Динозавр, рождённый в восьмидесятых

Он пришёл из далёких теперь 80-х. Он вышел на сцену, и время будто повернулось вспять. Теперь так не принято петь, теперь так не принято играть. Сейчас новое время и новые песни, но он принадлежит к «поколению романтиков». Так он сам называет себя и тех своих коллег, кто ковал славу русского рока в 80-е. Он – Михаил Борзыкин, выступивший со своей группой «Телевизор» 7 апреля в Москве на сцене клуба Gogol’.

Из десятков и даже сотен групп того времени на плаву остались буквально единицы, максимум, десяток. Но даже из них значительная часть опопсовела или, что, возможно, ещё и не худший вариант, откровенно прозябает, эксплуатируя собственную славу давно минувших дней.

Был период в первой половине 00-х, когда казалось, что всё, «время колокольчиков» закончилось безвозвратно, что больше не будет свободы творчества и самовыражения. Причём не будет не потому, что нельзя, а просто потому, что больше это никому не надо, но что-то такое в сознании людей поменялось.

Радует и одновременно не радует, что воспряли духом старики, вроде группы «Телевизор», которой в этом году 28, начав, как и много лет назад, вновь писать остросоциальные песни и давать концерты. Радует, потому что именно они несут в себе частичку особого неповторимого духа 80-х, который объединял и вёл за собой людей, являя собой социальный и моральный стержень, произрастающий своими корнями из глубокого андеграунда, но наткнувший на себя, словно на пику, всё ещё глубоко советское общество. Радует, потому что именно эта музыка способна вскрывать уже современные нарывы, будучи очевидной альтернативой засилью того, что Илья Лагутенко, самоидентифицируясь, иронично окрестил «рокапопсом». Не радует, потому что не от хорошей жизни ведь пишутся такие песни, а значит всё ещё не здорОво наше общество. И хоть иной раз кажется, что временами протест Борзыкина является протестом ради протеста, а не по существу проблемы, объективен факт, что спустя почти 30 лет мощь и пафос песен «Телевизора» вновь как никогда актуальны и востребованы временем, а «Три-четыре гада» и «Заколотите подвал» будто списаны с картинок нашей сегодняшней жизни.

[quote]«Гордитесь, вы присутствуете на мероприятии концертного типа, а поэтому до 10 часов мы должны заканчивать. После нас тут будет диджей. И он – не мероприятие, он может продолжать».[/quote]

Немногие остающиеся в музыке коллеги Борзыкина по року 80-х изменились. Михаил – один из немногих, кто остался прежним, оказавшись вне рок-социума, вне формации, за пределами тусовки успешных и собирающих стадионы, впрочем «Телевизор» тоже имеет свою устойчивую, верную аудиторию, вот и Gogol’ с лёгкостью заполнился.

По тому, что концерт начался даже на пару минут раньше заявленного времени, было заметно, как изголодался Борзыкин по сцене, как жаждет он наброситься на своих слушателей, как мечтает по максимуму донести, не расплескать свою жёсткую рок-энергетику, от чего красно-чёрный логотип «Телевизора», заточенный вниз, и традиционные пассы руками в противоположном направлении выглядели будто опасным инструментом: Удар! Ещё удар! Но в Борзыкине нет пафоса, он не принимает героических поз, не бросает в зал пылающих огнём взглядов, и, похоже, ему мало интересно мнение прессы о свое персоне. Он резок и хлёсток, но совсем не театрально, а, скорее, по-простому, по-уличному, а от того традиционно полусогнутые в локтях руки выглядят готовыми к удару.

«Мы, сонграйтеры, любим песни о любви», — парадоксально заявляет Михаил. Исполняется «Люли-люли».

«Очки» — одна из современных песен «Телевизора» и, пожалуй, единственная композиция концерта с однозначно определяемым стилем – реггей. Все остальные песни исполняются смешением стилей, среди которых явно просматриваются индастриал, пост-панк и, как в впротивовес, синтпоп.

Дважды в зале затевался слэм: первый раз на «Заколотите подвал», второй – на, в общем, спокойной «Околесице». Впрочем, Борзыкин лишь флегматично взирал на происходящее. Всё же слэм – явление на концертах «Телевизора» вторичное, привнесённое в последние годы и уж точно не несущее социального подтекста.

После поддержанных залом слов «Свободу Pussy Ryot!» была исполнена, наверное, самая известная вещь группы – «Мой папа – фашист». Песне четверть века от роду, но она остаётся вечным хитом и в разное время традиционно посвящается соответствующим «национальным лидерам».

«Добрый вечер, мы из Петербурга», — в контексте следующей песни звучит двусмысленно. Ещё одна вещь из недавних – «Газпромбайтер». Ну, и на закуску «шотландская народная песенка» «Сыт по горло».

«Гордитесь, вы присутствуете на мероприятии концертного типа, а поэтому до 10 часов мы должны заканчивать. После нас тут будет диджей. И он – не мероприятие, он может продолжать», — с этими словами музыканты удалились, отыграв ровно два часа от звонка до звонка и не растеряв ни капли драгоценного «эфирного» времени.

Фактически сам воздух, наполняющий окружающую нас действительность, вдохнул в «Телевизор» новые силы, и в последние годы он явно обрел новое дыхание. Грустно и радостно одновременно, но «я опять чувствую надежду», — поясняет своё состояние волк-одиночка, динозавр 80-х Михаил Борзыкин.

Текст: Андрей Ордальонов
Фото: Татьяна Соколова

Полный фотоотчёт здесь.


Один комментарий на ««Динозавр, рождённый в восьмидесятых»»

  1. Аватар пользователя kukumbra
    kukumbra

    Автору спасибо. Концерт был офигенный, такое в Москве не часто увидишь и услышишь. А вот клуб для настоящих рок-концертов, ИМХО, совсем не подходящий. Атмосфера не та, столы мешают публике… Отстой.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.