Поздний вечер. 24 марта 2015 года. Санкт-Петербург. Площадь Искусств.
Завершился концерт оркестра Михайловского театра. За дирижерским пультом – молодой, обаятельный и талантливый маэстро Татарников (музыкальный руководитель и главный дирижёр Михайловского театра).

Всё еще звучат бурные овации благодарных и восхищенных зрителей. В соседней ложе двое малышей (мальчик и девочка лет пяти) с мамами: все четверо кричат «Браво!» и с таким энтузиазмом хлопают в ладоши, что не возникает сомнения в том, что концерт прошел феерично. Не каждый день, да и не каждый год, можно услышать детское «Браво!» и увидеть сияющие лица малышей от прослушивания совершенно недетских произведений: оркестровый триптих «Море» Клода Дебюсси, 33 Симфонию С. М. Слонимского и «Жар-птицу» И. Ф. Стравинского. Вывод только один: маэстро Татарников и оркестр театра не просто справились с задачей и отыграли концерт на высоком уровне, но привнесли нечто большее в исполнение, наполнили его душой, яркими эмоциями и жизнью.

Михайловский театр обладает определенным волшебством и притягательностью для зрителей. Суть не только и не столько в декоре зала, холлов и фойе. Но и в том ощущении покоя, уюта, даже интимности, которая создается благодаря приглушенному мягкому свету в зале во время концертов, исходящему от маленьких канделябров; и бархатистой уютности лож. И благодаря энергетике служащих в театре людей; и разнообразному репертуару, – все составляющие соединяются в особую атмосферу, из-за которой хочется возвращаться именно в этот театр вновь и вновь.

Сегодня едва ли увидишь дам в кринолинах, с оголенными плечами, белоснежными шеями и руками, покрытыми сверкающими камнями. Но не менее ярко, чем бриллианты, блестят и сверкают глаза зрителей, наблюдающих за действием на сцене и наслаждающихся волшебными звуками музыки.

Изначально вызывает удивление выбор произведений для концерта: три композитора разных эпох, разных по стилю и атмосфере. После прослушивания всех трех приходит понимание и осознание – выбор идеальный! Все три произведения создают в итоге одну полноценную историю, складываются кусочки мозаики в одну картину.
Первое отделение концерта представлено оркестровым триптихом «Море» Дебюсси и Симфонией № 33 С. М. Слонимского.

Вдох.

Клод Дебюсси. Плавное погружение в состояние эйфории и медитативности. Музыка подхватывает слушателей и, покачивая на волнах, уносит в иной мир: мистический, чарующий, таинственный – мир водной стихии. Клод Дебюсси сумел воссоздать особое полотно, состоящее из звуков, идеально отражающее суть данной стихии. «Море» становится символом человеческой судьбы, различных граней человеческого бытия, жизни от рождения до смерти. «На море от зари до полудня», «Игры волн», «Диалог ветра с морем» — три симфонических зарисовки, наполненные каждая своим настроением, диалогом и чувствами.

Выдох. Новый вдох.

С. М. Слонимский. Другая энергия, другой поток мыслей, другие картины.

Инициатива исполнить 33 Симфонию полностью принадлежала Михаилу Татарникову. Сергей Михайлович Слонимский подарил ему свою партитуру в прошлом году, что в итоге дало повод «поставить» ее на сцене (Впервые она была исполнена в Большом зале петербургской филармонии). У слушателей появилась уникальная возможность оценить симфонию, которая в Михайловском театре исполнялась в этот вечер впервые. Сложное в плане восприятия откровение автора, раскрывающего свои переживания, чувства и эмоции в отношении трагичности жизни современного нам человека, не оставило равнодушным пришедших слушателей.

Симфония включает в себя три части: I. LAMENTO, II. DANSE MACABRE, III. EPILOGO. Во время прослушивания второй части – Dance macabre – перед глазами возникает картина любекского живописца Берндта Нотке — «Пляска смерти»в Niguliste kirik. Серьезная, вечная тема, заставляющая задуматься о быстротечности человеческой жизни, близости и неотвратимости смерти, неизбежности завершения земного пути для всего живого.

Выдох.

Все еще под впечатлением от услышанного и прочувствованного, публика покидает зал и отправляется бродить по театру, обсуждая за чашечкой кофе или бокалом вина вечер. Подслушанные разговоры не могут не радовать. Несколько дам собираются стайкой и с восхищением и кокетством делятся впечатлениями от «красавца дирижера», обладающего неоспоримым талантом, харизмой и особым шармом, который ощутим даже на расстоянии. Другая группа людей замирает в благоговейном восторге, провожая взглядами господина Слонимского, следующего по коридору бельэтажа.

Звонок. Второе отделение.

Возвращение в идеальный мир.
Стравинский. Сюита из оперы «Жар-Птица».
Музыка, как и сказочная птица, созданная фольклором, неоднозначна, многогранна. Вступление к сюите – мягкое, мистичное, приглушенное — настораживает, вводит в оцепенение, подталкивает к чему-то неясному, призрачному, потустороннему. Музыка и пугает и завораживает одновременно, раскрываясь и преобразуясь, пробуждая импульсы, инстинкты.

Публика подается вперед, вглядываясь и вслушиваясь, внимая каждому движению дирижера, каждому изгибу музыки. Атмосфера в зале становится все более плотной, обволакивающей, напряженной. Взрыв, движение, ощущение приближающегося НЕЧТО, усиливающегося и нарастающего. Мощный поток музыки накрывает зал, от гармоничности в начале сюиты постепенно переходя в хаотичность – как символ танца Жар-птицы, как символ буйства стихий.

И снова – покой, легкость, манящая красота музыки, вдохновляющая, созидающая. Жар-птица поет колыбельную, баюкая неукротимую стихию ветра.

Музыка затихает. Сюита окончена. Жар-птица все еще кружит над залом.

Взрыв оваций. Общее восхищение. Крики «браво»: «Браво» маэстро Татарникову, «Браво» оркестру, «Браво» композиторам!

Алена Шубина, специально для MUSECUBE
В репортаже использованы фотографии с официального сайта Михайловского театра