В Театре им. Ленсовета 22 марта состоялась премьера спектакля «Посох, палка и палач» режиссера Ильи Мощицкого. Постановка создана по мотивам одноименной пьесы австрийской писательницы и лауреата Нобелевской премии по литературе Эльфриды Елинек. Ее произведения малоизвестны в России, но на западе она давно является прославленным мастером искусства эпатажа, протеста и бунта.

Пьеса написана на основе личных эмоций в ответ на события, которые не смогли оставить уже было бы отошедшую от большой литературы писательницу равнодушной. Когда в австрийском городе произошло отвратительное убийство четырех цыган, пытавшихся убрать табличку с надписью «Цыгане, убирайтесь в свою Индию», Эльфрида Елинек в праведном гневе написала пьесу «Посох, Палка и Палач», перевод которой Илья Мощицкий представил на российской сцене. В пьесе выражено отношение к двуличной европейской общественности и современной нечувствительности. У Ильи Мощицкого оно сложилось в хоровод нескончаемых монологов, разбавленных молодым задором ленсоветовской труппы.

В начале постановки дама из очереди в исполнении Галины Журавлевой под восторженные крики поднимает табличку, на которой мелом написано «Русские», затем в задумчивости стирает написанное и под более тихие выкрики поднимает табличку с надписью «Евреи», когда дело доходит до «Цыган», шум замолкает…
Действующие лица спектакля делятся на благопристойное общество и четверых мертвых цыган, один из которых почему-то в инсценировке имеет явный кавказский акцент. По кругу перечисляются всевозможные человеческие грехи: это и чрезмерное внимание к общественному мнению, и бесконечное перемалывание бытовых разногласий. Сиделке не дали без очереди купить мясо для больного старика – повод для широкого обсуждения. Все дружно охают и переживают над спортивными травмами лыжника и прочими мелкими событиями повседневной жизни, но отказываются замечать присутствия в ней мертвых цыган. Но цыгане есть, и у них тоже было какое-то мнение. Обстановка накаляется, сыплются обвинения, вспоминаются самые яркие сюжеты человеческого малодушия начиная от гибели Иисуса Христа, заканчивая газовой камерой и непризнания геноцида евреев.
Проблема, поднятая в пьесе и спектакле, заключается в том, что люди готовы игнорировать смерть, смещать акценты и внимание на любые другие вещи, стараясь не брать на себя ответственность. Смерть не укладывается в современную реальность, она является разменной монетой в политической игре, и совершенно обесценивается в случае, когда это игра невыгодна.

Действие спектакля проходит в привычном жанре балагана и кабаре. Под фортепианный аккомпанемент, который сопровождает весь спектакль, актеры водят хороводы, изображают лыжные гонки, передавая друг другу слово. Монологи постепенно превращается в истерику, которая набирает обороты, усложняются и ускоряются.

В финале зритель остается наедине с пустой сценой, на которой в видеопроекции каждый увидит свое будущее и, наконец-то, поймет природу отвратительного звука, с которого начался спектакль.

Если кто-то действительно не догадывается о том, что может умереть, то, вероятно, спектакль будет для него открытием. В противном случае, нет. Возможно, во вселенной Эльфриды Елинек и Ильи Мощицкого смерть и неадекватная на нее реакция и являются чем-то из ряда вон выходящим, но в целом это явление достаточно распространенное.

Галина Супрунович, специально для Musecube.