Даже в обычной повседневной жизни мы едва ли не ежеминутно делаем выбор: овсянка или яичница, кроссовки или туфли, пойти вечером в театр или потупить в сериал.

Наша жизнь состоит из множества вероятностей и ещё большего множества не-вероятностей — последних даже больше, поскольку каждая не-вероятность вовсе не отсекает возможные варианты развития событий, а множит не-возможные не-развития не-событий. Наше будущее зависит в том числе от предпочтений на завтрак, но как часто мы действуем по накатанной, не особо задумываясь над последующими событиями и результатами сделанного выбора — всерьёз мы ломаем голову над тем, что подразумевает лишь моральные или нравственные метания, но в масштабах судьбы и конечной точки это также важно, как и «преимущества» пресловутой овсянки: выходить ли замуж, нахамить или сдержаться, делать ли из лейтенанта генерала и прочая, прочая.

Но те самые не-возможные не-развития не-событий зависят даже от взмаха крыльев бабочки.

Спектакль, который выпустил в свой 25 юбилейный сезон Театр Романа Виктюка, с названием «#Люблюнемогу»- именно об этом. Как все спектакли в Доме света, он — о любви. Причём, в данном случае, о любви в той высшей точке соприкосновения любовного состояния аффекта и алогичного разума человеческого, — недаром же «немогу». О любви — к миру, к женщинам и мужчинам, к запахам большого города и теням вечерних кухонь, к игре слов и честности чувств, к настоящему и пронзительному. При этом постановка изрядно отличается от обычного репертуара театра… Впрочем, у зрителя тоже есть выбор и право на «эффект бабочки»: примкнуть к культурной жизни столицы или не идти смотреть вовсе, счесть постановку обычной для театра на Стромынке или же заявить, что Роман Григорьевич такое бы не поставил, верить героям или же проспать половину спектакля.

Во-первых, идти!

Во-вторых, монолог магнетического Дмитрия Бозина открывает спектакль, позволяя увидеть прекраснейшую игру света и тени во имя рождения дитя по имени Силуэт и давая возможность зрителю решить, будут ли все последующие камушки калейдоскопа иллюстрацией слов героя ведущего артиста или же останутся пыльной россыпью городской каменной крошки.

В-третьих, спектакль подарит несколько мгновений нечаянной радости встречи с легендой российской режиссуры и его очень точными и ко времени словами (не забудьте носовые платочки, сдержать слез в этот момент невозможно).

Наслаждаясь игрой и поражаясь способности актёров «набрать сцену» и удержать внимание зрителя — в отсутствие явной и последовательной сюжетной линии и декораций — зрителю предстоит каждый раз делать свой выбор и принимать своё решение: является ли каждая последующая «картинка» результатом предыдущей, каждый новый герой — истинно новым или развивающим свой сценический характер уже знакомый нам по предыдущим эпизодам и, наконец, попробовать (если будет желание попробовать) «нащупать» в каждой из 18 историй тот переломный момент, о котором и писала свою пьесу театровед, драматург, театральный менеджер и заместитель худрука Театра Романа Виктюка по творческому развитию Ольга Никифорова.

При этом надо отдать должное и ученику Романа Григорьевича, режиссёру Дмитрию Голубеву: в спектакле так расставлены акценты (и повествования, и игры), что каждая новая история добавляет штрихов в пользу объёмности и достоверности — шутками, самой возможностью этих бытовых конфликтов, желанием примерить происходящее на себя — раскачивая эмоциональные качели зрителя, заставляя смеяться и недоумевать выбору, поражаться подбору характеров героев и персоналий артистов. Все это приводит к вероятности повышения зрительской лояльности и доверия к историям, когда действительно «взмах крыльев» приводит к такому масштабному эффекту.

Спектакль, играемый также Екатериной Карпушиной, Дмитрием Жойдиком, Марией Матто, Олегом Исаевым, Людмилой Погореловой, Станиславом Мотыревым, Викторией Савельевой, Наилем Абдрахмановым, Анастасией Якушевой, Михаилом Урянским, Валерией Энгельс, Михаилом Половенко несомненно стоит увидеть, чтобы осознать, как, например, мелкая обыденная бытовая травма может привести к релокации на другой континент и крайне запутанным родственным связям; чтобы в полной мере ощутить мощь эффекта бабочки; чтобы утром снова сделать свой личный — правильный — выбор между овсянкой и яичницей.

Ольга Владимирская специально для Musecube

Фото Владимира Яроцкого предоставлено пресс-службой Театра Романа Виктюка