Сегодня МузКуб в гостях у молодой талантливой творческой пары. Анна Дьяченко знакома публике по главной роли в самом романтическом мюзикле «Золушка», с успехом прошедшем на сцене театра России, а сегодня профиль актрисы можно видеть на афишах мюзикла «Привидение», премьера которого состоялась на сцене МДМ осенью прошлого года. Максим Косолапов исполнил одну из ведущих ролей в мюзикле «Поющие под дождём», удивившего московского зрителя виртуозным степом, а также принимал участие в мюзикле «Золушка» и неоднократно выступал в Нью-Йорке.

В эксклюзивном интервью МузКубу артисты рассказали, сложно ли справляться с волнением на кастингах, как оказаться на одной сцене с бродвейскими звездами, и чего ждать зрителю от модных нынче иммерсивных спектаклей.

– За каждой полученной ролью стоит кастинг, своеобразный экзамен: десятки, а то и сотни конкурентов, которые претендуют на ту же роль. Какие испытываете ощущения, приходя на прослушивание, на кинопробы?

Максим: Ощущения всегда разные. В России кастингов в мюзиклы не очень много, один или два в сезон. Существует группа артистов, которые претендуют на одни и те же места в музыкальном театре из года в год. Ты знаешь, что в конце сезона у тебя будет одна возможность получить работу, и что все эти люди приходят «голодными», потому что кто-то уже остался за бортом и целый сезон ждал — они хотят попасть на борт, а ты хочешь удержаться на борту. Это очень волнительно, но нужно уметь с этим совладать, это все-таки профессия, мы должны проходить через кастинги.

 

Если сравнивать с кино, там ситуация чуть попроще, потому что кастингов много, здесь не взяли — пойду завтра на следующий. Кроме того, мюзикловое сообщество в Москве не очень большое, мы друг друга знаем, все работали вместе. Мы вроде бы друзья, но когда приходим на кастинг, мы уже конкуренты, а не товарищи. Когда кто-то подходит и просит помочь, ты борешься между своими товарищескими чувствами и чувством соперничества, потому что понимаешь, что, возможно, это твой конкурент. Ситуация двоякая.

– А какой кастинг вызвал больше всего эмоций?

Анна: У меня — кастинг «Приведения»! (Анна пробовалась на главную роль Молли в мюзикле «Привидение». – Прим. автора)

Максим: Мне больше всего запомнился кастинг «Поющие под дождем», потому что он был самый длинный — предварительный отбор начался за два месяца до настоящего кастинга. Предварительно русская команда отобрала более-менее степующих и поющих кандидатов, потом с этими людьми два месяца занимались степом.  Настоящий кастинг начался, когда приехали англичане.  Он состоял из семи туров и длился в течение недели.

– Это было волнительно?

Максим: Я не помню сильного волнения, тогда я пришел в первый раз после института, свеженький, с таким зарядом: «Да-да, кастинг, сколько угодно туров, хоть 15!» Я еще не знал, как эта система работает изнутри, как выбирают, кто любимчики… Я приходил на голубом глазу: надо — станцую, надо — спою.

 

Анна: В этом красота первого кастинга в незнакомой компании. Когда я пришла на кастинг «Золушки», я не знала никого из комиссии, из ребят, мне было немного все равно: ну опозорюсь, ладно, ничего страшного. Поэтому все проходит очень легко. А когда ты уже знаешь почти всех, как случилось со мной на кастинге «Привидения», это вообще другое ощущение.

– Расскажите об этом.

Анна: Из-за того, что видишь знакомые лица, ты расплескиваешь энергию. Мы все начинаем общаться друг с другом, даже на отвлеченные темы, и ты теряешь суть того, что это кастинг. А люди, которые приехали, видят тебя в первый раз. И со мной случилось какое-то страшное волнение, мне это мешало петь, говорить, собраться, мне казалось, что я могу забыть, как меня зовут. Довольно долго меня тянули, все было хорошо, но всегда говорили: «Аня, очень сильно волнуешься». А я не могла почему-то собраться, волновалась и все. Максим правильно говорит: страшно остаться за бортом. На кастинге «Золушки» было не страшно, потому что я знала, что у меня институт, а тут не было ничего. Поэтому очень сильно волновалась.

– У вас в соцсети выложена фотография с афишей мюзикла «Привидения»…

Анна: Так и знала, что вы этот вопрос зададите! (Смеются.) На самом деле, в этом нет ничего странного и криминального. Сфотографировали мы эту афишу еще во время кастинга, никто не знал, кто кого будет играть.

Максим: Компания «Стейдж Энтертейнмент» запускает маркетинговую кампанию в конце текущего сезона, чтобы все лето продавать билеты. И они еще знают, кто будет играть, набирают моделей, рекламные лица, которые будут «продавать».

Анна: Я даже не представляла, что это будет в таком тираже, в таком масштабе. До последнего была уверена, что это какая-то ерунда, может, на сайте какая-то фотка будет… Тогда было еще непонятно, какой будет тираж, а мне было несложно, я была за любой кипиш, я поехала и сфотографировалась с Андреем, который работает в «Привидении» (Андрей Карх, артист ансамбля в мюзикле «Привидение». – Прим. автора.) Им было удобно, что это не какие-то люди со стороны, а люди, которые работали в их компании. Но это ни в коем случае не обязывает их сделать нас главными героями. Хотя мне звонили, поздравляли. Абсурдная ситуация! Хотя, может, и не абсурдная, это на самом деле, приятно.

 

– Максим, а у вас какие ощущения, когда вы видите лицо Ани по всему городу на афишах?

Максим: У меня очень приятные ощущения от того, что множество москвичей могут видеть мою любимую девушку каждый день. Я прихожу в театр, а там висит огромный баннер на входе, везде буклеты, программки, кружки с Аниным лицом, и я все время говорю: «Ты всегда со мной, рядышком здесь», когда Аня переживает, что мы не можем видеться в какое-то время. Конечно, это очень приятно.

Анна: Поначалу, не скрою, было странное ощущение. Когда чем-то горишь и веришь, а потом эта вера исчезает, потому что не проходишь кастинг, это настоящий удар, не постесняюсь этого слова. Я утрированно говорю, но артисты вообще очень впечатлительные и эмоциональные люди. Да еще эти афиши, которые я каждый день вижу, с ними все фотографируются; было не очень приятно, особенно когда мне звонили и поздравляли с получением главной роли…   Но это чувство пропало, когда я пришла на премьеру. На приглашении тоже была эта фотография, и я почувствовала, что частичка меня есть в этом мюзикле, и в этом нет ничего плохого. Ведь какой артист не мечтает, чтобы его лицо висело по всему городу. Со мной это случилось немного в других обстоятельствах, но все равно приятно.

– Во время проката «Золушки», где вы оба играли, была организована акция «Выходи за меня», в ходе которой любой желающий мужчина мог сделать своей возлюбленной оригинальное предложение руки и сердца прямо во время мюзикла, на глазах у сотен зрителей. Максим, не планируете что-то подобное?

Максим: Это уже было, это банально. Я наверняка что-нибудь запланирую, но Аня такой человек, что ее хочется все время удивлять. Когда возникнет такая необходимость, я постараюсь, конечно, как-то удивить. Такие акции компанией «Стейдж Энтертейнмент» уже проводились на мюзикле «Мамма MIA!». Тогда актер Станислав Чунихин, мой друг, товарищ и приятель, сделал своей будущей жене предложение. Но у меня даже такой мысли не было, что я могу сделать что-то подобное.

Анна: Зато я столько слышала приколов в эту сторону, ужас.

Максим: Поскольку мы оба актеры и находимся на сцене каждый день, для нас сцена — не самое оригинальное место, где можно сделать предложение. Это было рассчитано в основном на людей, которые никогда не бывали на сцене.

Анна: То есть эта публичность уже не захватывает: «Боже, столько народу, все на меня смотрят, мне делают предложение!» Это не сработает.

Максим: Даже на этой акции было несколько случаев, когда люди были очень смущены.

Анна: Причем до такой степени, что их реакция была абсурдная, они вели себя так странно, как будто бы они вообще первый день знакомы. Некоторые чуть не убегали или странно смотрели, другие как будто бы плакали, как от горя какого-то. А некоторые с такими лицами уходили со сцены, как будто их на казнь ведут – то ли от волнения, то ли от неожиданности. Это было очень странно.

– Максим, Вы исполняли роль педагога по речи в мюзикле «Поющие под дождем», и основное умение, которое требовалось от актеров, это умение бить степ. Для вас, как для профессионального артиста балета, это не представляло сложности, или все-таки было непросто?

Максим: Нужно начать с того, что артисты балета никак не связаны со степом. В хореографическом училище степ не преподается.

– Где же вы научились?

Максим: В первый раз я познакомился со степом в Нью-Йорке, когда учился в бродвейском танцевальным центре (Broadway Dance Center – одна из крупнейших танцевальных школ Нью-Йорка. – Прим. автора). Между третьим и четвертым курсом я снялся в кино, заработал денег, и решил потратить их на образование. Давно была мечта поехать в Америку, я решил совместить приятное с полезным, подал заявку в эту школу, и меня приняли. Я купил себе самые дешевые степовки на последние деньги и поехал учиться. Там у педагогов атмосфера Бродвея и танцев настолько в крови, что они начинают преподавать с самых основ, ты учишься правильно, и прогресс идет гораздо быстрее, чем если бы ты учился здесь.

– Есть мнение, что в России вообще не обучают актеров для работы в мюзиклах.

Анна: Да, у меня в институте не преподавали степ. Все что угодно, но не степ.

Максим: Во ВГИКе когда-то преподавали степ, в ГИТИСе преподают степ в качестве факультатива, на начальном уровне. Чтобы работать в «Танцующие под дождем» этого недостаточно. В этом плане в Америке дают настолько мощную базу, что после можно заниматься самостоятельно, и все будет хорошо. Там я познакомился со степом.

Когда я пришел на первое занятие, я очень волновался и предупредил педагога, что я никогда не занимался степом. После занятия он мне говорит: «Ты меня обманул». «В чем?» «Это не первое твое занятие!» «Да первое, клянусь!» (Смеются.) Во мне проснулась такая любовь к степу, что я мог заниматься им несколько часов подряд. Во время обучения в хореографическом училище у нас ежедневно по полтора часа был классический танец, к нему у меня душа не лежала, но я знал, что нужно заниматься. А со степом у меня такого никогда не было: я мог степовать пока не устану, пока ноги не станут болеть. После того, как я вернулся из Нью-Йорка, я еще год занимался степом, а весной пришел на кастинг.

Анна: Карты сложились хорошо.

Максим: Да, это действительно судьба такая. Если бы не Broadway Dance, то я бы вообще не додумался никогда до степа. (Смеется.)

– Анна, вы тоже были в Нью-Йорке, принимали участие в мюзиклах «Отверженные» и «Мотаун».

Анна: Это было счастливое совпадение. Мы поехали в Нью-Йорк отдыхать, по прилету начали выкладывать фотографии в социальные сети.  Аннет Теннер, директор Broadway Dreams (американская некоммерческая организация The Broadway Dreams Foundation, открывающая новые таланты для музыкального театра. – Прим. автора) увидела, что мы прилетели в Нью-Йорк, и написала Максиму. Максим тогда уже два года подряд участвовал в Broadway Dreams.

Максим: Аннет предложила нам принять участие в мероприятии в Брайант-Парке в центре Манхеттена. Летом каждую неделю в этом парке выступают три-четыре мюзикла. Они показывают несколько номеров, для публики вход свободный.

Анна: Приходит огромное количество людей, потому что бродвейские шоу стоят очень дорого, и не у всех есть возможность посмотреть на своих любимых звезд. Когда мы прилетели в Нью-Йорк и еще не догадывались, что тоже будем выступать на этой сцене, мы пошли посмотреть на мюзикл «Анастасия». А потом мы, как настоящие ньюйоркцы, ходили на танцевальные и вокальные репетиции, целую неделю провели не в отдыхе, а в разучивании наших танцевальных движений.

Максим: Мы танцевали в каждом парке в Нью-Йорке. Просто ходили, гуляли, а там такая атмосфера, что в каждом парке происходит какое-то действие — кто-то жонглирует, кто-то занимается акробатикой…

Анна: Танцуй где хочешь, никто на тебя не посмотрит косо-криво.

Максим: Мы в парке танцевали, к нам даже люди какие-то подходили, знакомились: «Привет, чем занимаетесь? Классно танцуете!»

Анна: Мы выступали в этот день вместе с мюзиклом «Чикаго».

Максим: Да, мы выступали вместе с «Чикаго», «Мисс Сайгон», «Наташа, Пьер и великая комета 1812 года» (бродвейский мюзикл по роману «Война и мир». – Прим. автора). Когда Аннет предложила поучаствовать, мы, конечно, согласились, но мы думали, что будем петь то, что пели в России.

Анна: А у них была совсем другая программа!

Максим: Когда прислали ноты и программу, там было несколько незнакомых песен.

Анна: А у нас ничего нет, инструментов нет, мы не знали, как учить наши партии…

Максим: В итоге мы связались со знакомым концертмейстером, который работает в «Стейдж Энтертейнмент», и попросили записать нам партии, потом ходили в наушниках, учили.

– У вас получился веселый отдых!

Анна: Да, мы сами не ожидали. Конечно, не сказать, чтобы это были сольные выступления, у нас были в основном общие номера и свои маленькие партии. Это удивительно, потом к нам подходили брать автографы! Американцы после каждого такого небольшого концерта подходят брать автографы у своих любимых звезд, они наконец-то могут вживую их увидеть, поговорить с ними, и тут начинают подходить и к нам в том числе! «Вы такие талантливые! Настоящие будущие звезды! Можно ваш автограф?» Я стою и думаю: «Ребята, какой автограф, я из города Сосновый Бор! Я, понимаете, тут случайно!» (Смеются.) Для меня это было очень странно, но осознание факта того, что мы выступали в Нью-Йорке — это здорово.

– Вообще любите путешествовать?

Максим: Анечка очень любит путешествовать, я, наверное, тоже.

Анна: Максим любит работать больше. (Смеется.)

Максим: Но у нас с Аней было только одно совместное путешествие — мы ездили в Нью-Йорк, пробыли там месяц. Пока что больше не было возможности путешествовать.

Анна: У Максима полная рабочая занятость. Мы не можем никуда уехать. Хотя я каждый день об этом говорю, наверное…

– К отпуску порознь относитесь отрицательно?

Анна: Я недавно ездила домой одна. По-моему, это никак не идет нам на пользу. Хочется сразу вернуться домой.

Максим: У нас есть время для отпуска только летом, в межсезонье.

Анна: Зачем нам раздельно отдыхать, если можем вместе.

Максим: Я придерживаюсь такого мнения, что нужно сначала хорошенько упорно поработать, а потом хорошенько отдохнуть. Просто некоторые любят чуть-чуть поработать, чуть-чуть отдохнуть, а я за то, чтобы долго поработать, а потом долго отдохнуть. (Смеется.)

– Обычно у актеров основная работа вечером. Как выстраиваете свой режим? Что вам ближе: поспать до обеда или встать пораньше?

Максим: Я, наверное, жаворонок. Я люблю вставать пораньше и начать делать дела, погулять с собакой, сходить в спортзал, на кастинг… Я против того, чтобы спать до обеда и сразу идти на работу. Может, это сумасшествие, но меня греет мысль о том, что я встал рано и начал делать какие-то дела: кто-то еще спит, а я уже что-то делаю! (Дружный смех.) Просто я знаю многих людей, которые спят до трех, до четырех часов дня…

Анна: Это редкое время, когда мы можем побыть вместе — кусочек дня до начала работы. На работу мы идем не к спектаклю, а заранее, например, сегодня я иду в 15 часов, потому что у меня грим, тяжелая прическа, я не могу прийти в семь к началу спектакля. Максим встает первым, я не встаю по будильнику. Я могу подняться в секунду, особенно на съемках (Анна сыграла главную роль в сериале «Сестры по наследству», режиссёр Павел Тупик. – Прим. автора), мне приходилось вставать в 5-6 утра, это не было проблемой, я с удовольствием это делала. «О, новый день! Сейчас будет что-то хорошее! Сейчас я поеду на репетицию!» Может, это звучит немного фальшиво, но это правда.

– А в выходной что вам ближе — остаться дома или сходить куда-нибудь?

Максим: Бывают разные выходные. У большинства актеров выходной — понедельник. Как правило, на этот день выпадает наибольшее количество дел, которые скопились за неделю — съездить в магазин, что-то купить, что-то решить. Этот день получается очень активным и насыщенным. Но, считаю, иногда нужно позволять себе дни, когда ты лежишь и ничего не делаешь. Такие дни нужны, они важны.

Анна: Усталость имеет свойство накапливаться. Нужен день, когда ты можешь не думать о делах, а можешь просто полежать и ничего не делать. Иногда говорят, вот почему вы сидите дома, пойдемте на лыжах покатаемся, на коньках… а я может не хочу кататься на коньках! Это я сейчас за Максима говорю, потому что у меня чуть больше выходных, чем у него. Все-таки это тоже деятельность, тело не отдыхает. Нужен день полного отдыха. Максим называет это «батонимся». (Смеются.)

– А на спектакли друг к другу ходите?

Максим: Да, конечно. Как правило, мы являемся одними из первых зрителей друг у друга. Аня пришла ко мне на премьеру «Привидения» (Максим играет роль привидения подземки. – Прим. автора), а я ходил к Ане на спектакль «Дом 19/07». Ане было интересно мое мнение, мы друг другу можем дать честные отзывы, помочь как-то…

Анна: Опять же плюс, что мы из одной профессии.

Максим: И Аня тоже приходит ко мне на спектакль и говорит, что ей понравилось.

Анна: Он может увидеть плюс-минусы в профессиональном плане, а не как обыватель.

– «Дом 19/07» — первый в России театральный сериал в иммерсивном формате. В чем новаторство этого спектакля?  

Анна: Иммерсивный театр — это модный сегодня жанр, который пришел из Англии. В России он появился чуть больше года назад. Иммерсивный спектакль означает полное погружение в действие. Мы играем этот спектакль в Доме Поливанова, рядом со старым Арбатом. Это абсолютно уникальное зрелище. Оно, наверное, на любителя — в хорошем смысле этого слова —  потому что не каждый человек сможет это понять и принять!

Максим: Зритель привык, что он приходит в театр, садится, и его развлекают.

Анна: Да, он никаким образом не принимает участия в спектакле, не выходит из своей зоны комфорта. А иммерсивный спектакль предполагает, что зритель — непосредственный участник этого действия. Иммерсивные спектакли уже есть в России, но наш спектакль уникален тем, что у нас другие правила игры: у нас нельзя трогать людей, нельзя шуметь, разговаривать, существуют определенные рамки, например, зрители не могут самостоятельно ходить по этой усадьбе, могут передвигаться, только когда их повели за собой. Три группы зрителей ходят параллельно в доме, не пересекаясь друг с другом. Все эти три группы видят разные сцены из спектакля: кто-то больше увидит любовную линию, кто-то предательство…Начало действия и конец для всех общие, но после начала группы расходятся, и все видят разные сцены. Многие люди, посмотрев спектакль, не понимают какие-то моменты сюжета. Дело в том, что если вы придете в следующий раз в другую группу, то вы увидите нечто другое. Когда вы посмотрите три раза, у вас сложится одна общая картина.

– Это спектакль, который нужно смотреть хотя бы три раза.

Анна: Для полной картины — да. Он уникален тем, что в иммерсивных спектаклях, которые обычно ставят, смысл практически неуловим, что понял — то понял. А наш режиссер сценарист Агата Вавилова, известная мюзикловая артистка, которая играла в «Бале вампиров», написала сценарий так, что ты в любом случае понимаешь этот спектакль. Это довольно интересное зрелище, и пока что аналогов ему нет. Это сериал, в планах новые серии после этого сезона.

 

Ирина Никифорова специально для Musecube

Фотографии из личного архива Анны Дьяченко и Максима Косолапова