всю близость разворачивающихся вокруг трагедий. Потерянное дитя войны, Катрин, не может ничего сказать в свою защиту, но ее самопожертвование способно достучаться до сострадания своей матери, под армейским камуфляжем которой скрывается нежная кружевная блузка.

Елена Бачманова, специально для MUSECUBE

В репортаже использованы фотографии Александринского театра