David Bowie — The Next Day

Прошло две недели с выхода нового альбома Дэвида Боуи «The Next Day», и он уже на вершине мирового чарта – на первом месте в 40 странах в списке iTunes. В России, правда, его позиции несколько иные – всего лишь восьмое место. А напрасно – ведь альбом, как оказалось, имеет к России непосредственное отношение.

По крайней мере, в интервью The Guardian продюсер музыканта Тони Висконти (их совместная работа началась с альбома «Space Oddity») рассказал, что Боуи вдохновлялся средневековой историей Англии и современной историей России. Интересное сопоставление, не правда ли?

Выход этого альбома, если помните, стал полной неожиданностью – о нем объявили вместе с выходом сингла в день рождения музыканта, 8 января. Через неделю после того, как альбом был готов.

Этот альбом важен в первую очередь тем, что последние 10 лет у Боуи их не было. И о том, что он когда-нибудь будет, не говорилось ни слова – весь процесс держался в строгом секрете. Что, впрочем, в духе Боуи.

После пережитого Боуи сердечного приступа, операции и 10-летней безвестности всем казалось, что он уже не напишет ни строчки и не даст ни одного концерта. В 2011 году это «казалось» превратилось в уверенность после заявления Пола Тринки, биографа Боуи, о том, что тот завершил свою музыкальную карьеру и вернется только если будет готов произвести «подлинное землетрясение».

Землетрясение случилось. Правда, будут ли концерты, до сих пор неизвестно, хотя жена музыканта, топ-модель Иман, проговорилась о возможном турне: она сказала, что не сможет сопровождать в поездках мужа, так как останется с дочерью Александрией, которая учится в школе.

Вернемся на пару минут в прошлое. Дэвид Боуи сотворил там немало рекордов — например, 25 студийных альбомов, 9 концертных, 46 сборников, 5 ЕР, 109 синглов, 3 саундтрека, 13 видео-альбомов и 46 видеоклипов — за 36 лет (последние клипы и альбомы не считаем, мы ведь в прошлое отправились).

Если начинать с начала, Боуи шел к своей славе долго, но целенаправленно, пользуясь эпатажем как главным оружием: носил женские платья, красил лицо и волосы, заявлял о своей бисексуальности, заигрывал с гитаристом на сцене, выходил в экстравагантных костюмах или, наоборот, почти без одежды.

Потом он оправдывался, что лишь хотел стать знаменитым, но не знал, как это сделать. И открещивался от бисексуальности.

В музыке он открыл новый стиль – глэм-рок. Открыл — и отправился дальше, охватывая все существующие современные жанры и внося в них «немного Боуи». И если Боуи без глэм-рока легко обходился, то глэм-рок без него сразу затух.

Начиная с 4-го альбома, все (кроме 3-х) были как минимум золотыми. Правда, постоянство успеха присутствовало недолго – на волне популярности «The Rise and Fall af Ziggy Stardust and the Spiders from Mars» он лидировал в хит-парадах вплоть до альбома «Heroes» из Берлинской трилогии.

Остановимся именно на Берлинской трилогии («Low», «Heroes», «Lodger»). Создавалась она, не поверите, в Берлине, куда в 1976 году Боуи переехал вместе с Игги Попом, чтобы избавиться от наркотической зависимости. А там в то время уже зародился и процветал краут-рок, который тут же отразился в звучании альбомов «Heroes» и «Low», о чем группа Kraftwerk упомянула в песне «Trans-Europe Express»:

«From station to station

Вack to Düsseldorf City

Meet Iggy Pop and David Bowie».

 

А теперь давайте сузим наши поиски и остановимся на альбоме «Heroes», а именно – на его обложке. И вот почему.

Это обложка «Heroes»:

cover

А это – альбома «The Next Day»:

cover1

Словом, первая мысль – дизайнеры недолго думали. Тони Висконти признался, что увидев ее, решил, что это кто-то из фанатов пошутил. Так что дизайнеру Джонатану Барнбруку пришлось объяснить в своем блоге, что все это значит.

По его словам, название «The Next Day» требовало особого подхода. Поэтому, взяв альбом «Heroes» за эталон рок-музыки, оставшийся, однако, в прошлом, дизайнер решился уничтожить это прошлое: так исчезло с обложки лицо Боуи, а название «Heroes» оказалось зачеркнутым.

Но поскольку избавиться от прошлого не так просто, оно оказалось лишь затуманено, и догадаться, что именно скрывается за белым квадратом, не составляет труда.

Почему «Heroes»?

«Если вы собираетесь низвергнуть альбом Дэвида Боуи, выбор довольно большой, но этот альбом — один из его наиболее почитаемых, это должен был быть образ, который вызывал бы состояние шока и конфликта, если бы он был разрушен каким бы то ни было способом, и мы подумали, что «Heroes» будет наиболее эффективен по всем пунктам» — так ответил дизайнер Барнбрук.

Мне кажется, наступило время слушать альбом.

Перед нами — 14 треков, 3 бонуса (или 4, если вы в Японии) — итого 17  (или 18) композиций и 17 (или 18) разных настроений.  Каждая песня индивидуальна, узнаваема и предельно кратка: интересные мелодии и понятные тексты, оставляющие, однако, простор для домысливания. Ничего лишнего и случайного.

Заглавная «The Next Day» энергичная и решительная, но на фоне остального альбома музыкально самая невнятная. Содержательно это жуткая история тирании, как бы наблюдаемая извне. Но она же может быть прочтена как манифест, поднимающий с колен, протестующий против смерти и старости и отсылающий в 2004 год, когда во время турне в поддержку альбома «Reality» Боуи перенес сердечный приступ:

«Here I am

Not quite dying

My body left to rot in a hollow tree
Its branches throwing shadows
On the gallows for me

And the next day…  »

 

Тему смерти и недолговечности бытия Боуи затрагивает почти в каждой песне — этот тренд, кстати, наметился еще с «Reality». В своем недавнем интервью журналу Esquire он сказал: «Я всегда старался напомнить вечности, что даже она когда-то может подойти к концу». В своем новом альбоме он этим и занимается.

«Dirty boys» звучит очень в духе прежнего Боуи, возвращается его энергия времен  «Fashion», резкие и механические риффы и ломаный ритм, но исчезает строгость формы — например, когда звучит грязноватое соло на саксофоне, подчеркивая низменную сексуальность песни.

Вообще же в альбоме длительных инструментальных партий нет – краткие мелодичные соло, риффы, иногда хоровое пение. Песни короткие, но емкие.

В «The Stars (Are Out Tonight идея, предложенная альбомом и его обложкой, пожалуй, отражена лучше всего  – я об идее бегства от прошлого. Образ молодости преследует героя, поглощает, угрожает ему своей неутолимой сексуальностью. Здесь есть та мрачная, зловещая магия, какая была в альбоме «Diamond dogs». Для тех, кто любит сравнивать, — знакомая энергия возникает и в космической «If You Can See Me», рождающей ощущение полета или сверхскоростной гонки из компьютерной игры. Даже голос  Боуи немного искажен как роботоподобный, как, например, в «Scary Monsters».

В «The Stars» эта зловещая магия — всего лишь мания преследования. За две недели до релиза альбома вышел клип на эту песню, где перед нами Боуи — пожилой семейный человек, живущий самой обыкновенной будничной жизнью. Но жизнь эта оказывается бегством от призраков прошлого, которые врываются в его дом. Каждый раз мы вздрагиваем, когда видим рядом с Боуи его молодую копию — ту копию, что завораживает поклонников, но пугает самого Боуи. Наверное, потому, что он знает, что именно скрывается за этими звездными лицами:

«They’re broke and shamed or drunk or scared

But I hope they live forever»

«Love is lost» потрясающе красива и не похожа ни на то, что было у Боуи раньше. Она вводит в транс трагически ровным ритмом похоронной процессии, воздух заполнен органом, и сквозь него, как разряд тока, прорезается гитарный рифф:

«Say goodbye to the thrill of life…

Oh, what have you done?..»

«Where Are We Nowбыла первой, приоткрывшей завесу тайны над новым альбомом. Когда она вышла синглом, ветхий, уставший голос Боуи многих смутил. Начались разговоры, что Боуи уже не тот, что его голос стар, болезни дают о себе знать и так далее.

Однако же в других песнях, например, в «You Feel So Lonely You Could Die», мы слышим, что никуда его голос не пропал, он звучит с той же силой и берется за самые высокие ноты. Но раз уж он затронул тему старости и ностальгии, она должна быть выражена во всем. И Боуи изучает ее с той самовлюбленностью, с какой раньше изучал безумные и порочные стороны своей собственной персоны.

«Where Are We Now?» — это скорее ностальгия по тому, что могло быть, но не случилось, по выдуманному утраченному, построенная на размышлениях о Берлине до и после падения стены:

«Twenty thousand people

Cross Bösebrücke.

Fingers are crossed

Just in case»

Это о том, как в 1989 году в ночь с 9 на 10- ноября пограничники тайно открыли границу, и 20 тысяч восточных немцев перешли через мост Безебрюке — с этого началось падение Берлинской стены.

Мы даже географически оказываемся в этом городе, особенно когда смотрим клип, где на фоновом видео — виды Берлина:

«Sitting in the Dschungel

On Nurnberger strasse

A man lost in time near KaDeWe»

KaDeWe, например, – это крупнейший берлинский магазин (появляется в видео на 70-й секунде).

В клипе перед нами серый полуразрушенный город, студия, сам Боуи и некая прискорбно-молчаливая женщина. Под этой женщиной подразумевается Коринн Шваб, ассистентка Боуи в Берлинский период. Помещение повторяет обстановку берлинской студии 70-х, Боуи и Шваб попадают сюда как бы из другого мира, врываясь как чужеродные вклеенные изображения.

Первый кадр – лежащий на полу алмаз, стекла, на полке глазное яблоко — по антуражу напоминает клип «Little Wonder», но по энергии они противоположны.

Несколько слов об ассистентке Коринн Шваб, которая не случайно оказалась героем этого клипа. Она была дочерью документалиста Эрика Шваба, который в 1945 году в числе первых попал в концентрационный лагерь Ордруф через два дня после его освобождения. Оттуда он привез фото — портрет мужчины, который умер спустя несколько мгновений после того, как был сделан снимок. «Умер от Рура» — так было подписано фото. Взгляд умирающего навсегда запомнился Боуи.

Кадры для видео также подобраны неслучайно. Например, На 19-й секунде появляется граффити «Tacheles» — оно находится на Берлинской стене. После объединения города Тахелес был самым знаменитым сквотом, где открывались всевозможные арт-студии.

На 28 секунде — Потсдамская площадь, которая прямо за углом от студии Ханза, где Боуи записал «Low» и «Heroes».

Кажется, обзор альбома превращается в обзор одной песни. Движемся дальше.

А дальше — «Valentines Day».  Тут голос звучит неожиданно молодо и свежо, такое впору написать юному Боуи. Эта песня очень легкая, заполненная насыщенным гитарным звуком. Эта легкость вводит в заблуждение. «Valentine’s Day» не нужно ставить влюбленным, это не про святого Валентина. Песня посвящена всплеску расстрелов в школах США. Валентин — это школьник, который планирует убийство, текст песни – то, что происходит в его голове.

Если вы заметили, в песнях истории и музыкальные темы не повторяются. Ни один альбом Боуи не был столь исчерпывающим эмоционально и музыкально. Здесь он то открытый миру ребенок, то обличитель, то глэм-рок звезда, то печальный и задумчивый лирик. Молодой драйв  «(You Will) Set the World on Fire» совсем не похож, например, на энергию «Valentine’s Day» или «Dancing Out in Space», они будто придуманы разными людьми в разное время. А тема смерти, до того воспринимаемая так спокойно, в «How Does the Grass Grow?» впервые пугает. Мы попадаем на пристанционное кладбище — но пугает не это, а именно музыка.

«The girls would fill with blood, and the grass will be green again
Remember the dead, they were so great, some of them»

Все это выполнено в бодром ритме, но в сопровождении психоделически расплывающейся гитары и жутковатого, немного гоблинского напева «йа-йа-йа» (мелодия которого, кстати, повторяет тему Джерри Лордана «Apache»). Эта песня — о том, как солдат учат убивать, не сожалея, ведь именно через горести войн лежит путь процветания человечества:

«How does the grass grow? Blood, blood, blood…»

В «Id rather be high» один такой солдат возвращается домой. Как бы ни была мощна, красива и торжественна музыка, сопровождающая это возвращение, она не способна придать миру прежнюю ясность — солдат опустошен войной и бежит от  жизни, полной лжи, насилия, политики:

«I’d rather be high
I’d rather be flying
I’d rather be dead
Or out of my head
Than training these guns on those men in the sand»

И мы пока не сказали ни слова о еще двух песнях — «Boss of Me», цельном, несколько порочном гимне любви,  и драматической балладе «Heat». А вот теперь сказали. Можно посвятить им еще несколько абзацев, но я предлагаю, наконец, просто послушать их — очень хорошие песни.

В этом, кстати, главная проблема и главное достоинство песен Боуи — они внешне очень просты, но в каждом слове может быть запрятан некий тайный смысл, постичь который не поможет даже самое детальное знакомство с биографией музыканта. Возможно, даже знакомство с самим музыкантом тут не поможет.

С музыкой, кажется, все немного проще — ею можно просто наслаждаться. В новом альбоме для этого есть все — в первую очередь, разнообразие. И ни одного провального места.

Но возникает одно неприятное предчувствие. Сейчас все называют 2013-й годом Боуи — новый альбом, клипы, новые факты, ожидание концерта, лондонская выставка… После долгой тишины такой взрыв пугает, потому что возникает вопрос: а что дальше? Подразумевает ли альбом, вобравший в себя 10 лет жизни, продолжение или это был прощальный аккорд, после которого Боуи вновь исчезнет?

Анастасия Дмитриева, специально для MUSECUBE


2 комментария на ««David Bowie — The Next Day»»

  1. Аватар пользователя
    Аноним

    отлично1

  2. Аватар пользователя Александра
    Александра

    очень!!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.