Фильм, с премьерного показа которого десятки зрителей сбежали в ужасе. У Ларса фон Триера с Каннским кинофестивалем связь особенная. Полумер не существует, когда дело доходит до критики творчества режиссера. Это будут восторженные отзывы, громкое освистывание и агрессивное неприятие его работ критиками-моралистами, ратующими за гуманизм. Но Триер в очередной раз смеется в лицо критикам и продолжает искать формулу идеально ужасающего произведения.

«Дом, который построил Джек» — рассказ в пяти актах, ведущийся от лица главного героя. Джек (Мэтт Диллон) – инженер, который в душе чувствует себя архитектором. Он мечтает спроектировать идеальный дом вблизи озера, возвести который мешает внутренний перфекционизм, а иногда ему просто наскучивает это занятие, поэтому Джек ведет карьеру убийцы, отдаваясь ей вот уже 12 лет. Зрителю предлагается послушать историю пяти случайно выбранных убийств, которые Джек открывает в беседе пожилому мужчине по имени Вердж (условный Вергилий) в исполнении Бруно Ганца. В конце концов, их взаимодействие сводится к прозрачной отсылке к событиям, описанным картиной Эжена Делакруа «Ладья Данте».

Четыре из пяти случаев связаны с убийствами женщин, у которых нет единого портрета жертвы. Джек не отдает предпочтение молодым или старым, полным или худым, брюнеткам или блондинкам. Да и женщины жертвами выбраны, не потому что Триер хотел поиздеваться над современными тенденциями – Джек признается, что с женщинами проще. Первую жертву он и вовсе не собирался убивать, но героиня Умы Турман настолько навязчива в своих предположениях о взгляде убийцы Джека, обстановке в его машине, что взять любезно предоставленный жертвой домкрат и стукнуть им по постоянному подставляемому лицу – следствие, которое так и напрашивалось в качестве развязки.

Красный цвет первого орудия убийства становится символом приближающейся смерти. Далее зритель еще увидит красный чемодан и красные бейсболки на маме и ее сыновьях. Сам Джек – воплощение смерти – ездит в большом красном фургоне, а в финале предстает в красном одеянии, окончательно ссылаясь образом в сторону Данте.

Склейкой между эпизодами служат комментарии Джека, фоном которых выступают фрагменты, отражающие формы проявления искусства: классическая живопись, фрагменты «Меланхолии» и «Антихриста» (вы же не думали, что Триер постеснялся бы включить свои работы в этот список), выступления пианиста Гленна Гульда, который отполировывает свое мастерство до блеска, как Джек оттачивает искусство убийства, а Ларс фон Триер – пытается создать идеально страшный фильм.

Триер – художник. «Дом, который построил Джек» — фильм о страшном и аморальном «искусстве», а Джек – леденящий душу творец. Он кропотливо претворяет в жизнь свои деяния, проверяя, например, многократно место преступления на наличие следов крови, продумано выполняет «работу», создавая негативы, отражающие, по его мнению, истинную природу света. Можно сказать, что Джек есть автопортрет самого Ларса фон Триера, который обходится со своими жертвами также, как сам режиссер обходится с чувствами смотрящего в фигуральном смысле. Триер ассоциирует себя с Джеком, который замечает людское равнодушие ко всему (и к его «искусству» тоже). Он в открытую насмехается над их слепотой, например, оставляя кровавый след от трупа, привязанного тросом к багажнику движущегося фургона. Триер же нагло тычет в лицо аудитории насилие, которое продолжает цепь провокационных тем, затронутых еще сексуальной составляющей «Антихриста», выводя уже равнодушного ко всему зрителя на эмоцию. Триеру оставалось только встать, блистая злорадной улыбкой, на выходе из зрительного зала и провожать сверкающую пятками публику фразой: «Ну вы ведь еще даже не видели, что стало с пушистым утенком!» (и читайте, пожалуйста, титры – животные на съемках не пострадали!).

Искусство не терпит норм, грань морали для него размазана. Зло (в понимании Триера) тоже может быть искусством – он сам отождествляет себя со злом, рождая будоражащие общественность произведения. Кажется, что Триер, как и Джек, страдающий синдромом навязчивых состояний, одержим желанием создать свой «идеальный дом» — фильм, который заставить каждого содрогнуться. Но пока достаточно и того, что мастер вернулся в Канны, которые, кажется, давно так никто не встряхивал.

Валерия Стойкова специально для Musecube