«Ночь нежна» – одна из главных визитных карточек театра Луны и одно из ключевых произведений Фицджеральда, автобиографическое, мучительное, интимно-искреннее. Писатель обладал уникальным даром – показывать самые жуткие, грязные, уродливые болезни человечества через блеск и роскошь «ревущих двадцатых». Сергею Проханову удалось воплотить всё это на сцене, не только безупречно передав замысел романа о любви психиатра и его безумно богатой пациентки, но и, как талантливый скульптор, отсечь всё ненужное, всё, что запутывало и затемняло главный смысл, и со всей беспощадностью бросить его в лицо читателю.

Блеск и нищета – избитое клише. Блеск и шизофрения – поразительный, мощный союз, убийственный коктейль из дорогого вина и медикаментозных препаратов. Полоски тончайших занавесок из органзы с каждой минутой всё острее напоминают медицинские повязки, сиреневое сияние, заливающее сцену, резко сменяется ослепляющей светотерапией, великолепные наряды прекрасно сочетаются с трогательными белыми носочками и окровавленными салфетками, сквозь изысканную утончённость высшего общества проступает кошмар кровосмешения, и всё это заглушается щемяще прекрасной музыкой: и «We Shall Overcome» Луи Армстронга, и знаменитой «Summertime» Джорджа Гершвина, и, конечно, «Gracias a la Vida» Мерседес Сосы, нежной, страстной и болезненно-острой.

Эту двойственность прекрасно удалось воплотить Анастасии Тереховой. Её Николь кажется хрустальной в своей светской изящности, прозрачной искренности, звенящей истеричности. Она, как ангел, летает по сцене в белоснежной сорочке пациентки психиатрической клиники, она, как настоящая демоническая женщина, кружит своих возлюбленных в инфернальном танго, в прямом и переносном смысле сводя с ума.

Дика Дайвера замечательно сыграл Максим Щёголев, которому особенно удаются образы сильных мужчин, уставших тащить на своих плечах всю тяжесть мира и из последних сил отчаянно цепляющихся за попытки сохранить лицо, хладнокровие, самообладание. В первом акте он обезоруживает своей солнечной беззаботностью. Во втором – удивительной стойкостью перед лицом невзгод. Верный друг и соперник Томми Барбан в исполнении Михаила Бабичева, «солдафон», лишённый таких и вообще каких бы то ни было рефлексий, превосходно оттеняет его образ.

Хороша Бэби в исполнении Людмилы Светловой – бизнесвумен и женщина-вамп в одном флаконе (и, Боже мой, какие у неё наряды!). Хороши супруги Маккиско (Олег Чудницов и Полина Барышникова) в своей подкупающей комичности, за которой надёжно спрятана страшная трагедия. Очаровательна Вероника Лысакова в роли Розмари Хойт. «Воплощённая американская инфантильность» получилась именно такой, как описана в романе – безмятежно-воздушной, жизнерадостно-лучистой, бесстыдно-юной. В объятиях этой юной нимфы, звезды кинематографа, Дику хочется хотя бы на миг обрести покой, найти отдушину, забыть обо всём, что мучает и гложет, и она с такой наивной непосредственностью этим пользуется, что даже в голову не придёт испытывать к ней неприязнь. А вот по-настоящему, на мой взгляд, отвратительного персонажа сыграл Сергей Варчук – и сыграл так талантливо, что посреди его монолога мне даже на миг захотелось покинуть зал.

Конечно, всего на миг, однако и этого хватило, чтобы затрудниться с ответом на вопрос, рекомендовала бы я спектакль широкому кругу лиц. Скорее он для тех, кто не боится быть шокированным, кто ищет настоящего душевного потрясения, способного через боль вызвать катарсис, как хороший психотерапевтический сеанс.

Александра Смирнова специально для Musecube