Есть ли жизнь артиста после продюсерского проекта? Редко, но случается. У Анатолия Цоя «вторая жизнь» стартовала удачно – победой в шоу «Маска». Артист в образе льва очаровал аудиторию, это факт. И далее Толя, уже под ником TSOY, бодро и насыщенно ворвался в интернет-пространство со свежим материалом. Открытый, обаятельный, без тени «звёздной болезни», весёлый. И, конечно, очень талантливый.
Особая благодарность за помощь в организации интервью и фотосъёмки Екатерине Ростиковой и PRND Service.
— Давай сначала поговорим об анонсированном альбоме? Я так понимаю, он практически на выходе?
— Да, работа над альбомом идёт уже почти год. В конце прошлого года мы выпустили первый сингл, так и началась моя сольная карьера с личным творчеством. На данный момент выпущено уже 6 синглов. Часто задают вопросы: «Вы много выпустили, так что будет в альбоме?». Часто приходится об этом говорить. Хочу всех успокоить! В альбоме будет нестандартное количество песен – на данный момент их намечается 17. Я решил сделать такой альбом, как выпускали раньше: обычно было по 20 песен. Потом количество стало уменьшаться и сейчас стандартный LP – 10 песен. Ещё в моде EP, но для меня это странно. У «MBand» был EP из 4 треков. Мы устроили презентацию, собрали друзей, прессу. Мы спели 4 песни и всё. Это было странно. Наверно, ввиду того, что я родился ещё в Советском Союзе, во мне силён отголосок прошлого, когда нужно было больше. Да и материала накопилось достаточно много. Но хочется не просто количеством взять публику, а показать лучшие песни людям и начать делать нечто иное. По концепции, стилистике. Если послушать альбом, то все 17 песен отличаются друг от друга по жанру и замыслу. Нет единого стиля, концепции.
— То есть, в альбоме единая линия – это ты как лирический герой?
— Да, именно в этом альбоме это так. Это 17 – только те, которые мы отобрали из большего количество, чтобы хоть как-то ограничиться.
— Ты их со школы собирал, что ли?!
— Практически, да (смеётся). Они накапливались с 2007 года. 13 лет – большой срок. Совершенно точно мы его выпустим до конца осени. И сразу приступим ко второму альбому. Признаюсь: первый трек со второго альбома мы практически закончили! Не успев, выпустить первый, начали следующий. Это связано с тем, что многое из первого альбома было практически готово. Я годами его собирал, как-то «склеивал», как паззл. И торопимся мы для того, чтобы люди знали, что у меня есть материал. Я могу гастролировать, давать полноценные концерты. Чтобы люди не думали, что у меня одна своя песня в концерте, а остальные из репертуара «MBand». Так же, как и ребята, я получил добро от Константина Меладзе, мы в отличных отношениях. Мы хорошо расстались. На концертах обязательно будут звучать какие-то старые песни из тех, что хочет публика. В первом альбоме между написанием песен большая разница во времени и у меня это вызывает некоторые сомнения. Песни сочинялись с разным пониманием, с различными чувствами, знаниями, возрастом. Конечно, 13 лет назад мне казалось, что я всё в этой жизни знаю. Сейчас ясно, что я был совсем «зелёным», неопытным. Но в тех песнях есть своя «изюминка», я тепло к ним отношусь. Даже вызывают приятную грусть о прошедших отношениях, светлые воспоминания. Поэтому я не могу не выпустить эти треки. Даже есть люди, которые этот материал ждут. Не хочется их разочаровывать.
— Ты уже эти песни где-то обнародовал?
— Когда я ещё был в Казахстане, 6 лет тому назад, я исполнял их на некоторых площадках. У меня не было больших амбиций, я был не особо известен. Я мог свободно выступать с невыпущенным материалом и не бояться, что с ним что-то случится.
— У тебя нет ощущения, что эти песни морально уже устарели?
— Есть! Есть такие чувства. Это и вызывает мои опасения по поводу первого альбома. Я его выпускаю, хотя, возможно, на этапе становления меня как сольного артиста этого делать не стоит. Но мы уже приняли решение, что мы доделаем эту работу и представим публике. Возможно, пенсии, созданные много лет назад, уже не очень актуальны и не очень интересны аудитории. Но я верю, что если в музыке есть душа и любовь, люди почувствуют. Пусть не на огромное количество публики, но на свою аудиторию это зайдёт. Пусть будет так! Но второй альбом мы готовим очень правильно, с чётким подходом и пониманием, что нужно публике здесь и сейчас. Мне очень нравится! Делает его украинская команда во главе с Артёмом Пивоваровым. Ребята очень крутые. На протяжение долгого времени, включая моё пребывание в группе, я делал сольные треки, занимался и своим творчеством. Мы все набирали какой-то материал, что-то делали. Но я не мог найти тех людей, которые почувствуют меня, с кем мы совпадём. Важно всё! Каждый звучок в аранжировке, своя энергетика, мой стиль должен быть. А вот братья-украинцы нашли правильный подход, они пишут «под меня» наикрутейшие аранжировки.
— Автором песен остаёшься ты?
— Соавтором. Пишет Артём с командой, я подключаюсь к предложенному материалу. Они предлагают идею, мы начинаем вместе её «ворошить», обдумывать. Первый трек написали полностью ребята, я только корректировал текст под себя. Но в целом, это их полноценная работа, где я принимаю участие. Они безумно талантливы.
— Что будет меняться ко второму альбому?
— Не будет лирики. Серьёзная взрослая музыка. В моём жанре, в своей стилистике. Лирика, если и будет, то минимум. Второй альбом будет, как у всех – треков 10, не больше, из которых лирики не больше 1 песни. Это позитивная, при этом – осознанная музыка. И по причине возраста, наверно, мне очень важно, чтобы в текстах был смысл. Чем дальше мы уходим, тем меньше смысла остаётся в песнях. Да и музыки катастрофически мало! От музыки сейчас почти ничего не осталось. Мне кажется, что артисты несут ответственность перед своими зрителями. Можно долго жаловаться, что сейчас у публики нет вкуса. Так проблема в том, что люди слушают то, что им предлагают! Виноваты артисты. 90% артистов работает под фанеру и публика уже воспринимает это как «чистое» исполнение. Я часто бываю на концертах зарубежных артистов. Колоссальный кайф получаешь в те моменты, когда артист даёт возможность петь залу, а публика поёт так, как будто 80-90% зала имеет музыкальное образование. На Западе музыкальный уровень аудитории выше потому, что артисты приучают. Я уверен, что там законодательно запрещено давать концерты под фанеру. Могу понять ещё, когда необходимо на телесъёмке спеть одну песню под фонограмму. Но когда дают сольные концерты под фанеру – это абсолютный обман! Для меня это нонсенс. А публика привыкает. Но артиста, который действительно умеет петь, гораздо круче слушать вживую, чем в записи. На записи всё «выглажено». Мне безумно приятно, когда люди после концерта говорят мне: «Как круто было вживую вас слушать, просто невероятно!». Есть обмен энергетикой. Через фанеру невозможно это сделать. Я уже теряю надежду, что когда-нибудь ситуация изменится. У нас не принимают нужных законов. А вот, например, в Узбекистане это работает. Там могут просто отменить концерт даже при использовании бэк-вокала без специальной надписи на афише.
— Гипотетически: если ты приезжаешь и понимаешь, что организаторы, несмотря на техрайдер, не поставили нужный аппарат и живьём это будет треш – как ты выйдешь из ситуации?
— У нас в группе бывали такие ситуации. И не раз. Мы много ездили по маленьким городам. Помню, был тур по Беларуси. На самом деле, всё зависит не от города, а от прокатчика. Мы приезжаем на площадку на саундчек, а у нас стоит половина техрайдера. Но это внутренние разборки. Мы связывались с организаторами, которые за пару часов до концерта довозили аппарат. Это если есть возможность. Если нет, то начинаются сложности вплоть до того, что концерт может не состояться. Я за то, чтобы плохо, но живьём. Или просто взять гитару и спеть акустику. У меня есть команда и концертный директор, которые будут биться до последнего с организаторами. Для меня, как для артиста, важно, чтобы концерт состоялся. У нас случались ситуации вплоть до того, когда организатор прямо во время концерта пропал со всеми деньгами. Мы всё равно вышли на сцену, отыграли 30% концерта и объяснили ситуацию публике. Зрители ни в чём не виноваты. Через год этого мужика нашли и посадили.
— В какую сторону ты движешься в музыке?
— Я даже не знаю, как правильно сформулировать моё музыкальное направление. Однозначно это популярная музыка с уклоном в дэнс. Изначально я лирик. Как и все поющие. Именно в лирике можно проявить чувства, эмоции.
— Понравиться женщинам?
— И это тоже! (смеётся) В принципе, все песни про любовь. Первая моя песня была про девочку, которая мне сильно нравилась, но не отвечала взаимностью. Мне было лет 9. В 13, когда я сильно влюбился, написал следующую. С этой девушкой мы встречались 3 года, в 16 я ей написал песню о том, как она мне разбила сердце. Так что, внутри меня лирика преобладает. Но сейчас есть опыт и понимание, что невозможно людям слушать только лирику. Конечно, я могу как-нибудь за рулём, в дороге, послушать целый альбом Брайана Макнайта в живой версии, где одна лирика – и это нормально. Но, мне кажется, это будет воспринимать слишком узкая аудитория. Хочется, чтобы многим людям нравилось. И я обожаю петь на концертах быстрые песни! Народу нравится танцевать, выражать эмоции. Я люблю весёлую музыку. И чуть-чуть медляка, чтобы люди могли прослезиться и почувствовать другую эмоцию. А сплошную грусть делать не хочется.
— Поздравляю тебя с победой в шоу «Маска». Я на втором выпуске узнал тебя и Анну Плетнёву. И очень круто сделано «Позови меня с собой».
— Спасибо большое! Но тут скорее заслуга музредакторов «Маски». Самое лестное, что понравилось Алле Борисовне Пугачёвой. Я очень сильно переживал, но мне было жутко интересно, понравится ей или нет. И нам передали, что она осталась довольна. Мне было очень приятно.
— Твоя «Одеяльная» — прямо совсем лирика.
— Да, она прикольна тем, что я впервые попробовал себя в рэпе. От которого я далёк. Это даже скорее декламация, речетатив, читочка. Я читал как стихотворение. Но для меня это рэп! Учитывая, что я никогда раньше этого не делал. Даже не пытался. В группе у нас для этого был Артём Кид, вокруг меня всегда было много друзей-рэперов, поэтому я туда не лез. А здесь история навеяла. Мы сделали это с командой из Москвы, которая делает отличную музыку. Они сказали «Да, давай попробуем». Мне было очень непривычно, но на сегодняшний момент «Одеяльная» — один из моих любимых вышедших треков. Очень неожиданно для меня, что настолько мне понравится.
— Почему в тексте присутствует «Моя Мишель»? Почему не Адель, например? Вы друзья или ты проспорил кому-то?
— Мы знакомы с «Моей Мишель», несколько раз выступали вместе. Просто рифма появилась и всё! Таким же образом у нас в группе в каком-то тексте упоминался Иван Дорн. Вот рождается – и не хочется ничего менять. Это неумышленно. И мы не настолько дружим. Навеяло и очень совпало. Мне самому интересно спросить у солистки «Моей Мишель», как она отреагировала.
— Клип на «Одеяльную» взяли каналы или в эпоху YouTube это не особо важно?
— Для меня важно. Как я и говорил, если выражаться по-модному, по старпёрски отношусь к этому. Меня за это друзья стебут: вроде молодой, а в голове совсем другое. Для меня важно, чтобы песня играла на радио, клип крутился на ТВ. И это всё работает! Если не брать Москву и другие города-миллионники, то люди всё так же слушают радио и смотрят телек. Клип взяли на ТВ, песню на радио и я этому очень рад! Здоров, что эта песня пришлась по вкусу не только мне. Я и за песню, и за клип очень переживал. В клипе снялась Ева Канчельскис, дочь известного футболиста, падчерица Стаса Михайлова, крайне талантливая, безумно воспитанная, очень красивая девочка. Она живёт и учится в Англии. Я верю в то, что случайности неслучайны. Ева прилетела в Москву, чтобы пережить карантин с родителями. В это время я её и увидел. И сразу же предложил ей сняться в клипе. Она посоветовалась с родителями, я знаком со Стасом давно и он обо мне хорошего мнения, поэтому они были не против. Я быстро всё организовал и уже где-то через неделю после знакомства мы сняли клип.
— А скоро ещё и премии всякие.
— Ой, дай Бог!
— Знаешь, с кем из артистов не говорю – большинство отвечает, что «не ради премий» и «на фиг они не нужны». Типа, «мы всё ради искусства». Хоть бы один отказался! Мне вот приятно, когда мне за что либо вручают премии и дипломы.
— Да, это так. Артисты это любят: «Ой, эти премии , да мне на них по фигу». Честно скажу: они лукавят! Всем это приятно! Это нормальное человеческое качество, получать удовольствие от того, что твои заслуги отмечают. Серьёзно, мне приятно получать разные премии! Благо, за время существования «MBand» мы получили все возможные награды. Есть награды, которые 90% российских артистов не давали. Премия MTVMusicAwardsесть у Нюши, у Димы Билана и у нас. 2 года подряд мы брали «Nickelodeon». Кажется, в России её больше никто не получал. А нам давали на церемонии в Лос-Анжелесе, первый год нам вручала Селена Гомес, на второй Майли Сайрус. Считаю, это знаковые премии. А как у сольного артиста, у меня только одна статуэтка – это шоу «Маска». И глядя на неё, я понимаю, что впереди ещё огромное количество работы! Для меня премии не для того, чтобы смотреть на них и кайфовать. А для того, чтобы поставить себе «галочку», что я иду в правильном направлении. Премию получил, значит, этот год я проделывал хорошую работу, я не ленился. Что я молодец! И нужно, чтобы эти итоги увеличивались.
— В интервью ты говорил о создании продюсерского центра. Вопрос первый: зачем?
— Для начала, это не продюсерский центр. Это некое творческое объединение. Я не хочу позиционировать себя как продюсера. Продюсер – это человек с огромным опытом и стажем, понимающий, что он делает. Я ощущаю себя слишком молодым артистом, которому много лет работать и совершенствоваться, чтобы иметь возможность стать полноценным продюсером. Я хочу помогать молодым талантливым артистам. Я знаю историю некоторых продюсерских центров, я сейчас говорю не о Meladze Music и не о Velvet Music. В них были кабальные правила, где всё продюсеру и ничего артисту. У нас будет более зарубежная политика, где во главе угла артист, а ТО получает процент за свои услуги. Я знаю огромное количество безумно талантливых людей, которые не имеют сил и возможностей куда-то пробиться. Им я и хочу постараться помочь. Ребята из разных регионов: Россия, Казахстан, Украина, Беларусь. Они будут создавать музыку, мы будем её реализовывать. Такая система у «Gazgolder». Баста одним из первых взял политику зарубежных ПЦ. Мы даем площадку и возможности, вы делаете музыку. Работаешь – значит, ты ешь. Контрактами никто душить и держать не собирается. Для людей, «горящих» творчеством, мы будем предоставлять все необходимые возможности.
Ещё когда-то давно у меня было желание и мечта открыть школу для талантливых детей. Люди будут приезжать из разных регионов, но отбор будет очень жёсткий. Если люди действительно талантливы, то обучение, проживание и в дальнейшем раскрутка – бесплатно. Такую школу для малоимущих талантливых детей сделал ДжастинТимберлейк. Там был очень жёсткий отбор, всех невозможно принять, но прошедшие абсолютно бесплатно обучались музыке, хореографии, актёрскому мастерству – необходимому комплексу знаний. Я хотел такое же. Вот сейчас маленькими шагами мы движемся к реализации этого проекта.
— В школе ты – педагог или директор?
— Все мои идеи реализует моя команда. Я выступаю как идейный вдохновитель. Это касается и линии одежды, YouTube-проектов, телешоу. Мне, кроме генерирования идей, необходимо самому во всём участвовать. Поэтому на моём YouTube-канале «Полтора корейца» давно ничего не выходило. Из-за пандемии пришлось приостановиться. Ещё был проект «Маска», который забирал всё время. До этого у меня был телепроект «Саранхэ», где я был ведущим и с утра до ночи находился в съёмочном павильоне. Теперь ещё грядёт проект, о котором я пока не могу рассказывать. Из-за всего этого не хватает времени на личный проект, он ведь наш с Валентином. Мы всё делаем своими силами, не ради заработка, а для души. Сейчас времени нет, но мы готовим новый сезон, сняли 3 выпуска. Не знаю, сколько проект будет жить – сейчас реально времени очень не хватает! Очень много проектов и идей. Мне казалось, что с каждым годом должно быть легче. Мы же развиваемся, становимся более успешными. Когда мы открывали свой бренд одежды, мне пришлось продать машину и на полгода отказаться от личного автотранспорта, что для меня очень нелегко. Авто – моя любовь и мне важно свободно передвигаться. И это была машина, о которой я сильно мечтал. А через 4 месяца пришлось ей пожертвовать для дела. Идея оказалась сильнее, меня было не остановить. И вроде мы стали более финансово независимыми, а легче не становится! Проектов всё больше. И даже сейчас, в полупереломанном состоянии, я не могу сидеть дома.
— Когда ты вошёл на интервью на костылях, я такой сволочью себя почувствовал, что заставил тебя приехать!
— Не надо! Это моё добровольное решение! Когда мне приходится ничего не делать, я начинаю страдать.
— Неужели ты никогда не приезжал на море и не падал тюленем на пляже?
— Один раз в год я так и делаю. Меня хватает очень ненадолго. Ежегодный отпуск (он у меня только один) я делю на 2 части. Первые дней 5 – 7 я катаюсь с друзьями на сноубордах. Это традиция. Потом отправляюсь на неделю куда-то погреться под солнцем. Сейчас я на год отлучён от сноуборда. То есть, 2 недели на пляже и я даже не знаю. Когда я лечу, у меня мысли: «Эх, сейчас отдохну! Прямо оторвусь за весь год! Не буду ничего делать!». Проходит 3 дня и я начинаю сходить с ума. Начинаю всем звонить, раздражать всю команду. Мне отвечают: «Что ты звонишь?! Отдыхай уже, не мешай работать!». Я переживаю и начинаю удалённо включаться во все процессы. Это прямо беда какая-то. Думаю, ещё лет 10, чуть спадёт пыл и я перестану насыщать свою жизнь работой настолько активно. Буду больше отдыхать. Но это нынешние мысли. Думаю, эти 10 лет пролетят очень быстро. Но боюсь, что я не смогу вовремя остановиться. Меня затягивает, мне это нравится.
— Что значит «вовремя остановиться»?
— Это тот момент, когда ты должен понять, что у тебя всё есть. У тебя хватает финансов, прекрасная семья, дети. Ты должен научиться наслаждаться жизнью. Сейчас я наслаждаюсь работой. Я получаю колоссальное удовольствие. Мне приносит радость то, что я делаю. Я получаю кайф от своей жизни потому, что она бурлит. Появляются новые процессы, идеи. Это так круто. Сейчас. Но я понимаю, что когда-то это всё должно уменьшится как минимум в 10 раз, чтобы я просто получал удовольствие от жизни, от семьи, от простых человеческих радостей. Купить домик у моря и наслаждаться.
— А если ты поймаешь себя на мыли: «Блин, мне 45, а я всё ещё неистовый трудоголик»? Ты будешь себя как-то искусственно останавливать, переделывать? А если это всё ещё будет приносить кайф?
— Вот этого я и боюсь! (смеётся) Я видел примеры и хорошие, и отрицательные. Это наши мастодонты, артисты, проверенные годами. С одной стороны, я поражаюсь их трудолюбию и трудоспособности. Блин, столько лет на сцене, столько лет гастролей! Я понимаю, о чём идёт речь. 5 лет отъездил с группой и понимаю, какой это труд. Бывают периоды, когда у тебя трёхмесячный тур ,ты возвращаешься с чувством, что в тебе вообще ничего не осталось. Тебе надо отключиться хотя бы на недельку от всего мира. А они ездят 20-30 лет. Я им просто поражаюсь, они для меня пример как надо. С другой стороны, я понимаю, что у них есть семьи, дети, которые их не видят. И я понимаю, что я так не хотел бы. Я хочу в этот период намного меньше уделять времени работе, а больше – своим любимым людям, личной жизнью. Так что, пока непонятно! Думаю, что через 10 лет нам нужно будет повторить интервью и я расскажу, как сложилось (смеётся). Сейчас мне кажется, что я к этому приду. А там посмотрим. Вдруг я решу: «Ладно, ещё лет 10»!
— Мне кажется, что сейчас такое время, когда артисты не пытаются показать себя в СМИ как личности. Пиарщики засовывают вас, ребята, в различные дурацкие развлекательные шоу, где артист может выглядеть, мягко говоря, не очень. Главное – цифры, просмотры. Ты там тоже бывал. Есть клевые, есть не очень приятные. Как ты сам ко всему этому относишься?
— Мне кажется, что сейчас все обленились. И артисты, и журналисты. Если брать журналистов: каждый второй берёт интервью, даже не понимая, с кем он говорит. Это очень сильно огорчает. Интервью получаются однообразными, скучными. Ребята не знают, что спрашивать. Даже если они знают, как меня зовут, они незнакомы с творчеством и с новостями. Я люблю давать интервью, когда есть о чём поговорить.
Касаемо программ: их выходит много, а хороших остаётся всё меньше. В погоне за цифрами не борются за качество. Где-то попадают, часто нет. Сейчас на стадии формирования моего сольного проекта мы стараемся соглашаться максимально. Конечно, сначала смотрим на проект, чтобы это не было совсем трешово. Вот есть YouTube-шоу «Что было дальше». Оно очень матерное, там нет рамок морали. Нет вообще никаких правил, оно очень жёсткое и именно поэтому многим артистам оно не нравится. Зрители то в восторге! Но я скажу, что сейчас для меня это одно из лучших шоу. Я люблю юмор, в том числе жёсткий. Люблю людей самоироничных и сам таковым являюсь. Я никогда не обижаюсь, когда слышу шутки в свою сторону. Если это действительно смешно – я угораю. Вот мой друг пошутил очень жёстко: «У тебя разрез глаз как два ножевых ранения!». Это треш, но очень смешно, я целый день угорал. Или одна из лучших шуток на «Что было дальше», её сказал один из самых несмешных ребят : «Вам не кажется, что не тот Цой жив?». Эта шутка меня преследует с того момента, как вышла программа, я ржу над ней в голос. За 31 год шуток про фамилию я слышал миллион! В школе это вообще – испытание, которое надо пройти. Там столько было и про фамилию, и про национальность, и про внешность, что я думал, что ничего нового я уже не услышу. И тут – бац! Так неожиданно! Меня порвало. Это единственное интернет-шоу, которое я смотрю. Мне интересна реакция артистов. А я был расслаблен, пришёл получить удовольствие и поржать. Думаю, ведущие это почувствовали и не стали меня рвать на куски. Так что здорово, что ещё есть люди, которые делают интересный продуманный продукт.
— Так эти шоу хоть как-то помогают артистам? Продавать билеты, нарабатывать аудиторию?
— Продавать билеты – точно нет. Хотя с этим может кто-то и поспорить, но я уверен, что нет. Это хайп, о котором все узнают, но тут же забывают. Если ты встал на эту тропинку, то нужно быть как Оля Бузова – столько инфоповодов никто не делает, она трудяга. Но, если у артиста есть гастроли, думаю, ему не до этого. В этом плане команда Филиппа Киркорова отлично работает, он — ходячий инфоповод. Где он, там всегда хайп. Вот умеет! У меня такого нет. У меня свой хайп: выиграть шоу «Маска», получить «Тэффи». У меня свои методы.
— Ну, я не представляю тебя где-нибудь громко ругающимся матом, например.
— Хотя я очень люблю это дело! (смеётся) Знаешь, я иногда думаю, что есть какие-то события, которые возможно раздуть. Дать информацию о конфликте в СМИ и получить 5 минут эфиров. Но я не хочу этого делать. Как бы это не прозвучало банально, я думаю о своих родителях. Мои родители — это детективы, которые узнают все новости самыми первыми! Они поддерживают, следят, копают интернет. Я очень трепетно к ним отношусь. Чтобы ни случалось, какие бы награды я не получал, мама всегда звонит: «Ты шапку надел? Ты покушал?». Я не хочу их расстраивать всеми этими скандалами, объяснять, что это нужно. Да и мне спокойней живётся, я просто создаю музыку. Открою секрет: мне несколько раз предлагали организовать конфликтные истории. Прямо с мордобоем, чтобы засняли и выложили. В ответ я предлагал пойти в зал, на ринг. Но так – не хайп, неинтересно. Кто-то очень сильно этого хочет, а я очень сильно не хочу. Мне и без этого нормально живётся.
— Ты сказал очень много клеевого. Давай красиво как-то закончим?
— Давай красиво! Я недавно попал в аварию, о которой я родителям не рассказал. Мама с ума сошла бы! Поэтому я шёл постепенно, очень долго, с месяц. Сначала я сказал, что я упал на футболе очень неудачно. Потянул ногу и ломал палец. Через пару недель папа стал интересоваться, что там за растяжение долгое. Через месяц пришлось сказать, что оказалось всё немного серьезнее.
На самом деле, всё банально. Я попал в аварию. Это может случиться с каждым. Впервые в жизни я так долго в гипсе, хотя раньше бывали переломы и трещины. А сейчас море дел, планов, столько всего хочется успеть! Мне очень дискомфортно. Ещё и карантин закончился. Очень сильно страдает работа. Вот поэтому я хочу всем пожелать беречь себя, относится к своему здоровью чуть щепетильней. Возможно, у меня пропало ощущение, что со мной может что-то случиться и эта авария мне была нужна, чтобы вернуть чувство самосохранения. Хочется просто пожелать всем не забывать о том, что мы люди и мы очень хрупки! Особенно во время пандемии это стало заметно. Хочу пожелать беречь себя, беречь своих близких. Как бы это не было банально, это очень важно. А всё остальное в наших руках.
Александр Ковалев, специально для Musecube
Фоторепортаж Марианны Астафуровой смотрите здесь.
ССЫЛКИ:
https://www.tiktok.com/@anatoliytsoy_official
https://www.youtube.com/channel/UCnxtpy5QWcZuZ1cs0qR_ilg
https://www.instagram.com/anatoliytsoy_official/
Добавить комментарий