В слове «чудо» слышится и чУдный (необыкновенный), и чудЕсный (творящий чудеса) и чуднОй (странный). Кажется, Корней Иванович Чуковский соединял в себе все три грани слова «чудо». Об этом и спектакль молодых мхатовцев «Чудо-чудо-человек».

Кажется, что постановка не выдумана, не срепетирована, а творится на сцене каждый раз, как откровение и необыкновенный порыв вдохновения. Легко – но не небрежно! Смешно – но не глупо! Талантливо – но без лишней звездности. Искренние и простые ребята 4-го курса под руководством Игоря Золотовицкого и Сергея Земцова под чутким бдением режиссера-педагога Марины Дровосековой сочинили спектакль-посвящение самому фантастическому детскому писателю и поэту Корнею Чуковскому.

Даже становится как-то неловко: мы знаем многие произведения Чуковского наизусть с самого детства, а про его судьбу знаем ничтожно мало. Ребята исправили эту несправедливость. Условно спектакль можно поделить на два плана: один — автобиографический. В ненавязчивой форме мы узнаем о том, как работал Корней Иванович, про его переписки, отношения с советской властью, и про его отношения с детьми, конечно же.

«Выхожу к себе в сад – вижу — маленькая девочка качается на низкой ветви яблони. Я говорю: «Девочка, как тебя зовут?» – «Танечка». «Танечка, яблоки любишь?» «Люблю». «Знаешь, яблоки дает эта яблонька. Ты качаешься на ветке и можешь ее сломать. Тогда яблонька не станет давать яблоки. Танечка, ты бы лучше слезла с ветки». «Хорошо, дедушка, я слезу…» Вот проходит немного времени, выхожу опять в сад, вижу – маленькая девочка качается на ветви яблони. Я говорю: «Танечка, яблоки любишь?» «Люблю». «Знаешь яблоки дает эта яблонька. Ты качаешься на ветке и можешь ее сломать. Танечка, ты бы лучше слезла с ветки». «Хорошо, дедушка, я слезу. Только я не Танечка, а Анечка, а Танечка – это моя мама…»

И внутри щемит. Ребята проделали филигранную работу, чтобы через письма, выдержки, авто и просто биографии, докопаться до самых тонких материй – из чего состоял Чуковский, какие внутренние механизмы двигали им что он творил так, как настоящий гений детского письма и сочинитель тех образов, которые кажутся нам родными: Бармалей, Айболит, Муха-Цокотуха… перечислять можно бесконечно. Мир Чуковского – это мир звуков, пищащий, шуршащий, цокающий, гукающий, гремящий. И эту звукопись, фантастичность и сумасшедшинку ребята передают на сцене.

В спектакле нет ролей. Курс представляет собой единый организм, где каждый играет все. Второй план спектакля – это сами произведения, нарочито громогласные, звучные. Их играют так лихо, что и Федора, и Бармалей, и чашки, и ложки, и звери в Африке предстают живыми, кричащими, и такими, какими они были в нашем детском воображении. У него нет границ, так и нет их в этом спектакле, здесь все струны натянуты до предела, на максимуме искренности. Технически спектакль очень сложный, как резная шкатулка, наполненная разными разностями и чудесами.

На контрасте с детскими произведениями о Чуковском говорят тихо, субтоном, чередуя эти эпизоды друг с другом, закручивая зрителя то в воронку сумасшествия с песнями, танцами, битбоксом и прочей хулиганщиной, то окуная его в лирику и сентиментальность. И в итоге получается та самая «чуковщина». Во всех смыслах этого слова.

Таким же бывает детство. Здесь нет полутонов: только белое и черное, тихое и громкое, грустное и веселое. Здесь очень много безграничной фантазии, а рамок нет. Если плакать, то всерьез, если радоваться, то искренне. Пожалуй, это самый настоящий спектакль, который сейчас можно увидеть на московской сцене. Потому как каждый из актеров играет личное, от себя, возвращая себя же и зрителя в детство.

«Чудо-чудо-дерево» Чуковского – это то, на котором росли калоши, ботинки и сапожки. А ребятки были «голопятки». Этот мотив детского «босоства», как символа абсолютного доверия к миру, является красной линией спектакля. Творческие люди – всегда дети. Потому в финальной сцене актеры, сбрасывая кеды, перед тем как убежать за кулисы, произносят на сцене по одному детскому высказыванию, смешному, глупому или философскому:

«Когда я родился, мои родители были… в театре! Приходят они домой, а тут я!»

Юлия Зу, специально для Musecube

Фоторепортаж Юлии Солодовниковой смотрите здесь.