Этот рыцарь бедный
никого не спас.
А ведь жил он в первый
и последний раз.

Р. Рождественский

Двадцать второго июня музыкальный спектакль «Кабаре Терезин» (композитор С. Дрезнин, режиссёр Н. Чусова) показывали на сцене ленинградского театра имени В. Комиссаржевской. Именно ленинградского, потому что, как было сказано в традиционном предисловии, здесь знают, как делать «искусство вопреки». Легендарные блокадные концерты в осаждённом городе вспоминаются каждому в этот День памяти и скорби.

Спектаклю в июле исполнится год — именно прошлым летом, едва выйдя из изоляции, артисты и музыканты готовились показать его в арт-пространстве «Хитровка». В прошедшем сезоне «Кабаре Терезин» поселилось на подмостках московского Дома актёра на Арбате и почти каждый месяц собирало, насколько это теперь возможно, большой зал отзывчивой публики.

И вот – первые «гастроли» в Петербурге. Нельзя не упомянуть, что условия были, как выражаются в армии, приближены к боевым: удушающая жара в северной столице подошла к максимуму и только обещала грозу. Но мы – и артисты, и зрители — выдержали всё, чтобы история узников «подарочного гетто» снова ожила в музыке, стихах, танце и запредельных эмоциях.

Подробную историческую справку о том, что такое Терезиенштадт/Терезин, можно прочитать в первой заметке на эту тему. Сегодня хочется уже поговорить о персонажах и актёрах.

Нина Чусова придумала форму и соединила номера из репертуара реального кабаре, в представлениях которого участвовали заключённые, в связную историю, которая лишь иногда получает «подпорку» в виде документальных заметок, оглашаемых Карлом и Ханной (по сюжету, режиссёром и актрисой). Их миссия непроста: встречать новичков, вовлекать в «культмассовую работу» — и провожать в никуда, не теряя при этом присутствия духа, креативности и веры в победу добра. Недаром задира Карл подбадривает гостей: долой уныние, уныние – на руку врагу! Вокал Ханны так и просто приглашает к бессмертию.

Не все прибывающие понимали, в каком статусе оказались в Терезиентштадте, поверив пропагандистским заявлениям «заботливых» властей. Старый Мендель, к примеру, вложил все свои средства в проживание под крылышком «дяди Гитлера» — каково же его изумление, когда вместо отдельной комнаты с ванной его забрасывают на верхний ярус нар в общем бараке. Наравне со стариком удивлён и расстроен маленький Томаш, скучающий по братишке, отосланному в приёмную семью в Швеции, и не понимающий, почему мама и папа забыли об ужине и не хотят уезжать из этого неприятного места.

Писательница Илзе Вебер, в сущности, парафраз педагога и литератора Януша Корчака. Оба работали для детей и с детьми, и оба не оставили своих питомцев вплоть до гибели в газовой камере. «Кто же споёт им колыбельную?» — объясняет свой отъезд в Освенцим мама Томаша, который, конечно, отправляется с ней. Незадолго до этого «поезд на восток» увозит отца и мужа. О нём нам практически ничего не известно: ни предыстории семьи, ни даже профессии Вильяма в пьесе нет. Словно он тот самый «рыцарь бедный» из стихотворения Рождественского. Но при всей «непрописанности» герой вас подкупает… завоёвывает… трудно подобрать слово для того, кто не торгуется и избегает конфликтов – словом, видя бездонную любовь отца к сыну (сыновьям), мужа к жене, вы не сочтёте эту фигуру ни малозначащей, ни тем более излишней.

Артистов, которым выпала удача участвовать в постановке, по максимуму раскрывающей их таланты в драме, мюзикле, стендапе и даже балете, не назовёшь «медийными» лицами, да это и к лучшему, и всё же для театралов имена Мириам Сехон (Илзе), Марии Биорк (Хана), Константина Соколова (Карл), Дениса Котельникова (Вилли) и Антона Эльдарова (Мендель) имеют свой вес и насыщенную творческую одиссею.

Хочется отдельно написать про Ванечку Новосёлова — Томаша. Как он всегда попадает в правильную интонацию, как взаимодействует с партнёрами на сцене… их отношения с папой — отдельная добрая мелодия, тонкая нота в эмоциональной партитуре «Терезина». И болезненная тема спектакля становится ещё острее для зрителя из-за присутствия среди взрослых этой тонконогой кудрявой причины жить. Как важно, что именно благодаря выжившему среди ужасов войны и концлагерей мальчику мы и узнали эту историю! Значит, подвиг взрослых не пропал втуне, и добрые пожелания, которые они принесли вместо подарков на «подпольный» день рождения Томаша, сбылись.

«День рождения», кстати, ключевая сцена спектакля – при том, что каждый номер врезается в память с первого просмотра и тянет вернуться и пересмотреть не раз – до этого мы только знакомимся с героями, будто входя вместе с ними в мир Терезина, где царит голод, подневольный труд, разлука с близкими и унизительный быт. А после нам придётся набраться мужества и пережить с ними самые трагические события, когда смех – сквозь слёзы, юмор – на краю ямы, любовь – в прощальном взмахе уходящего навсегда.

«И музыка – музыка на каждом углу!»

Музыкантов мы почти не видим – они скрыты за «рампой» и выходят только на первом «представлении» и на поклоны, с теми же жёлтыми звёздами на одежде, как у персонажей на сцене. В сущности, навык «выживания под давлением» не является уникально свойственным еврейскому народу. Эта идея близка каждому, независимо от национальности, какие бы иллюзии мы ни питали насчёт своей «миссии» на этой планете. Но пока мы шутим и поём на этот счёт, наш духовный иммунитет в безопасности – и повышает физический!

Елена Трефилова специально для Musecube

Фотографии Нины Антоновой можно увидеть здесь