1 и 2 февраля на малой сцене Театра имени Ленсовета состоялась премьера спектакля Юрия Цуркану «Ретро».

Спектакль поставлен по одноимённой пьесе Александра Галина, написанной им в 1979 году. Пик популярности пьесы пришёлся на 80-е годы прошлого столетия, затем на какое-то время она сошла с подмостков. Однако с начала XXI века «Ретро» вновь в репертуаре многих известных театров страны: в МХТ (2002), театре Комедии им. Акимова (2004), Малом театре (2021), ТЮЗе им. Брянцева (2024). И если судить по овации, устроенной зрителями премьерных показов, «Ретро» прочно закрепится и в афише театре им. Ленсовета.

Чем же обусловлена актуальность пьесы в наше время и почему постановка Юрия Цуркану так созвучна, на мой взгляд, духу автора?

В основе сюжета лежит комедийная ситуация: замужняя дочь привозит отца в Москву, но отношения между стариком и молодыми не складываются. Находчивый зять решает свести тестя с одинокой старушкой и приглашает на «смотрины» трёх дам, которые должны предстать в порядке очереди, но женщины являются одновременно и вынуждены соперничать друг с другом за сердце «жениха», который всеми силами противится происходящему.

Такой сюжет возможен и в наши дни, и одним из подходов к постановке могло бы быть перемещение героев в условия современности. Этот подход используют сейчас большинство режиссёров, но Юрий Цуркану – ученик последнего курса Г.А. Товстоногова, придерживается традиции товстоноговской школы, которой свойственна особая культура диалога режиссёра с актёром и с автором литературного текста. Именно в традиции бережного следования авторскому замыслу Юрий Михайлович ставит классику на петербургских сценах, и так же аккуратно воссоздана им историческая эпоха конца 70-х годов для спектакля «Ретро».

Сценическое оформление (художник Елена Дмитракова) кажется на первый взгляд минималистичным, но это впечатление обманчиво: по мере развития действия благодаря игре света (художник по свету Андрей Лебедь) вдруг «оживают» рельефные химеры и глядят на зал через окна резных картинных рам; магнитофон непостижимым образом превращается в «музыкальный ящик», а из углов начинают напирать гигантские железные стебли несокрушимого борщевика. Борщевик – это агрессор, который возникает там, откуда уходит жизнь. Но в то же время это символ сегодняшней деревни, и он же – крик о помощи: этому безмолвному крику вторят со стен разверзнутые пасти чудовищ.

Музыка (Владимир Бычковский) тонко подобрана под царящую на сцене атмосферу, и точно соотносится с темпоритмом действия: под вальс Армана Амара предстаёт перед публикой Чмутин (з.а. России Александр Сулимов), под него же он уезжает в деревню. Картина празднования знакомства «жениха» с дамами во втором акте происходит под песню «Чёрный кот» в исполнении Тамары Миансаровой, при этом герои вдруг обнаруживают неожиданную подвижность и даже прыткость, заставляющую забыть об их возрасте. В размеренных сценах, где царит величественно-прекрасная бывшая балерина Песочинская (н.а. России Лариса Луппиан) звучит Вальс Духового оркестра из фильма «А зори здесь тихие» и музыка Микаэла Таривердиева. Также в спектакле использована песня «Прощайте, голуби!» из одноимённого фильма, невольно возвращающая многих зрителей в их прошлое – люди в зале подхватывают мелодию и душевно поют вместе с артистами.

Несколько слов о костюмах – в ансамблевых решениях Ники Велегжаниновой считывается та же тщательность, с которой отнеслись к постановке и другие создатели: сам облик персонажей раскрывает характер героев ещё до того, как они произнесут первую реплику. Отдельным игровым элементом выступает украшение из перьев на волосах Песочинской – оно выделяет бывшую балерину среди других персонажей, возносит её к вершинам эстетики и красоты, и оправдывает её эксцентричность.

История начинается с появления на сцене Николая Михайловича Чмутина: в его говоре слышится житель самой глухой деревни; в «слепом» взгляде читается непрерывный внутренний диалог и отстранённость от внешней жизни; его угловатые монотонные движения указывают на усталость от жизни и глубокую скованность в роскоши чужой квартиры, полной антиквариата. Впрочем, дочь Людмила (Марианна Коробейникова) и её муж Леонид (Олег Сенченко) здесь тоже не хозяева: властвуют тут химеры – они и часть богатой мебельной инкрустации, и хранители, обереги, символизирующие связь поколений, которая в семье Чмутиных нарушена.

Леонид, предавший свой интерес к науке, заполняет словами пустоту отношений – он напоминает Фигаро, буквально танцуя вокруг страдающей от ссоры с отцом Людмилы, убеждая её в успехе своего замысла о «женитьбе» Николая Михайловича. Его авантюрность и мнимый оптимизм «слетают» только к финальной сцене, когда он наконец решается обнять жену, кажется, впервые по-настоящему.

Именно нехватка настоящего, вечного обостряется с появлением в доме «невест» – двусмысленность ситуации и беззащитность старшего поколения перед волей напористого Леонида вызывает чувство несправедливости, ненормальности происходящего, и, что гораздо страшнее, – узнаваемости.

Но режиссёр, будто жалея зрителя, обращает ситуацию в комедию: образ Нины Ивановны Воронковой (з.а. России Ирина Ракшина), в прошлом – медсестры в психиатрической клиники, доведён в своей комичности до гротеска: роль «женщины в очереди», как справедливо ставит ей в упрёк изящная и непосредственная Песочинская, она выдерживает до самого завершения спектакля. Чего только Нина Ивановна не извлекает из своей необъятной сумки – к медицинскому спирту, например, у неё даже припасена литровая банка солёных огурцов.

Диана Владимировна Барабанова (з.а. России Светлана Письмиченко), ночная вахтёрша – женщина самоотверженная: отказавшись от заслуженного отдыха на пенсии, она продолжает работать во имя внуков. При первой же возможности она отрекается и от своего желания, ради которого пришла в дом Леонида и Людмилы – лишь бы люди были счастливы. И эта готовность забыть о себе, чтобы помочь другим – тоже черта поколения, чья молодость пришлась на 80-е годы.

В первой части спектакля для зрителя раскрываются сложные отношения отца и дочери Чмутиных – и монологом Людмилы о её мечте Юрий Цуркану подчёркивает обоснованность и правомерность их разногласий. Отец много работал на благо других людей, оставляя своих близких в одиночестве; в том же отчаянии, в котором оказался теперь сам, не дождавшись от дочери внуков. Людмила в этом спектакле – женщина, добившаяся всего сама, при этом она чувствует, что не оправдала ожиданий отца и хочет примирения с ним, но её мольба встречается со стеной молчания.

Второй акт открывается встречей Николая Михайловича и Розы Александровны, и это знакомство на глазах зрителей перерастает в свидание – Песочинская знает, как завоевать мужское сердце. Когда в квартире появляется Нина Ивановна, ей остаётся только дожидаться, пока бывшая балерина «сойдёт со сцены» (удалится спать). Вот тогда Воронкова проявит все свои лучшие качества – из той же сумки будет извлечён домашний пирожок, и уже не Чмутин разливает шампанское по бокалам, а Нина Ивановна подносит ему рюмку со спиртом; и жилплощадь у неё имеется, и ухаживать за больными она умеет; и вообще человек душевный и понимающий – один скульптор даже её голову из снега вылепил, «так и простояла всю зиму». Значимость каждой из дам для Чмутина определяется их потребностью в живом: насколько важно для Песочинской не умереть в одиночестве, настолько Чмутин готов примириться с её чудаковатостью, бесхозяйственностью и столь ненужным в деревне кокетством; как рьяно хочет заботиться о Николае Михайловиче бывшая медсестра, так искренне он приглашает к себе в деревню и её; и если Диана Владимировна тоже пожелает приехать – он выделит комнату и ей. Для всех место найдётся.

Но вот Чмутин берёт в руки чемодан, и Людмила протягивает ему свёрток – платье для тёти. Она не знает, что сестра отца умерла – ей никто не сказал об этом. Николай Михайлович замирает на мгновение… и отказывается принимать передачу.

Пьеса Александра Галина заканчивается на том, что Чмутин уезжает, и дамы провожают его на вокзал. Спектакль на сцене театра им. Ленсовета мог бы закончиться тем же – когда старшее поколение уходит, Людмила застывает в беззвучном крике со свёртком в руках, а Леонид беспомощно смотрит на неё, не умея справиться с бедой близкого человека.

Но Юрий Цуркану не оставляет конфликт отцов и детей неразрешённым. Дверь открывается, в комнату возвращается Чмутин. Он молча кладёт руку на плечо дочери, и стена отчуждения между ними рушится – всего одно действие, но именно его мне так не хватало в пьесе.

Александр Галин в своём интервью 1989 года говорит о том, как важно наладить связь поколений, и режиссёр следует этому завету, включая сцену прощения в свою постановку.

Благодаря прощению становится возможным счастливое завершение истории – Николай Михайлович встречает в деревне всех героев, приехавших к нему разом: кто погостить, а кто и насовсем.

Спектакль Юрия Цуркану призывает к тому, чтобы вспомнить былое, наладить связь с родом, с домом – жить «по вертикали». Ведь начиная с XX века, вследствие как внешних катастроф, так и духовного одиночества, мы живём «по горизонтали»: каждое поколение – своей жизнью.

Но также «Ретро» и о том, как важно говорить друг с другом, как очищает исповедь, и как прощение способно изменить судьбы людей – эти простые истины приобретают особенную актуальность для каждого из нас в новом веке, времени разобщения и технологий. А это значит, что спектакль Юрия Цуркану предельно соответствует сегодняшнему дню.

Ольга Камастра специально для Musecube