Группа Neuro Dubel в ноябре выпустила альбом «Першы». «Першым» диск стал сразу по нескольким позициям – от вокальных партий до сведения в Москве. В настоящее время группа активно выступает с обновленной программой. В эксклюзивном интервью MuseCube лидер группы Александр Куллинкович рассказал о новом звучании, более тщательном подходе к написанию текстов и сборе средств на запись через краудфандинг.

СБОР СРЕДСТВ ЧЕРЕЗ КРАУДФАНДИНГ

– Давайте начнем с самого начала – со сбора средств на альбом на платформе «Талака», как пришли к этому панки?

– Я всегда очень плохо относился к сбору средств с помощью краудфандинга, мне всегда это казалось каким-то нищебродством. Особенно для Нейро Дюбеля. Это, знаете, как анекдот такой был про ребеночка: «Весь в говне, а как головку держит – президентом будет». Вот Нейро Дюбель всегда был таким – весь в говне, но головку держал. У нас никогда не было ни менеджера, ни продюсера.
Изначально мы не хотели собирать деньги, мне было неудобно, а потом я посмотрел, что этим занимаются вполне обеспеченные люди. Даже люди более, чем обеспеченные, в том числе Radiohead. И мне объяснили, что часть – это сбор денег на альбом, а другая часть – для людей. Им ведь по приколу поучаствовать в создании чего-то. И мы на это дело решились.

– Как отреагировала общественность? Активно ли принимали участие? Были ли для участников акции презенты на концерте в Ре-паблике?

– Да, подарки были, но, как ни странно, так получилось, что довольно мало людей отреагировало на призыв получить подарки за вложенные деньги, их не так много и было. Мы заготовили много дисков, делали встречи, я сам звонил людям, но некоторые просто отказывались, мол, ой, да не надо мне ничего. Я говорю: «Вы участвовали, мы вам обещали маечку или диск», а они отвечают: «Ай, не надо».

Возможно, кто-то еще не знает о подарке, но я продолжаю обзванивать людей.

ЗАПИСЬ В МИНСКЕ, СВЕДЕНИЕ В МОСКВЕ

– Как так получилось, что вы решили записать новый альбом в Москве?

– Запись в Москве была не запланированной. Дело в том, что в этот раз мы (раз уж Першы, то Першы) решили сделать все по-другому, чем обычно. Раз уж мы занялись сбором денег впервые, то решили поменять и студию. Мы более 10 лет писались в одной и той же студии.

Я ужасный человек в этом плане. Я человек привычки, вот привык к чему-то одному – и все. На самом деле это плохо.

Все было хорошо, но мы, наверное, чуть выросли из этой студии и нашли новое место, которое нам очень понравилось.

Мы записали альбом здесь, а сводили его в Москве. Попробовали новую студию, остались очень довольны работой, а потом поразбрасывали демки людям, которые занимаются сведением. Выбрали песню «Племянник», которая, как нам показалось, наиболее полно представляет альбом – там есть и мелодика, и какой-то тяж. После этого мы начали просто получать образцы работ людей. И остановились на этом москвиче из «Нашего радио» – Илье Денисенко. Правда, он нам сразу зарядил неподъемную сумму, которую мы не могли себе позволить, но его работа понравилась больше всех – пробовали сводить и наши белорусы, и украинцы, и россияне.

Потом мы этому парню выслали еще материал, и он так проникся, ему так понравилось, что он сказал: «Ай, ребята, ладно». И в итоге сделал альбом ровно в три раза дешевле первоначально заявленной цены, что получилось ниже, чем работа в посредственной студии в Боровлянах.

– Это хорошо, когда звукорежиссер заинтересован тем, что он делает.

– Да. Он сказал: «Я хочу заняться этой работой. Понимаю, что вы не располагаете этими деньгами. Все-таки это Москва, это совсем другой ценник». Всегда приятно, когда человеку нравится то, что он делает. В свое время мы снимали клип «Охотник и Сайгак» в 90-х, и люди бились за право снять его. И все было по бесплатке, потому что людям очень понравилась песня. Также и здесь получилось.

О НОВОМ ЗВУЧАНИИ, ФОРМАТЕ И РОТАЦИИ НА «НАШЕМ РАДИО»

– Все критики отмечают, что по звуку альбом сильно отличается от предыдущих работ. Звук стал более плотным.

– Звук действительно стал не только плотнее, но и качественнее – подход был абсолютно другой. Тем более, альбом сводил радийщик. Т.е. он сводил его уже с определенным видением радио-формата, который принят. Поэтому к той части песен, которые пойдут в ротацию, не будет никаких претензий.

Для меня лично было откровением, что сейчас в Москве (не знаю, есть ли у нас это или нет) слово «формат» немного изменилось. Под этим словом я всегда подразумевал стилистику, а оказалось, что это уже не так. Там не только стилистика, но и определенные частотки, т.е. песня должна определенным образом звучать. Поэтому он сводил, исходя из какого-то радийного формата, московского.

– А само «Наше радио» заинтересовалось вашим творчеством?

– Да, по-моему, они выбрали несколько песен в ротацию, мы должны были связаться с ними в конце осени. Они нас приглашали и на живое выступление – у них это сейчас модно в России делать эфиры, когда на радио вживую выступают группы. Мы хотели это все сделать, но начались презентации, концерты, думаю, после Нового года возобновим сотрудничество.

Я работой очень доволен, хорошо, что она получилась не похожей на предыдущие.

ЛУЧШИЙ АЛЬБОМ В ДИСКОГРАФИИ

– В одном из интервью Вы называли этот альбом лучшим.

– Я считаю, что это наш лучший альбом. Хотя, я каждый альбом называю лучшим, но вот этот, на мой взгляд, просто объективно лучший.

Его слушали и наши коллеги-музыканты, и зарубежные музыканты, и было видно, что это не отмазка: «Да, здорово», потому что друзья тебе всегда скажут, что здорово. Тут реакция была такая: «Во, б**!!!». Да. Мы прыгнули выше головы.

Я не музыкальный критик и не могу сказать, что его отличает от предыдущих работ по стилистике, думаю, что стилистика все-таки Дюбелевская. Мы нашли свой стиль, нашли его достаточно давно и отступать от него не хотим.

Когда я слышу отзывы каких-то коллективов типа «ай, ничего нового» – ну, так, ребята, вы это AC/DC расскажите, что ничего нового. Или Металлике и Depeche Mode.

Покажите мне еще второй Depeche Mode или вторую Металлику – у людей собственный стиль. У Neuro Dubel тоже свой стиль, он абсолютно узнаваемый, поэтому не могу сказать, что в альбоме было что-то принципиально новое, кроме того, что мы поменяли руку, что впервые была исполнена песня не мной. Даже отсутствие мата – тоже не новое, потому что такие альбомы уже были.

– Как приняли новый альбом поклонники?

– Очень понравился. По большому счету, у всех было такое же мнение, как и у критиков. Очень часто даже говорили такое: «Ну, мы Нейро Дюбель любим, ожидали, что все будет хорошо, но не думали, что настолько хорошо». А были люди, которые говорили: «Ну, скептически слушал, вы, честно говоря, поднадоели, ребята, а тут просто свежий глоток воздуха».

В принципе, они не врут, потому что я и от нашей публики слышал довольно много критических высказываний по поводу каких-то концертных выступлений или каких-то песен. Но в этом случае все отзывы были очень положительными.

О НАЗВАНИИ «ПЕРШЫ»

– Откуда появилось такое название? По названию заглавного трека?

– Оно появилось само собой. Обычно получается так, что берется название, а уже под него подводится какая-то база. Обычно спрашивают: «А почему вы называетесь так?». И тут начинается вешание лапши на уши. Причем и публика, и журналисты понимают, что это конкретная лапша. И я это понимаю тоже. Вот и в данной ситуации никакой связи названия альбома ни с чем нет. Просто меня эта фраза как-то цепанула – первый пошел. Мне больше понравился белорусский вариант – першы.

Я очень люблю многие слова в белорусском языке за какие-то многозначности и некоторые слова использую не так, как они переводятся. Например, мне очень нравится белорусское слово «істота». Для меня это такое не то чтобы оскорбление, а такое: «Ох, істота!», хотя это переводится, как существо. Или мне очень нравится белорусское слово «акрыяў» – что-то в нем такое есть.

И «першы» я воспринимаю как что-то, что першит в горле. Само сочетание звуков. Мне очень понравилось слово, я его не определял, как «первый». Определял без перевода, оно для меня было фактически ничего не значащим.

О ТЕКСТАХ И ЛЮБИМЫХ ПЕСНЯХ В НОВОМ АЛЬБОМЕ

– Может, в альбоме есть песни, которые Вы считаете наиболее сильными, которые можете выделить?

– Моя самая любимая песня – «Кинули». Тяжелая песня, которую поет Женя, и первая песня, которую исполняю не я. Она мне почему-то очень понравилась – подражание этой блатной стилистике. «Время без Лемми» мне очень нравится просто, потому что я очень люблю Motorhead, а Лемми Килмистер – это для меня свет в окошке, для меня это Человек. В принципе, альбом такой весь ровненький, и я не могу что-то выделить.

Этот альбом либо вообще не имеет хитов, либо весь альбом – хит.

Что касается текстов, то я еще никогда так тщательно не подходил к их написанию – песни я не однократно редактировал. Раньше у меня была не то чтобы какая-то подростковая гордость, но было какое-то наплевательское отношение к текстам – вот я написал его и забыл.

Наверное, слушателю это не сразу заметно, когда две строки между собой не связаны, но в этом альбоме я их постарался связать, эти две строки.

Если раньше во время записи голоса я мог какие-то фразочки изменить и особенно в это не вдавался, то здесь я конкретно правил тексты. Я их смотрел, ходил-раздумывал, распечатывал, комкал, выбрасывал, еще раз распечатывал.

О НЕЦЕНЗУРНОЙ ЛЕКСИКЕ

– В альбоме почти отсутствует ненормативная лексика…

– В этом альбоме я не видел особенного смысла где-то ругнуться, потому что специально в песнях никогда не ругался, как это делал в ранние времена Шнуров, когда он писал тексты, где мат за матом, мат ради мата. В моих текстах всегда было так: если «б** буду, море!» – значит «б** буду, море!», если «до х** советчиков» – значит «до х** советчиков». Ну, а как по-другому сказать?

Правда, в этом альбоме есть две песни, в которых на концертах есть матерные слова, а в альбоме их нет. Это песня «Штаны» (в альбоме поется «иду весь такой современный», а на концерте – иду весь такой ох**й» – прим. ред.), потому что мы подумали, что ее, возможно, по радио покрутят, и песня «4К».

Беседовала Юлия Хвощ, специально для MuseCube.org.