
«Я должен был бы быть твоим Адамом, а стал падшим ангелом,
которого ты безвинно отлучил от всякой радости»
Мэрри Шелли, только задумываясь над романом, который впоследствии обрел долгую жизнь и звучное название «Франкенштейн, или Современный Прометей», хотела напугать читателя. Писательница говорила про свою работу: «Я решила сочинить повесть и потягаться с теми рассказами, которые подсказали нам нашу затею. Такую повесть, которая обращалась бы к нашим тайным страхам и вызывала нервную дрожь; такую, чтобы читатель боялся оглянуться назад; чтобы у него стыла кровь в жилах и громко стучало сердце». Театр музыкальной комедии же вершиной своего мюзикла ставит противоречие людской натуры, что становится страшно, но не от ужасающего вида Существа, а от человеческой жестокости, приведшей к трагедиям одна за другой. Но обо всём по порядку.
19 декабря на сцене Театра музыкальной комедии состоялась премьера мюзикла «Франкенштейн» по культовому роману с одноименным названием. На сцене театра разразилась борьба между правдой и ложью, любовью и предназначением, божьим провидением и дьявольским искушением.
Перед спектаклем зрителя встречает мрачная сцена с мигающим светом, создавшая мрачную и таинственную атмосферу с первых секунд. Поэтому радостные мотивы и яркие цвета в начале мюзикла дают ложную надежду, что дальше нас ждёт история величайшего открытия, а не величайшего разочарования.
Тучи сгущаются постепенно — меркнет свет на сцене, яркость сменяется на серость. И лишь красный остаётся бессменным спутником всего действия.
Хочется следить затаив дыхание за созданием Существа, за спецэффектами, но терзающая драма не даёт даже задуматься о блестящей игре. Кажется, что всё происходит на самом деле, и ты — лишь случайный зритель человеческой драмы. Драмы, которая обличает ненависть, рожденную из боли. Ненависть, выращенную на непонимании и отречении. Смятение и боль — чувства, зарождающиеся в душе вместе с рождением Существа, крепнувшие вместе с ним, обретающие силу и голос.
Поистине, «Франкенштейн» — невероятная премьера. После опустившегося занавеса нет ни одного звука и не хочется открывать рот, чтобы нарушить атмосферу и разбить горькое послевкусие.
Анна Романюк специально для Musecube
Добавить комментарий