Начало сентября насыщено множеством приятных и радостных событий. Одно из них — показ премьерного спектакля «Баня» по пьесе Владимира Маяковского, «приправленной» его же стихами, в Театре Романа Виктюка, а также последующая пресс-конференция, на которой артисты рассказали о работе над постановкой, о своих чувствах и своём прочтении Маяковского.

В этом театральном сезоне многие театры «выстрелили» спектаклями о пролетарском поэте. Приурочено это к его 130-летию. Восхищаюсь режиссером Сергеем Захариным. Зная другие его работы — мой выбор, конечно же, театр Виктюка.

В спектакле есть всё. Юмор, когда зал начинает рыдать от смеха. Глубокая, но очевидная мысль о современности и, к сожалению, неизменности бюрократов. Недаром, в конце спектакля звучит вопрос Победоносикова: «И она, и вы, и автор,— что вы этим хотели сказать,— что я и вроде не нужны?!»

Но меня больше интересовал Маяковский как человек. С болью, с сумасшедшей любовью. Сознаюсь, в первый раз, летом, смотрела спектакль просто как смешную, язвительную, с элементами гротеска постановку.

В этот раз все затмил Маяковский. Мне хотелось понять его. Было немного страшно, смогу ли я принять Маяковского в версии Дмитрия Бозина. Смогла. Смогла настолько, что, казалось, стихи, голос, проникали под кожу и царапали там своей «неуютностью», «непривычностью». Как легко понять стихотворение «любовь-кровь» и как нужно выстрадать:

Но мне не до розовой мякоти,
которую столетия выжуют.
Сегодня к новым ногам лягте!
Тебя пою,
накрашенную,
рыжую.
Может быть, от дней этих,
жутких, как штыков острия,
когда столетия выбелят бороду,
останемся только
ты
и я,
бросающийся за тобой от города к городу.

На фоне картонных коробок (Дома? Комнаты? Коробки для документов?) проходит жизнь двух совершенно разных групп. Бюрократы, утопающие в своем чванстве, наслаждающиеся вседозволенностью, и рабочие. Они трудятся, учатся и… Создают машину времени! Конечно, в спектакле она существует условно. Но, зато, совершенно реально появляется Фосфорическая женщина в исполнении Виктории Савельевой, прилетевшая из 2030 года. Так что мы были не только в прошлом, но и столкнулись с будущим. Но почему мне казалось, что эта героиня олицетворяла любимую Маяковского?

Вот я богохулил.
Орал, что бога нет,
а бог такую из пекловых глубин,
что перед ней гора заволнуется и дрогнет,
вывел и велел:
люби!

Почему мне казалось, что Маяковский уже примерял пистолет? Ведь недаром это оружие появляется в руках Победоносикова, потом Поли, а потом оказывается у Маяковского.

Все чаще думаю —
не поставить ли лучше
точку пули в своем конце.
Сегодня я
на всякий случай
даю прощальный концерт.

Многослойность спектакля швыряет зрителя штормом. Смеёшься, замираешь, а вот уже хочется плакать и, вдруг, снова смеёшься…

Лучше режиссера Сергея Захарина и Дмитрия Бозина-Маяковского никто не скажет. Поэтому приведу здесь их слова, прозвучавшие на пресс-конференции.

Сергей Захарин: «Мне кажется, что Маяковский достаточно объемен — от трагедии и до комедии. И в этом абсурде он живет. Наблюдая за всем этим, он находит острые слова и пытается вычленить те чувства, которые он сейчас испытывает».

Дмитрий Бозин: «Даже это — «Текущий момент характеризуется тем, что в данный момент он момент стоячий». Но ведь это последующий Хармс! Это следующие обэриуты, следующая большая литература абсурда, она вот здесь, в одной этой фразе звучит! И таких фраз, абсурдных, рассыпано множество! Это было удивительное остроумие».

Поздравляю театр, режиссера и всех актеров с премьерой удивительного, прекрасного, сложного и красивого спектакля! Знаю, что пойду на него еще не раз и не два. Как и все спектакли Театра Романа Виктюка, эта постановка не дается сразу. Она сложна и многогранна. И тем интереснее снова и снова разбираться в ней, пропускать через себя, болеть ей.

Елена Иващенко специально для Musecube

Фотографии Галины Глухоманюк можно увидеть здесь