Музыкально-литературные салоны играли в России особую эстетическую роль: в них собирались представители высшего общества, люди из творческих кругов. Для музыкантов, поэтов, писателей, критиков, философов, художников – всех тех, кто служил искусству и поклонялся красоте, утонченности и интеллекту, салоны становились неким приютом, островком гармонии среди безумства и хаоса, царивших на стыке веков и смене одних ценностей другими. Прошел 19 век, отступил 20-ый, но салоны не ушли в прошлое окончательно и бесповоротно: в нашем, 21 веке, появилось поколение, готовое возродить традиции своих семей и ушедших веков. Среди таких людей – Федор и Дарья Абаза.
— Федор, идея воссоздания музыкального салона появилась у вас с супругой еще два года назад. Это время ушло на то, чтобы продумать концепцию, все подготовить и реализовать. Или как-то иначе все происходило в данный период?
— На самом деле, за эти два года мы смогли осознать, что хотим сделать, как сделать, узнали много нового об истории нашей семьи. Мы хотим возродить дело Юлии Федоровны Абаза. К сожалению, открыть салон в стенах дома на Фонтанке 23 не получится, а постоянной площадки у нас нет, потому открытие и закрытие сезона будет проходить в Малом Зале Филармонии им. Д. Д. Шостаковича: 5 октября и, соответственно, 25 мая. Остальные концерты пройдут в квартирах-музеях Петербурга с периодикой примерно в месяц.
В салоне у прабабушки часто бывали П. И. Чайковский, Ф. М. Достоевский, у нее играл А. Г. Рубинштейн. Главная идея салона была в том, чтобы быть на передовой искусства: всегда в музыкальном салоне Юлии Федоровны звучали самые современные произведения. Например, первое исполнение «Евгения Онегина» Чайковского состоялось именно в ее салоне.
Интересно то, что основная культурная жизнь Петербурга проходила именно в салонах, концерты в современном их виде не были единственным местом, где можно было услышать музыку. Среди известных салонов был и салон Великой Княгини Елены Павловны, которая стояла у истоков создания консерватории.
— Что именно вы стремитесь сделать?
— Мы попытаемся совместить обычный концерт классической музыки и диалог со слушателем: мы добавим разъяснений о той музыке, которая будет звучать. Если какое-либо произведение имеет интересную историю создания или первого исполнения, мы обязательно расскажем об этом. Также постараемся обратить внимание гостей на то, во что именно важно вслушаться, чтобы понять сложную современную музыку. Среди таких произведений будет соната Б. Бартока для двух фортепиано и ударных, которая была написана почти век назад, но она до сих пор звучит очень современно и достаточно сложна для понимания. Но если коснуться того, что Барток хотел донести в этой сонате, как он ее сочинял, то становится гораздо интереснее и понятнее слушать сонату. На концерте-открытии мы не сможем углубляться в пояснения, так как иначе мы выйдем за все временные рамки. Но на следующих вечерах мы будем придерживаться концепции объяснения музыки. Нам хочется, чтобы люди больше понимали музыку, которую они слушают. Слушатель – это конечный интерпретатор музыки, потому необходимо его подготовить к восприятию.
— Филармония – это не гостиная старинного дома, а значит и атмосфера несколько иная…
— Я надеюсь, что люди, которые придут, сделают это из интереса, из любопытства, а значит, они придут с открытым сердцем. Мы, в свою очередь, постараемся сделать так, чтобы пришедшие чувствовали себя в гостях, а не в Филармонии, попробуем сократить дистанцию между музыкантом и слушателем.
Мы долго думали, что же нам перенять от Юлии Федоровны. А потом поняли, что главное качество, которое у нее было помимо таланта, это то, что она очень любила людей, всегда помогала молодым музыкантам. Все, кто приходил к ней в салон, были ее друзьями. И мы тоже начали с друзей. Скорее всего, даже многие из публики, так или иначе, будут нашими знакомыми. Мы постараемся сохранить домашнюю атмосферу.
— Что будет в первом и во втором отделении?
— Первое отделение — это такая ретроспектива к тому, что было в 19 веке при самой Юлии Федоровне. Мы покажем, как она провела свою молодость, зрелость и старость. Эти периоды отражены в историях ее взаимоотношений с тремя композиторами: Шарлем Гуно, Антоном Рубинштейном и Густавом Малером. С Шарлем Гуно она была знакома в молодости, он даже был в нее влюблен. С Рубинштейном она стояла у истоков создания консерватории. Рубинштейн в то время не мог сам напрямую прийти и поговорить с Великой Княгиней Еленой Павловной, несмотря на известность, а Юлия Федоровна имела такую возможность и стала посредником между ними. В старости Юлия Федоровна познакомилась с Густавом Малером во время его приезда в Петербург: в последствие они общались, переписывались, даже сохранились некоторые письма.
— Письма будут представлены на открытии салона?
— Да, мы думаем пустить на проектор некоторые вырезки из писем или зачитать их.
Во втором отделении будет исполнена современная музыка. Закроет салон наш хороший друг и блестящий музыкант — Глеб Колядин. У Глеба есть группа «I am the morning» и свой собственный проект: Глеб сочиняет фортепианные миниатюры, иногда подключает другие инструменты. Эти композиции он сам называет кубиками. И действительно, из этих кубиков складывается его музыкальная история. Это его музыкальный дневник.
— Кто еще из музыкантов примет участие в открытии салона?
— У нас будет солист Мариинского театра – бас Владимир Феляуэр, который споет дуэтом с сопрано из театра Санкт-Петербург Опера Валентиной Феденевой романсы Гуно и Рубинштейна.
Потом выступят солисты и артисты оркестра Мариинского театра: Илия Дьяков, Динара Муратова, Дарья Земская, и задействованные в сонате Бартока ударники Григорий Осипов и Павел Драп.
— Чем вы руководствовались при составлении программы?
— Это было большое и сложное дело. Мы пытались сохранить целостность и при этом максимально широко охватить различные музыкальные жанры.
Еще одна идея, которую мы постараемся начать реализовывать уже на первом концерте, – синтез искусств. У нас есть друзья среди фотографов, художников, поэтому мы открываем в Малом зале выставку Даниила Рабовского, который является одним из самых известных фотографов музыкантов в Петербурге. Выставка называется “В парадном и нет”: Даниил представит портреты каждого музыканта в различных образах, сопроводив их своими комментариями.
— Ваш портрет там будет?
— Да, но в качестве организатора выставки: будет представлен наш портрет с женой.
В течение года какие-то работы будут меняться, очень хочется, чтобы выставка была живой.
— Расскажите, пожалуйста, о том, как вы с Дашей (супругой – прим. автора), собирали единомышленников?
— Все начинается с дружбы и любви. Мы звонили друзьям и говорили, что у нас появилась идея воссоздать музыкальный салон. Многие откликнулись и помогли, помогают нам и до сих пор по всем направлениям. Без друзей мы бы не справились. Это точно. А затем нам потребовалось уже искать тех, кто может выступить. И с того момента началась серьезная работа по организации. Исполнителей искали через друзей и знакомых. Все, что касается визуализации на концерте, делает моя сестра с ее подругой, которые создают мультипликацию для вечера.
— Когда Вы сообщили руководству Филармонии о своем намерении, как оно отреагировало?
— С большим энтузиазмом! Филармония поддерживает нас и предлагает свою помощь во всем. Это не может не радовать.
— Салон — это место, где стираются разграничения между известными и не очень известными деятелями искусства?
— Да. Для нас главное, чтобы это был хороший музыкант, чтобы ему было интересно то, что он делает в салоне. Все, кто принимает участие, это люди неравнодушные к своему делу.
Если у нас получится удачно провести первый сезон, мы продолжим традицию салонов в следующем году. Как говорит Даниил Рабовский: «Сделаем классическую музыку модной». Он делает это своим фотоискусством, мы постараемся сделать то же самое на наших вечерах.
С Фёдорром Абазой беседовала Алена Шубина-Лис
Фотоотчет Сергея Спиридонова смотрите здесь
