Сначала реюнион должен был исчезнуть, как платье Золушки, карета, и прочая фигня ещё осенью 2015-го, затем — спустя год осенью 2016-го, наконец, следующая реперная точка – октябрь 2017-го. Но вот уже декабрь 2017, а 8 декабря со сцены Крокус-Сити холла Гарик Сукачёв произносит так ожидаемые многими слова: «Как ни странно, но я обманул многих людей, потому что на сцене вновь Бригада С». Гарик говорит, как и обычно, с ощущением собственной значимости и любимости, но при этом с такой дружелюбной улыбкой.

На сцене «Бригада С» в составе: Гарик Сукачёв, Сергей Галанин, Сергей Воронов, Дмитрий Варшавчик, Анжелика Маркова, Владимир Тирон, Лана Шеманкова, Дмитрий Сланский, Ярослав Волковыский и Алексей Панкратов.

Подсценье

Но это будет чуть позже. А перед началом народ тусит в партере. Ковров, Липецк, Воронеж…а ведь, между прочим, дело происходит на родине Горыныча в бывшей деревне Мякинино. «Всё смешалось в доме Облонских» …

«Он совсем забыл про нас, уже и не помнит, что в Липецке учился», — сетует один. «До нас-то он уж точно не доедет», — вздыхает ковровчанин. «Нам в этом плане везет, Гарик приезжал к нам год назад, а вот теперь я к нему», — улыбается девушка из Воронежа.

По сцене снуют техники. Настраиваются гитары, занимают свои места плей-листы, джеки ещё раз проверяются на наличие контакта…. Ещё совсем чуть-чуть, и концерт начнётся. А публика продолжает прибывать. Конечно, махину Крокус-Сити холла заполнить непросто, тем более, с учётом отнюдь недешёвых билетов.

Кто-то демонстрирует на экране смартфона видео с прошлогоднего концерта из Крокуса на песню «Зелёный педикюр». Другие с интересом наблюдают.
— Вон, смотрите, видите, я подпеваю Гарику! Смотрите сюда! – увлеченно показывает картинку хозяин смартфона.
— Кажется, я знаю, кто это видео снимал, — произносит человек из толпы.
— А я не знаю…
— А я знаю!…
— Кто?.
— Я!..

На мгновение тишина, а дальше сцена братания.

Гаснет свет. Какофония звуков охватывает зал, давит на уши, вколачивает настроение, забивая в него гвозди, грубо загибая шляпки …… Всполохи строб слёпят, лишая возможности видеть. На заднике загораются и гаснут шесть гигантских светлых панелей. Зрелище впечатляющее. Публика в ожидании чего-то переглядывается. Открывает концерт «Не было нас». Гнятущая, сложная мелодически, запутанная гармонически…. Она открывала альбом «Внезапный будильник» и с тех пор практически не исполнялась.

Трэш и хорор

«246 шагов» — название песни и одновременно название тура, который открывает московский концерт. Говорят, и программа, и концертный тур посвящены 40-летию группы «Закат солнца вручную». Кто-нибудь помнит о такой?

«246 шагов» — трэш и хоррор в одном флаконе. Сукачёв рычит и мечется по сцене, то зависая над публикой, то скрючиваясь, натянув на лицо фуфайку…. Фонарик ярким пятном высвечивает сладострастно пульсирующий язык с капелькой пота, только что упавшей на него с носа. Мешки под глазами, гусиные лапки – морщины на висках, а взгляд осмысленный, слишком осмысленный для такой песни. Я пытаюсь, я хочу много не увидеть, но как на это не смотреть? Я у самой сцены. Гарик в образе, он великий артист, но так близко к сцене находиться вредно. Отсюда слишком много видно того, чего бы и не надо видеть. Можно сколько угодно знать про то, что Дед Мороз не существует, но вся эта история будет тянуться до тех пор, пока ты своими глазами не увидишь отца, с чертыханием натягивающего на себя замызганную седую бородёнку и сшитую из старого маминого халата красную шапку….

Он рычит, двигаясь в исступлении. Вот фонарик уже мерцает, вот снова свет прямой и ровный…. «Танго Gitanes» — достойное продолжение угара. Возможно, когда-нибудь она будет записана на альбоме, пока же исполняется только на концертах. Кстати, это две песни, рождённые уже Бригадой С.

В позе богомола

Блок песен той, старой Бригады любим и уже привычен: «Бродяга», «Человек в шляпе», «Чем пахнут твои деньги?», «Белый колпак», «Сколько можно терпеть», «Скорый поезд придёт в шесть часов», а ещё «Дорожная»… Два года они исполняются из концерта в концерт, и каждый раз, как впервые, когда в далеком 2000м на концерте в «Олимпийском» прозвучал «Бродяга», дав фанатам робкую надежду на возрождение легендарной группы.

Конечно, Бригада С образца 2010х и Бригада С образца 1980х-1990х, — что бы там ни говорили, разные коллективы. Возможно, это парадокс, но, прежде всего, поменялся сам Гарик. Думается, дело не в утекших годах. Просто «Неприкасаемые» годы даром не проходят. То, что мы имеем сейчас, своего рода композиция, букет времени. Не убедительно? Ну, хорошо. А представьте себе на минуточку, как бы тот, прошловековой Гарик исполнил «246 шагов»?

Сукачёв даже прыгает сейчас не так, как раньше. Когда-то были прыжки с ножками иксиком, но в анфас. Потом несколько лет он не прыгал вовсе, ранние «Неприкасаемые» не способствовали подобным упражнениям на сцене. С начала 2000х Сукачев стал прыгать уже иначе: обязательно спиной к залу и ногами враскоряку. Как любит говорить сам Игорь Иванович, «в любом возрасте есть место подвигу».

В Гарике давно нет былой молодецкой разухабистости и бесшабашности. Сейчас всё иначе: рык, скрежет зубов, местами даже агрессия и …. отчаяние. Он зажимает между ног микрофонную стойку, принимая позу задумчивого богомола. Он поёт фразу и вдруг, резко поворачиваясь бросает микрофон, но в последний момент ловит его, продолжая недопетую мысль. Сукачёв садится, откляча зад, на корточки с низким тазом, как сидят конкретные ребята с района и с семками. Растопыренные пальцы вывернуты так, что, кажется, слышен хруст костей и треск лопающихся сухожилий. Он ломает пальцы, закрывая лицо. Он поёт сквозь них. Он там, внутри. Его ни для кого нет, но он здесь. Это душевный и моральный стриптиз, который повторяется раз за разом. И что после такого остаётся человеку для себя, когда он выворачивается всем нутром для всех? Последние два года концертов – это адский труд и огромное количество репетиций. Собственно, когда концерты становятся регулярными, каждый из них – это своего рода открытая репетиция. И на каждой такой репетиции надо показать публике себя так, как будто это впервые и, одновременно, как будто это в последний раз, и никак иначе.

«По дороге разочарований» — «ещё одна песня из того же компота. Как давно её ждали, и как же редко она исполняется. Это стало своего рода компенсацией за отсутствие «Гадов», «Эксгибициониста» и даже «Я обожаю джаз». «Кто помнит слова, подпевайте. Кто не помнит, спросите у соседа или соседки. Они вам помогут», — устало выдыхает Гарик в микрофон. Песня «Воскресенья» — это маячок, это напоминание о тех временах, когда рокеры были единой тусовкой. «А что нам надо» — ещё одна отдушина, а фактически это символ дружбы двух фронтменов, двух знаковых фигур отечественного рока – Гарика Сукачёва и Сергея Галанина, когда первый оставляет микрофон, но так искренне, если не сказать, по-детски, радуется успеху второго.

«Права на выбор» больше нет

Игорь Иваныч окончательно сломал своё «Право на выбор». Забудьте мрачную философию юнца. Забудьте танцы на краю крыши с претензией на правду и однозначность суждений. Теперь это прогулочная латина. Слова «а впрочем» педалируются с улыбкой. В продолжение высовывается язык, в котором нет похоти. Это просто язык — орган, который можно высунуть и который можно засунуть обратно. И больше ничего. От слова совсем. Может быть, на смену «Неприкасаемым» пришла «Кампанелла…»? Не думаю. Просто человечество, смеясь, расстаётся со своим прошлым. Остаётся «Ольга» — трагическая, личная … Сукачёв поёт её под аккомпанемент «Бригады С», а фактически один, сидя на мониторе. Дымится сигарета, и порой непонятно, происходящее — это спектакль или история жизни, рассказанная лишь однажды. И имеем ли мы, все вместе взятые, кто здесь присутствует, ее подслушивать, ведь предназначена то она одной единственной.

«Сколько можно, а что нам надо.
Ольга села в скорый поезд
И по белым дорогам с Бэлой Чао
Бабушку напоили с педикюром»

Последняя треть концерта – фактически попурри, хотя исполняющиеся песни и не звучат нон-стопом. «Белые дороги», «Песня вольного стрелка», «Напои меня водой». В промежутках между фраз Гарик вытирает рукавом пот со лба и характерно так, резиново растягивает рот, разминая слипшиеся губы. Правой рукой он то повисает на микрофоне, закрывая лицо, то закидывает её за голову. «Песня про пожилую гражданку» традиционно исполняется в финале. Публика в восторге, но ведёт себя в рамках приличия. Прошли те славные времена, когда фаны лезли на сцену, и ни охрана, ни фотопит не способны были их остановить.

«Дорожная» — последняя вещь основной программы. Покружившись под фонограмму Мадди Уотерса. Музыканты уходят за кулисы. Впереди ещё бис.

Недосказанность рождает надежду

«Назад не повернуть» — это фактически «Дорожная» XXI века. Ведь именно она стала исполняться в заключение концерта в период поздних «Неприкасаемых». На концерте в Крокусе помимо самого Гарика Сукачёва по куплету поют Сергей Воронов и Сергей Галанин. И сразу звучание стало более позитивным и даже радостным, подцветившись новыми красками. Примерно так много лет назад со сцены Горбушки исполнили крематорскую «Мсье Серж» сразу несколько Сергеев: Троицкий, Крылов, Воронов и Третьяков.

«Вальс-Москва». Бывало, Сукачёв пел эту песню сидя, бывало стоя, бывало, при включённом свете, а бывало и вовсе на второй бис. Сейчас она очень редко попадает в плей-лист. После неё невозможно играть что-то ещё. Хочется просто помолчать, ощущая уставшие першащие связки и гудящие ноги. Артистам тоже нужен отдых. Они один за другим покидают сцену. Гарик бросает своё горящее сердце в зал, но фраза о том, что «играть для вас было для нас сегодня большой честью», так и не прозвучала. Есть в этом какая-то недосказанность, когда привычный последний аккорд повис в безмолвной тишине.

Между тем, уже на 29 декабря назначен следующий концерт Гарика Сукачёва. На этот раз в Главклубе. Что там будет – пока непонятно. Может быть, на сцену выйдут осколки Бригады С? А, может быть, новогодний концерт отыграет «Кампанелла..»? А может быть …. Гадать бестолку, ибо на всё воля … Гарика. И всё равно надо готовиться и идти. Это чисто фанатские дела. Но, в любом случае, это будет уже совсем другая история.

Андрей Ордальонов, специально для MUSECUBE
Фотографии Екатерины Головиной