Советская актриса театра и кино, народная артистка СССР (1961), трижды лауреат Сталинской премии (1949, 1951, 1951), Фаина Георгиевна Раневская прошла сложный и интересный путь от бедности и голода 20-х годов до народной любви и признания современников. В её адрес сложно сказать «была», она всегда есть: ироничная, добрая, яркая, самокритичная и смертельно одинокая Фаина.

7 июля 2013 года на сцене Концертного зала имени П.И. Чайковского народная артистка России Марина Неелова и народная артистка России Елена Камбурова представили музыкально-драматический вечер-посвящение Фаине Раневской «Она искала святое искусство…».

Первое отделение открыла Елена Камбурова песней Булата Окуджавы «В городском саду», перенесшись в атмосферу старой Москвы, в которой жила Фаина Георгиевна. Удивительное ностальгическое настроение о воспоминании первого знакомства с талантом Раневской и дальнейшей дружбе оживало в каждой строчке, исполненной Камбуровой.

«Самое главное для актёра – это трепет!» — одна из самых главных творческих заповедей, которая на долгие годы сформировала понятие о душевном театре Раневской.

«У Фаины Георгиевны всегда была открыта дверь, — вспоминает Елена Антоновна. – Бесполезно было нажимать на кнопку звонка, можно было тихонько приоткрыть дверь и попасть в небольшую двухкомнатную квартиру, из глубины которой доносилось: «Деточка…это ты?… Утром приходила Неёлова, принесла зелень и огурцы. Будет чем угощать Камбурову». Щедрость, с которой Раневская одаривала своим вниманием, была безгранична. Иногда в её нерве чувствовалась некая уязвимость при мысли о том, что вокруг неё «смертельное одиночество». Уходили близкие ей люди, она меняла театры и искала своё «Святое Искусство», а в интервью с Натальей Крымовой в 1978 году призналась, что нашла его в Третьяковской галерее. И всё чаще и чаще в памяти возвращалась в детство. «В этом городе сонном, балов не бывает…», — прозвучал «Бал Господень» А. Вертинского в исполнении Елены Камбуровой. «После нескольких наших встреч она сказала: «Приходите всегда!» Пожизненный друг Фаина Раневская», — по словам Елены Антоновны, после этого своеобразного одобрения начались долгие годы преданной дружбы. Исполнив несколько песен Жака Бреля, романс «Наглядитесь на меня» и «Балаганчик» А. Блока, после небольшого антракта второе отделение открыла Марина Неёлова.

«Казалось, это продлится всю жизнь», — вспоминает Марина Мстиславовна о знакомстве и дружбе с Раневской.

Неподкупный живой интерес к творческой жизни преподносил Фаине Георгиевне множество интереснейших знакомств. По словам Неёловой, самое дорогое, что было у Фаины Георгиевны, одна из стен в её квартире. Особенно дорога она была тем, что на ней были приколоты медицинскими иглами для внутривенных вливаний фотографии всех тех, с кем она была дружна в течение жизни. Фотографии Улановой и Шостаковича, Ахматовой, Цветаевой, Пастернака и многих других. Вторая часть стены была занята фотографиями и картинками собак, которых Раневская очень любила. «Однажды Фаина Георгиевна попросила мою фотографию для того, чтобы прикрепить её на эту стену. Я понимала, что не могу претендовать на место рядом с Ахматовой и всеми остальными и попросила повесить мой снимок рядом с собаками. На что Раневская сказала, что сделает это с удовольствием, — рассказывает Марина Неёлова. — Я безумно гордилась этим!»

Отдельной главой в жизни Раневской был её Мальчик. Старый, вероятно ослепший пёс с голубыми глазами и совершенно облезлым «кожаным» хвостом. Домашний любимец, который давно стал членом семьи. «На одной из общих фотографий, — вспоминает Неёлова, – Фаина Георгиевна, Сергей Юрский, я и Мальчик будто бы навсегда остались в той тёплой домашней атмосфере».

Однако на долю Раневской пришлось достаточное количество непорядочных людей, пользующихся её вниманием. Домработницы, нахально выносившие шубы, студенты, прихватывающие с собой пару-тройку книг, растаскивали как бы «на память» и без того пустеющую квартиру. Но не в её правилах было жаловаться и ловить этих «доброжелателей» за руку. Она спокойно относилась к материальному достатку, точно так же, как не отрицала свою популярность. По словам Неёловой, «Она это знала, но не принимала на свой счёт». Это было весьма «халатное» отношение к собственной известности. «Я теперь поняла, что значит халатное отношение к людям!» — как-то подытожила Фаина Георгиевна, сидя за столом в халате.

Последние дни Раневская провела в Кремлёвской больнице. «Когда мне сказали, что Фаины Георгиевны не стало, я поняла, что круг замкнулся, — говорит Марина Неёлова. — Это были мои университеты. Это была моя культура». Так закончилась «Книга жалоб» длиною в жизнь.

«Она искала святое искусство…» и нашла его в искренности и честолюбии к собственной профессии, жалея лишь о том, что так мало сыграла.

Елена Камбурова (вокал), Олег Синкин (фортепиано), Марина Неёлова (художественное слово).

Наталья Бартош, специально для MUSECUBE
Полный фотоотчет Кирилла Видеева здесь