Театральный фотограф: профессия или образ жизни?

Из личного архива Александра Утюпина и Натальи Даниловцевой
Из личного архива Александра Утюпина и Натальи Даниловцевой

В преддверии фотовыставки, которая пройдёт в клубе «Glastonberry» 23 марта, фотографы Александр Утюпин и Наталья Даниловцева согласились дать интервью порталу «Musecube». Рассказали о предстоящей выставке, об особенностях профессии фотографа, поговорили о мюзиклах и путешествиях, а также показали фотографии с недавних съёмок, в том числе те, которые нигде ранее не публиковались. Выставка приурочена ко дню рождения самого Александра и 10-летию их с Натальей работы в музыкальном театре.

 

Александр, Наталья, спасибо за то, что нашли время дать интервью. Начать хотелось бы издалека. Первый, наверное самый банальный вопрос: кем вы мечтали стать в детстве?

 

Наталья: Так как у меня все тетрадки в школе были разрисованы девушками в разных нарядах, я очень хотела быть дизайнером. Ходила в художественную школу, но в какой-то момент мальчики пересилили, поэтому я её чуть-чуть забросила (смеётся). Где-то к девятому классу пришло осознание, что я не успеваю за последние два года подтянуть рисунок так, чтобы поступить в «Строгановку» (прим. авт. – в те годы Московский государственный художественно-промышленный университет имени С.Г. Строганова). Хотела туда, но поняла, что по своим способностям это не потяну. Последние несколько лет до поступления думала, кем же я хочу стать, и неожиданно пошла на журналистику. Это было такое спонтанное решение.

 

Александр: Я много кем хотел стать в детстве. С возрастом менялись варианты. Да, тоже была художественная школа. Думал буду учиться рисовать,стану художником. Отучился четыре года, а на последнем курсе у меня закончилось терпение. Я не мог больше терпеть нашего преподавателя, которого поменяли на середине обучения. Ушёл, не доучившись в художке. Но тем не менее это та база, которую, я считаю, необходимо получать всем фотографам, то что научило меня чувствовать композицию, цвет и так далее. Позже я хотел стать сначала историком и поступать на исторический факультет в институт, потом я хотел стать географом и поступать на географический факультет (смеётся). В результате никуда не поступил, потому что в тот период без денег сделать это было почти нереально. Дальше я уже обучался по необходимости – школой жизни, на работах.

 

Когда вам в голову пришла мысль о том, что вы хотите заниматься фотографией? Сможете вспомнить, в каком возрасте впервые взяли в руки фотоаппарат?

 

Александр: Я долгое время был пишущим журналистом в молодёжной газете на Дальнем Востоке. Около пяти лет я только писал, а потом мне как-то редактор сказал: «Вот тебе камера. Надо там до кучи сделать пару кадров». Я сделал «пару кадров», потом ещё пару кадров, а потом перестал писать и стал фотографировать (смеётся). Из журналистов перешёл в фотожурналисты, и тут мне как раз пригодились все навыки, полученные в художественной школе. Потом у нас появилось небольшое объединение фотографов, которые вели страницы в «Live Journal». Мы начали вместе тусоваться, друг у друга учились. Какие-то курсы, ещё что-то. Ну и так по нарастающей. Фотографией я занимаюсь года, не соврать, с 2003-го наверно.

 

Наталья: У меня всё немножко проще произошло, потому что я из семьи фотографа. Моё знакомство с фотоаппаратом началось, мне кажется, с осознанных лет трёх (смеётся). Просто в основном я была в качестве модели. Так как папа работал 20 лет в телецентре «Останкино» фотографом, у него там была большая студия, я прошла все этапы фотографии, с которыми многие не сталкивались, например, бывала в красной комнате, в которой происходит вся магия типа сушки, проявки, печати, познакомилась с плёночной фотографией. Мне было интересно, потому что я очень люблю по жизни что-то новое пробовать, но в плане профессии я это никогда не рассматривала. В институте меня напрягали снимать праздники, КВНы, и к пятому курсу, когда началась моя театральная жизнь, у меня это неплохо получалось. Но всё-таки осознанно фотографией я стала заниматься вместе с Сашей (прим. авт. – Александром Утюпиным), потому что он дал мне какую-то уверенность в себе, в том, что это действительно у меня получается хорошо. Как фотография, так и обработка.

 

Александр: Я пришёл в фотографию как-то неожиданно, методом проб и ошибок, сталкиваясь с тем, что редко какие-то детские мечты реализовываются и становятся твоей профессией. В какой-то форме я в детстве хотел стать художником, а стал фотографом, что в принципе родственная профессия.

 

Наталья: Отучившись пять лет на журналиста, поняла, что не очень хочу работать по этой профессии, потому что там приходится много врать. Это расходилось с моим мироощущением. Я поняла, что не смогу вписывать в каждую статью столько спонсоров, и что фотография в этом смысле немножко честнее. Да, там используется «Фотошоп» и прочие средства обработки, но фотография всё равно отражает больше действительности, чем современная журналистика.

 

Личный вопрос. Как и когда вы познакомились? Помогает или, наоборот, мешает то, что вы работаете вместе?

 

Наталья: Наше знакомство началось заочно, параллельно, я бы сказала. Мы ходили в театр в разных весовых категориях. Саша ходил как фотограф, работал в Московском театре оперетты, а я – как человек, увлекающийся театром и мюзиклами – как фанатка. Мы знали друг друга года полтора, наверное, может два до начала наших отношений. Виделись на каких-то общих мероприятиях тогда, могли поздороваться и всё. Познакомились зимой. Мне было очень грустно, были новогодние праздники, я переживала какие-то личные моменты. Саша написал в статусе в «Facebook», что он пьёт вино и ест мандарины. Так вышло, что я в этот момент тоже сидела дома, пила вино и ела мандарины, о чём, собственно, я ему и написала. Мы разговорились. Человек начал мне писать каждый день, мы болтали по несколько часов. Это продолжалось недели две, после чего Саша сказал, что надо заканчивать эти бесконечные разговоры в сети, пора уже встретиться и поговорить в реальности. Назначили встречу, встретились и вот – семь лет вместе.

 

Александр: Помогает это или мешает… На мой взгляд не мешает абсолютно. Нас все спрашивают, как вы друг друга переносите, вы же живёте вместе, работаете вместе, отдыхаете вместе. У меня любимая шутка, что разлучаемся мы, когда я выхожу в магазин или вынести мусор. Как все люди, живущие вместе, мы друг друга иногда бесим конечно, это случается у всех, но в работе это как-то особо не мешает, мне кажется даже дополняет. Хотя критику мне приходится высказывать мягко (смеётся). Как и Наташе, я думаю.

 

Перейдём к фотовыставке. Александр, Ваши первые фотовыставки прошли во Владивостоке и в Вашем родном городе Комсомольске-на-Амуре?

 

Александр: В Комсомольске-на-Амуре я организовывал выставку работ фотографов Дальнего Востока, в том числе из Владивостока и Хабаровска. Но там и мои фотографии были, да. Первая персональная выставка прошла в Москве на «Алексеевской» в ресторане «Вино и сыр», на которой было представлено 30 или 40 моих работ. Затем во Владивостоке примерно в тот же период открылась вторая выставка. И всё же на мой взгляд они были немножко такие, не столь серьёзные что ли, как те, что мы делали позже. Когда я делал выставку в «Вине и сыре», я очень кропотливо отбирал фотографии. Во Владивостоке же это было из серии: «Мы хотим, чтобы ты приехал показать свои работы». Срочно пришлось искать что-то, архивы поднимать, отправлять их во Владивосток, чтобы они распечатали, повесили. Я по факту приехал, увидел то, что увидел. Так, чтобы прямо выставка-выставка, за которую мне было бы не стыдно, в которую я вложил много сил, была потом в «Гластонберри».

 

То есть та выставка, которая прошла 30 марта 2013 года, 6 лет назад. А какие там были представлены работы: со спектаклей или с концертов?

 

Александр: Это была театральная выставка, представляющая спектакли, с которыми я на тот момент работал: «Звуки музыки», «Бал вампиров», «Граф Орлов», гастрольная концертная версия «Нотр-Дам де Пари», «TODD» с Горшенёвым «Короля и Шута», «Я – Эдмон Дантес», концертное турне «Моцарт. Рок-опера». Тогда мы конкретно отбирали по каждой постановке определённое количество фотографий.

 

Наталья: У нас было в общей сложности сто работ. Мы разделили их на зоны.

 

Александр: Да, по тематике. Сейчас, я думаю, мы немножко отойдём от этого, постараемся представить всё-таки по-другому, не разбивая по спектаклям, а сделать общую картину.

 

Кому пришла в голову идея организовать выставку, которая откроется 23 марта? И почему для выставки и концерта была выбрана именно эта площадка – клуб «Гластонберри»?

 

Александр: Идея пришла сразу после прошлой выставки 6 лет назад, потому что сказали, что надо на следующий год повторить. Меня «Гластонберри» долго просил, но у меня не было времени и сил заниматься всем этим, отбирать работы. Всё отложилось на год, потом ещё на год, потом как-то заработались ещё на год. И вот в прошлом году сидели осенью и подумали, что наверно пора бы. В очередной раз «Гластонберри» напомнил: «Что-то ты давно не выставлялся». Эта площадка родная, «намоленная», на которую мы ходим уже лет семь как к себе домой, поэтому для меня выбор места был очевиден. Мне предлагали другие, но мы поездили, посмотрели, и я решил, что всё-таки «Гластонберри» удобнее, уютнее. Кроме того, по опыту предыдущих концертов многие зрители очень бы хотели, чтобы мероприятие проходило именно там, потому что эксперименты с площадками не всегда оказываются удачными.

 

Чем вы руководствовались, отбирая фотографии для этой выставки, и в чём её отличие от предыдущей?

 

Александр: Я руководствовался той работой, которая была проделана за последние шесть лет, потому что далеко не все спектакли, которые мы снимали, будут на ней представлены.

 

Александр: Сначала мы ограничили себя количеством спектаклей.

 

Наталья: Около восьми.

 

Александр: Потом стали отбирать конкретные работы. Спектаклей было отснято огромное количество, но все не впихнёшь, к сожалению, в данный формат. И даже сейчас (16 марта – прим. авт.) продолжаем отбирать фотографии, согласовываем с театрами. Если бы я делал выставку на 300 работ, может быть было бы проще выбрать.

 

Наталья: К сожалению, сейчас их будет порядка 75. Это всегда очень больно, почти физически, когда ты пытаешься выбрать именно те работы, которые будут наиболее эффектны, и при этом ты хочешь и максимум персонажей из спектакля зацепить, и артистов, которые будут выступать, но понимаешь, что с этим артистом может быть кадр не такой яркий…

 

Александр: … как с другим артистом, и тут у тебя рождается диссонанс…

 

Наталья: …между личностным отношением и картинкой. Вообще, желательно, конечно, всё отбирать в визуальном плане.

 

Александр: Плюс тематика должна быть достаточно разнообразной. Есть спектакли, в которых ну вот очень красивая картинка в двух сценах, но спектакль же состоит не из двух сцен. Ты не можешь сделать десять фотографий, из которых шесть будут с одной сценой и четыре – с другой.

 

Наталья: Вот, допустим, возьмём «Последнее Испытание», из того, что мы недавно «чистили». Замечательная сцена с участием Ростислава с мечом (сцена, в которой Карамон — Ростислав Колпаков — сражается на арене в качестве гладиатора, защищая Крисанию, – прим. авт.).

 

Александр: В предварительный отбор вошли фотографий наверно восемь.

 

Наталья: Шесть. И надо было как-то выбрать одну. Это было очень больно и обидно, потому что все фотографии очень красивые. Не знаю, это заслуга меча, Ростислава или спектакля (смеётся).

 

Александр: Отбор работ – это самая тяжёлая часть подготовки выставки, на мой взгляд.

 

А как фотографии будут поделены между большим и малым залом? Работы же будут представлены в обоих залах.

 

Александр: Мы начинаем с открытия фотовыставки в малом зале, потом переходим к концерту в большом зале, в котором будут висеть отдельные категории работ, обусловленные определённым принципом (улыбается).

 

Наталья: Их там будет не очень много. На самом деле разделение обусловлено неудобством размещения в большом зале.

 

Александр: В малом зале более подготовленные для этого стены, удобнее это делать. В большом зале всё гораздо хуже с подсветкой и тяжелее вешать работы. Там основное внимание уделено концерту.

 

Будете ли вы сами фотографировать на выставке и концерте или всё-таки предпочтёте отдохнуть?

 

Александр: Мне кажется, это самый популярный вопрос этого года, кто у нас будет фотографом. Как такового, основного фотографа не планируется.

 

Наталья: Мы решили дать зрителям возможность проявить себя.

 

Александр: Категорически разрешить фотосъёмку, потому что они всё равно все это делают, запрещай не запрещай.

 

Наталья: Мы пока об этом не объявляли, но будет лёгкая мотивация для того, чтобы люди сделали хорошие фотоотчёты.

 

Александр: Будем конечно фотографировать со сцены, из зала в свободное от других дел время. Есть конкретные моменты, которые я хочу снять сам с определённых точек. Куда без этого. Не могу находиться на мероприятии без фотоаппарата, начинаю нервно дёргаться (смеётся).

 

Если не секрет, с чего началось ваше сотрудничество с продюсерским центром «Пентаграмма» и давно ли вы знакомы с Кириллом Олешкевичем?

 

Александр: С Кириллом Олешкевичем мы познакомились ещё до начала деятельности продюсерского центра «Пентаграмма». На шоу «Яръ». Был такой мюзикл, который Кирилл продюсировал. Потом работали с ним по другим направлениям его деятельности. Но как я познакомился с продюсерским центром «Пентаграмма» – это гораздо интереснее конечно. К нам на фотосессию пришёл Саша Казьмин и сказал: «Тут есть такие классные молодые ребята! Они хотят поставить мюзикл «Тетрадь смерти». Я такой: «Ну о’кей. Поставят – хорошо. Будет здорово». Проходит две недели, у меня где-то в «ВКонтакте» всплывает картинка – «Продюсерский центр «Пентаграмма». Кирилл Олешкевич. «Тетрадь смерти». Я понимаю, кто эти молодые инициативные ребята (смеётся). И тут же мне Кирилл пишет: «У нас запланирована запись первого трека. Можешь прийти поснимать? Тут такие классные молодые артисты». Приезжаю в студию, Кирилл говорит: «Давай я тебя познакомлю с нашими ребятами». Я говорю: «Привет, Саша! Привет, Ярик!» (Александр Казьмин и Ярослав Баярунас – прим. авт.). Часто так бывает, что нас с кем-то хотят познакомить, а мы знакомы уже несколько лет (смеётся).

 

Сейчас вы в основном фотографируете артистов. А есть ли у обычных людей, у зрителей, возможность попасть к вам на фотосессию?

 

Александр: Есть конечно. Мы фотографируем всех, не ограничиваем себя артистами. У нас есть официальная группа нашей фотостудии в «ВКонтакте», личные страницы. Можно нам позвонить, договориться и прийти. Или купить подарочный сертификат нашей студии и подарить его другу, чтобы друг пришёл пофотографировался, или артисту любимому, которому давно нужно портфолио, а он всё не решается дойти. Пригласить нас куда-то тоже можно. Мы снимаем и свадьбы, и корпоративы, и выписки из роддома.

 

Что нравится больше, что ближе: студийная съёмка или репортажная?

 

Наталья: Это как раз к вопросу о том, как мы вместе работаем и комфортно ли нам.

 

Александр: В нашей команде я больше по репортажке.

 

Наталья: А я больше по студийной.

 

Александр: Мы в любом случае дополняем друг друга, но обычно основной репортаж ложится на меня. По студийной съёмке нагрузка чаще ложится на Наташу, а я в этот момент выступаю художником по свету.

 

Наталья: Ну и заодно, так как я невысокая девушка, а оборудование в студии преимущественно нелёгкое и достаточно неудобное, и не всегда ты можешь позвать администратора поменять что-то, Саша помогает мне. А ещё я не могу работать без маленькой икеевской табуреточки. Это мой технический райдер (смеётся).

 

Вы чаще снимаете в арендованной студии или в своей?

 

Наталья: Актёрское портфолио мы в основном снимаем в нашей фотостудии, потому что для него не нужен какой-то особый интерьер, достаточно нейтрального фона.

 

Александр: Наша студия рассчитана на портретную съёмку. Здесь нельзя что-то масштабное сделать. Восемнадцать человек в костюмах сфотографировать. То есть если необходимо что-то костюмированное, с декорациями, то конечно это арендованные площадки какие-то.

 

Наталья: Плюс актёрское портфолио – это вопрос психологического портрета, поэтому надо с людьми достаточно долго работать и пытаться их максимально расслабить.

 

Александр: Они не должны быть зажатыми. В своей студии ты можешь себе позволить фотографировать дольше чем три оплаченных часа. Один раз портфолио семь часов снимали.

 

Мне кажется, что фотограф должен быть ещё и немного психологом, чтобы помочь человеку раскрыться, потому что не все люди умеют работать перед камерой. Даже артисты иногда теряются. Согласны вы с этим?

 

Александр: Да, безусловно.

 

Наталья: Ну а как по-другому? Люди все разные. К каждому нужен определённый подход. У некоторых есть опыт. Например, те, кто снимается в кино, очень легко работают, и ты за час можешь отснять по максимуму всё. Люди театральные работают «в задаче». То есть у них есть определённый образ. Например, «ты сегодня Золушка». И она работает в этом образе. Сложнее, если «ты сегодня просто Вася». Некоторые не умеют быть просто Васей.

 

Александр: Из них приходится вытаскивать натуру. А для этого надо с человеком поговорить, кофе попить. Иногда посидишь сначала, час-полтора-два поболтаешь, потом начинаешь фотографировать.

 

Наталья: Очень много зажимов, в том числе физиологических. Ты их видишь, фотографируя: пережатую спину, шею, руки. Тебе надо всё это расслабить, чтобы человеку было максимально комфортно. Это занимает время, особенно если до этого он с нами вообще не общался. Нужен как минимум час для того, чтобы просто познакомиться. С фотографом вообще должно быть комфортно. Это, кстати, касается и свадебной съёмки, не только портфолио, потому что ты целый день находишься рядом с молодожёнами и им должно быть удобно с тобой.

 

Александр: Мы предпочитаем с клиентами заранее встречаться: пообщаться, понять, что их интересует, как подстроить под них съёмку. В идеале – быть знакомым с моделью и найти какие-то точки соприкосновения, потому что будет сложно работать, если просто приехать на площадку и сказать: «А, вас сегодня снимаем, да? Ну о’кей. Поехали». Я даже на концерты предпочитаю по возможности заранее приезжать, чтобы успеть оценить обстановку. И организатора всегда прошу: «Соберётесь на площадку – зовите меня. Приеду, посмотрю, что там со светом, с точками, с положением и так далее».

 

Наталья: Я это называю – «пройти ножками».

 

Александр: Обычно я стараюсь попасть на какой-нибудь предпрогон, чтобы посмотреть спектакль, прежде чем его снимать, чтобы понимать, откуда кадр интересней. Правда не всегда есть такая возможность. Но тем не менее лучше сначала ознакомиться с материалом и быть готовым.

 

А вы помните, кто был вашей первой моделью, для которой вы делали портфолио?

 

Александр: Именно актёрское портфолио? Да, Теона Дольникова. Как я говорю, эта женщина виновата во всём (смеётся). Благодаря ей я узнал, что такое мюзикл. С ней вообще очень многое связано. У меня любимая присказка – «во всём виновата Теона».

 

Наталья: Я помню, что это было на «Соколе» сто процентов, а кого мы тогда снимали, я не помню.

 

Вы фотографировали не только российских артистов, но и зарубежных. С кем работать проще?

 

Александр: Иностранцы более организованные, скажем так. С ними в этом отношении проще.

 

Наталья: Плюс даже если им что-то конкретно не нравится, в большинстве своём, конечно это зависит от артиста, бывают и капризные, но у них есть какое-то особое чувство такта что ли, назовём это так. Они обычно стараются это не показывать.

 

Александр:У нас кто-то очень организованный, а кто-то может на полтора часа опоздать на съёмку. И ты сидишь и ждёшь его. Хорошо, если это дома, а не в арендованной студии, за которую ты заплатил.

 

Наталья: Каждый раз задаюсь вопросом, как они в театр так не опаздывают. Ну правда. Есть какая-то особая магия в этом.

 

Александр:А так, с кем работать в плане как с моделью, особой разницы я не вижу. Кто их знает, возможно иностранцы такие организованные, только когда в Россию приезжают, и здесь у них всё расписано (улыбается). Может быть у себя на родине они тоже позволяют себе опаздывать. Не знаю (смеётся). Чтобы объективно почувствовать разницу надо видимо побольше поработать за границей.

 

Вы дружите со многими артистами, которых снимали. Помогают или мешают дружеские отношения в работе?

 

Александр: Если вы давно знакомы, и ты человека знаешь хорошо, тебе проще с ним работать, а главное ему проще с тобой работать, потому что когда артист приходит к незнакомому фотографу, нужно время, чтобы познакомиться и настроиться.

 

Наталья: Скорее помогает. Всё равно вся работа, как наша, так и актёрская, во многом завязана на взаимопомощи и взаиморекламе, поэтому личностный контакт – это очень хорошо. Я считаю, что это только плюс.

 

Александр: Опять же, если нужно в каком-то театре работать за кулисами, снимать бэкстейдж, актёрам проще, когда приходит знакомый фотограф: «Кто это меня фоткает? А, это Утюпины. Понятно».

 

Наталья: Они там могут быть в халате, в сеточке под парик, со следами от микрофона и тому подобное. Незнакомые посторонние люди за кулисами нервируют.

 

Обычно фотографируете вы, а фотографировали ли вас? Была ли у вас фотосессия? Например, свадебная?

 

Александр: Конечно. Два дня была свадебная фотосессия.

 

Наталья: Три.

 

Александр: У нас была ещё предсвадебная съёмка.

 

Наталья: Мой папа – фотограф, поэтому мы очень быстро решили вопрос с тем, кто нас будет снимать. Папа сейчас конечно занимается больше преподавательской деятельностью в институте. Преподаёт фотографию. Но я его уговорила немножко нас поснимать. За неделю до свадьбы мы фотографировались в студии, делали псевдосбор гостей. В первый день свадьбы собрались с родственниками на регистрацию, после ездили по любимым местам, заехали на спектакль «Граф Орлов». Почти втанцевали в первую песню, убегая со сцены (улыбается). На следующий день у нас была псевдорегистрация, на которой в роли «священника» выступил Андрей Александрин, и банкет в стиле пикника в парке «Кусково». Получилась такая длинная череда фотосессий. В целом с совместными фотографиями у нас сложно, потому что хоть мы много фотографируемся в поездках, но, как правило, по одиночке. Иногда ищем разные способы, как сделать это вдвоём.

 

Александр: Всегда можно поставить камеру на таймер на парапете. Или сфотографировать себя отдельно и потом склеить (смеётся).

 

Наталья: В основном так и приходится делать.

 

Александр: Иногда встречаемся с кем-то из друзей, и они говорят: «Давайте мы вас сфоткаем». Так у нас появляются совместные фотографии.

 

Обычно вы снимаете мероприятия, на которые вас приглашают работать. А есть ли что-то, что вам самим хотелось бы поснимать, но пока не получилось?

 

Александр: Я был бы не против поснимать где-нибудь в Лондоне спектакль, желательно без зрителей (смеётся).

 

Наталья:Часто получается так, что люди, организующие мероприятие, думают: «Что-то мы забыли. У нас же нет фотографа!». Обычно это происходит накануне. Правда сейчас я их понимаю, потому что организовываю выставку. Сложно столько информации по разным сферам держать в голове. Так вот, ты уже настроил себе планы на день, а тебе вдруг звонят, ты их перестраиваешь и идёшь. Мы конечно готовы поработать везде, но особенно интересно было бы где-нибудь в Европе. Это важно для профессионального роста. Мы там чуть-чуть работали, но хотелось бы ещё чего-то подобного.

 

Больной вопрос для фотографа. Зрители и артисты хотят получить фотографии как можно скорее, желательно через час после мероприятия. Но сделать всё так быстро конечно же невозможно. Сколько кадров в среднем у вас набирается за одно мероприятие, и сколько времени уходит на их отбор и обработку?

 

Наталья: Давайте я попробую это разложить поминутно. Средняя съёмка концерта – минимум 64 Гб – одна флешка. Редко бывает одна. Как правило, две. Информация с одной флешки на наш компьютер скидывается час.

 

Александр: Это полторы тысячи фотографий.

 

Наталья: Тебе надо сделать из них выборку, чтобы срочно отправить людям, которые хотят фотографии на следующий день, при том что ты пришёл домой в 12 часов ночи. Соответственно у тебя перед глазами полторы тысячи кадров, грубо говоря, схема из фотографий, которые тебе нужно просмотреть и выбрать в шахматном порядке наиболее удачные. Это тоже занимает час. Затем ты делаешь из них выборку. Это занимает ещё часа два. Тем временем уже 4 утра. Ты ставишь перегоняться кадры. Если вдруг ты маньяк и решил сделать полторы тысячи кадров подряд, то надо часов восемь – десять. Я как-то засекала: на 32 Гб требуется пять – шесть часов, если я не встаю, не ем, не занимаюсь ничем другим. Соответственно на 64 Гб нужно часов десять, чтобы отработать одну флешку и почистить съёмку.

 

Александр: Просто почистить. Без «Фотошопа» и обработки. Отобрать фотографии, удалить брак, сделать минимальную цветокоррекцию. Соответственно, когда тебе говорят: «А хорошо бы, чтобы ты завтра утром нам что-нибудь прислал», а такие заказчики есть, то где-то в семь утра ты ставишь на перегонку фотографии, чтобы выгрузить их из «Лайтрума», и идёшь спать. Через два часа ты встаёшь, загружаешь эти фотографии и отправляешь заказчику, чтобы утром он выложил отчёт о мероприятии. И потом ходишь как робот пару дней (смеётся). А когда это предновогодний период, ты так ходишь два месяца, потому что обычно на следующий день нужно что-то сдать, а у тебя восемь – десять съёмок в неделю.

 

Наталья: Поэтому соответственно с даты съёмки до сдачи, допустим, портфолио, по срокам у меня от двух недель до полутора месяцев проходит, свадьбы – два-три месяца. Это минимальный срок, если тебя где-то не накрыло ещё кучей другой работы.

 

Ходите ли вы на концерты и в театр как обычные зрители, а не как фотографы?

 

Александр: Ходим конечно. Правда, я начинаю дергаться, когда смотрю спектакль без фотоаппарата. Это вечная проблема. Если спектакль очень интересный, и он тебя захватил, то ты не просчитываешь, с какой точки его снять в это время, где здесь лучше ракурс, а как тут работает декорация, а как здесь работает машинерия. Я обычно думаю, как бы я это сделал, когда спектакль скучный.

 

Наталья: Да, недавно ходили. В Европе на все спектакли, за редким исключением, мы ходим без фотоаппарата и просто смотрим. Мы очень любим жанр, воспринимаем его просто как зрители. Нам это интересно. Саша уже говорил, что снимать спектакль лучше, сначала отсмотрев его. Это полезно – иногда просто сходить, посмотреть, найти удачные точки, а то если съёмка с первого раза, то: «Ой, был классный момент! Но уже всё».

 

Знаю, что у вас большая коллекция программок мюзиклов, которые вы смотрели в Европе. Какие ещё мюзиклы хотите обязательно посмотреть? Есть ли какой-то мюзикл, который хотелось бы пересмотреть, с другим составом артистов, например?

 

Александр: Я всегда за то, чтобы побольше посмотреть. Задачи, что я хочу посмотреть именно этот мюзикл, а не какие-то другие, нет. Есть конечно знаковые постановки, которые мы очень хотели бы увидеть, но ещё не дошли: «Wicked», «Sister Act», например, с которыми мы не совпадали по графику, когда ездили. А так в принципе мы всегда готовы посмотреть что-то новое и оригинальное, в частности, немецкие постановки. Любим на летние фестивали ездить в Германию. В Германии и Австрии огромное количество открытых площадок, на которых идут мюзиклы. Уже пару лет стараемся выбираться куда-то, чтобы посмотреть что-то в формате «openair». Много чего хотелось бы ещё посмотреть, а что-то и пересмотреть конечно.

 

Наталья: Я очень надеюсь, что в ближайшую поездку в Австрию мы увидим австрийскую постановку «Звуки музыки».

 

Александр: Это очень символично – посмотреть «Звуки музыки» в Австрии. Это как посмотреть «Призрака Оперы» в Париже. Но уже не получится, потому что только в Париже собрались наконец-то поставить «Призрака Оперы», как театр «Могадор» сгорел вместе с декорациями. Правда после этого мы уже были там на мюзикле «Бриолин». Это, кстати, мюзикл, который мы смотрели трижды, причём в разных форматах: гастрольную версию в Германии, стационарную версию во Франции и версию на пароме, который плывёт из Стокгольма в Таллин. За время поездки его успевают показать дважды. Минималистично, без декораций практически, но при этом на очень высоком качественном уровне. Какие-то мюзиклы мы смотрели по несколько раз в разных постановках.

 

Наталья: Я бы очень хотела посмотреть «Элизабет», но в стационарной версии, а не в концертной, которая будет идти этим летом.

 

Вы бывали во многих городах Европы. На сайте «Tourister.ru» отмечено, что вы посетили 23 страны и 90 городов.

 

Наталья: Наверно 24 или 25. Я считала, но сбилась в какой-то момент.

 

Александр: Сайт «TripaAdvisor.ru» говорит мне, что я посетил 16 % мира (смеётся).

 

Наталья: На самом деле это только кажется, что много. Нас чуть-чуть заело на Австрию и Германию. Я всё пытаюсь выпутаться из этих сетей и поехать ещё куда-то, но видимо попозже (смеётся).

 

Александр: Так или иначе все дороги ведут в эти страны. И даже если едешь в какую-то другую страну, всё равно ты туда заезжаешь.

 

Наталья: Просто помимо мюзиклов и каких-то интересных городов у нас теперь куча знакомых и друзей, которые там живут. И ты каждый раз хочешь навестить их. С ними всегда весело куда-то съездить…

 

Александр: … что-то новое из достопримечательностей посмотреть. Раньше мы ехали в одну-две страны. Сейчас у нас 6 стран, 10 городов, и мы на автобусе пол-Европы проезжаем витиеватым маршрутом, чтобы заехать к друзьям. Простых поездок стало меньше, всё больше сложные.

 

Наталья: Это такое большое приключение, а не тот туризм, который люди воспринимают как путешествие – приехать отдохнуть, погулять по музеям.

 

Александр: Это такой отдых, после которого тебе нужен ещё один отдых.

 

Наталья: Хочется просто лежать и думать: «Боже, я дома. Как хорошо!».

 

Какой город любимый?

 

Александр: А теперь хором…

 

Александр и Наталья (вместе): Вена!

 

А в каких городах России вы бывали?

 

Александр: Недавно мы в Томске были. Целые сутки. Успели посмотреть город часа за два.

 

Наталья: Очень красивое деревянное зодчество. Мне понравилось.

 

Александр: На самом деле было очень мало времени, потому что большую его часть мы провели, работая. В те два часа, что мы умудрились сбежать с работы в перерыв, успели немножко посмотреть Томск.

 

Наталья: Так выходит, что по России мы очень много ездим именно по работе, выкраиваем какое-то время, чтобы пробежаться по городу.

 

Александр: Целенаправленно в Новгород Великий мы ездили.

 

Наталья: В Краснодаре и в Сочи были.

 

Александр: Ездили в Серпухов.

 

Наталья: По ближайшим любим иногда покататься. Хочется поездить ещё по России, но пока не получается, не хватает времени.

 

Александр: Плюс расстояния в России всё-таки немножечко больше, чем в Европе. Там ты можешь за день посетить три страны. У нас в этот раз было так: позавтракал в одной стране, пообедал в другой, поужинал в третьей. По дороге ещё остановился в четвёртой. По сути за день ты проехал четыре страны.

 

Наталья: А тут ты только до Питера доехал.

 

Полагаю, что раз вы много путешествуете, к вам можно обращаться за советом, в какое время года дешевле всего ехать в Европу и какие города в первую очередь стоит посетить.

 

Наталья: Я на этот счёт решила чуть-чуть развиваться в новом для себя направлении – «инстаграм-блогинг». Страшное слово. Ужасно мне не нравится конечно.

 

Александр: Наташа у нас тревел-блогер.

 

Наталья: Я всё пытаюсь найти под это какое-то более интересное определение. «Идейный вдохновитель путешествий». Оно очень длинное, но мне больше нравится. Я завела вторую страничку в «Инстаграме» – про путешествия.

 

Александр: Подписчики кричали: «Мы устали смотреть, как вы ездите в Европу. Сделайте отдельный аккаунт. Уберите это из основной ленты» (смеётся).

 

Наталья: Мне бы хотелось информацию давать не «Топ-10 городов, которые посетить», а всё-таки вдохновлять людей, чтобы они понимали, что путешествовать достаточно легко, что это не требует каких-то безумных денег, и ты можешь составить себе программу, которая тебе интересна, запланировать поездку под себя, не ориентируясь на кучу этих «ты должен сделать». Не хочешь идти в музей – не ходи в музей. Хочешь есть целый день – вот тебе куча заведений, в которых ты можешь поесть. Хочешь пойти в театр – вот тебе куча театров, ходи. Хочешь полежать в библиотеке – полежи (смеётся).

 

Александр: У нас есть подборка прекрасных библиотек, где можно полежать (смеётся).

 

Наталья: То есть делай так, как тебе хочется. Я люблю архитектуру. Мне очень нравится просто гулять по городу, смотреть какие-то интересные места. Часто заморачиваюсь, гуглю кучу лишней информации, выстраиваю маршруты. По кладбищам иногда гуляем. Кстати, 14 февраля гуляли по кладбищу. Нахожу интересные места, необычные памятники и всем рассказываю. Надеюсь, что кто-то моим советам последует.

 

А как предпочитаете отдыхать, помимо туризма?

 

Александр: Встречаться и сидеть в кафе с друзьями.

 

Наталья: Я люблю ходить в кино. Не люблю шопинг, он меня сразу нервирует. Больше всего расслабляет именно общение с друзьями, которых давно не видела. Ты или едешь в гости, или приглашаешь к себе в гости или встречаешься где-то в кафе.Такой общий обмен энергией. Вот это меня больше всего радует.

 

У вас дома живёт кот. Как его зовут? Откуда он у вас появился? С кем он остаётся, когда вы уезжаете?

 

Александр: Его зовут Луи XIII, но он не отзывается конечно на это имя. Он отзывается исключительно на «кот» и ещё парочку ругательных слов, когда что-нибудь нашкодит и прячется (улыбается). Появился он давно.

 

Наталья: Раньше меня.

 

Александр: Я его подобрал. Хотел взять рыжего котёнка из приюта. Мне сказали, что рыжих нет, есть вот этот вот. Ему пять месяцев. Бери, что дают (смеётся). Мне стало жалко котика. Я его взял и с тех пор не нарадуюсь.

 

Наталья: Он меня очень плохо воспринимал поначалу. Считал, что я какое-то инородное зло. Пытался всячески меня истребить с дивана, но у него не вышло. Мы нашли к нему подход. Подход у кота конечно один – это еда. Покормишь его – и всё, вы друзья навеки (улыбается). Остаётся с ним его «рабыня». Рабыня по мнению кота, потому что он считает нас всех рабами. Обычно это одна из моих подруг, которая на время, когда мы уезжаем, переезжает к нам в квартиру с чемоданом на свой личный «курортный» отдых. Она говорит, что ей тут очень нравится и что у них с котом любовь.

 

Кстати, об обстановке в квартире. Я вижу коллекцию резиновых уточек. Вы считали, сколько их у вас? Почему вдруг вы решили их собирать?

 

Александр: На самом деле их немного. Тринадцать. И две вязаных.

 

Наталья: Это побочная коллекция. Мы не планировали их собирать.

 

Александр: Мы покупаем только тех уточек, которые очень нравятся. Не во всех странах они есть. Утки – это большая звёздная тема для Германии и Австрии. В Австрии, например, под каждый мюзикл выпускают свою сувенирную утку: «Бал вампиров», «Элизабет». Ещё у нас есть утка с французской постановки «Телохранителя».

 

Наталья: А вязаные – это ручная работа наших друзей. Они собирают лис, а мы собираем уток, поэтому мы им дарим лис, они нам – уток. Мы шутим, что коллекционируем коллекции. Например, у нас есть коллекция буклетов, дисков, кружек «Starbucks». Кружек более 65, наверно уже 70. Магнитики, значки, которые мы никак не придумаем, куда прикрепить. Ещё у нас есть наклейки на чемодан и нашивки на рюкзак.

 

Александр: Но опять же в последнее время всё больше из серии «если нравится». Потому что поначалу, когда мы путешествовали, мы старались купить всё. Сейчас никаких денег не хватит, если проезжаешь десять городов. Классный значок – берём, а этот не берём, он неинтересный.

 

Наталья: А ещё есть любимая фраза «В другой раз».

 

Александр: Если мы в этот раз не купили себе значок, значит будет повод вернуться.

 

Верите ли вы в приметы? У артистов, например, очень много примет, а есть ли они у фотографов?

 

Александр: У меня есть классная история про приметы. Мы как-то были в Праге летом. Температура воздуха на улице – градусов тридцать пять. Гуляли по Карлову мосту. Там есть статуя с собачкой, про которую говорят, что если ты приложишь к ней руку, потрёшь её и загадаешь желание, то оно сбудется.

 

Наталья: У меня сбывалось два раза.

 

Александр: Наташа сказала: «Приложи руку». Я приложил руку, и у меня было желание, чтобы рука перестала пригорать к этой собачке. Убрал руку – желание сбылось, перестало жечь. Вот так желания сбываются (смеётся). Примета «значит вернёмся» – это даже скорее внутренняя установка. Есть города, про которые думаешь: «Ну сюда-то я точно не вернусь. Меня сюда чудом занесло». Когда мы впервые в Гамбург приехали, поняли, что дорого. Очень дорого. Ехали целенаправленно – отсмотреть мюзиклы. Гамбург – это третья мюзикловая столица мира после Нью-Йорка и Лондона, там только у «Стейдж Энтертейнмент» четыре театра.

 

Наталья: Объехали всю Германию, но этот город до сих пор остаётся одним из наших любимых.

 

Александр: Мы приехали в первый раз и подумали: «Нет, нам никогда больше не хватит ни сил, ни денег ещё раз сюда приехать. Посмотрим хорошенько город, сходим на все мюзиклы. Вряд ли мы сюда когда-нибудь вернёмся». И вернулись через год, причём по работе, потому что нас пригласили снимать там шоу. Мы приехали, отсняли пять шоу, а потом остались на несколько дней посмотреть город. Потом ещё раз там были. И вероятно в этом году поедем снова, потому что Мерцедес (Мерцедес Чампаи – прим. авт.) прошла кастинг в «Paramour» в Гамбурге, а мы в последние годы не пропускаем её премьеры.

 

Наталья: Это такая традиция – совмещать спектакли с новыми городами.

 

Бывало ли с вами такое, что хотелось всё бросить и сменить сферу деятельности?

 

Александр: Меня всё устраивает в работе. Конечно бывают такие моменты, когда ты не спал трое суток, а тебе надо сдать тысячу фотографий, и ты думаешь: «Боже, зачем, зачем я пошёл в фотографию». Когда спрашивают, что нужно сделать, чтобы стать фотографом, я говорю: «Ребята, лучше не надо».

 

Наталья: У меня бывают такие моменты, связанные с каким-то личностным отношением, когда ты понимаешь, что вроде бы много делаешь, а тебе кажется, что тебя не ценят. Думаешь, а зачем тебе это всё надо. Бывают такие моменты самоуничижения, сомнений. Но это хорошо на самом деле, это позволяет тебе двигаться дальше, это главное в профессии фотографа. Я считаю, что если у тебя это пропадёт, то ты в принципе закончился как фотограф. Если ты скажешь: «Я – бог, у меня всё отлично, у меня лучшие фотографии», можно заканчивать с профессией и уходить.

 

Александр: Если ты думаешь, что у тебя всё хорошо, открой свои фотографии годичной давности.

 

Наталья: Семилетней лучше сразу, чтобы тебя так бомбануло.

 

Александр: Если хочешь дать себе по голове, открой свои фотографии пятилетней давности и скажи: «Как я ужасно снимал!».

 

Наталья: И удали папку.

 

Храните ли вы где-то архивы с фотографиями, или вы их сдаёте и сразу же удаляете?

 

Наталья: Храним.

 

Александр: У нас много внешних жёстких дисков с различными архивами.

 

Наталья:Увы, один архив умер, когда сломался наш компьютер.

 

Александр: Там были фотографии с нескольких постановок.

 

Наталья: Со «Звуков музыки», что очень печально. Но так стараемся хранить. Понятное дело, что некоторые иногда чистятся. Обработанные фотографии – это же проделанная тобой работа, которую не хочется удалять.

 

Александр: Плюс заказчику когда-то могут понадобится эти фотографии в случае необходимости восстановления данных. Место конечно заканчивается, приходится вычищать его на диске под каждую съёмку.

 

Наталья: Или покупать новый. 5 Тб памяти на диске хватает где-то на полтора года максимум.

 

Александр: Приходится покупать диски большего объёма, но хватает их почему-то всё равно на год-полтора (смеётся). Техника развивается, файлы увеличиваются в размерах и занимают больше места.

 

Наталья: Иногда случается, что у тебя очень много коммерческой съёмки, а ты в это время снимал ещё что-то, и у тебя остаётся необработанная некоммерческая съёмка, которая просто лежит на диске и ждёт своего часа. Через какое-то время ты открываешь папку, а там нет ни одной готовой фотографии. Они просто лежат грузом. Человек уже давно забыл, что ты был на этом концерте и что-то снимал. Ты их обрабатываешь и присылаешь. Тебя спрашивают: «Что это?». «Это твой концерт. Он был всего лишь полтора года назад» (смеётся).

 

Александр: Кроме шуток, у меня есть пара необработанных спектаклей «Зорро».

 

Наталья: Перед Новым годом я обработала закрытие «Русалочки». Бэкстейдж.

 

Александр: То есть обычно ты делаешь какую-то выборку – 10-20 фотографий, чтобы люди порадовались, а остальное откладываешь на следующую неделю, а потом такой через три года: «Кстати, у меня тут есть необработанная «Русалочка» (смеётся).

 

Наталья: Кстати, мне очень нужно место, поэтому почищу (смеётся).

 

Сколько у вас фотокамер?

 

Наталья: Три.

 

Александр: Основных рабочих – три. Есть ещё всякие старые модели, которыми мы практически не пользуемся.

 

Наталья: Работаем конечно обычно двумя, потому что у нас четыре руки.

 

Александр: Снимать с двух камер можно, но стационарно. В формате репортажки бегать с двумя камерами и огромными тяжёлыми объективами почти нереально.

 

Наталья: Камеры достаточно тяжёлые. Многие фотографы в возрасте, снимавшие на плёночные фотоаппараты (папа их называет «старички»), сейчас переходят на беззеркалки, потому что они элементарно легче.

 

Александр: Их удобнее носить. Но, работая в театре, я понимаю, что пока на беззеркалку переходить рано.

 

Наталья: Возможно лет через пять-семь они достигнут того уровня, который нужен для съёмки спектаклей. Может тогда будет полегче.

 

Александр: Сейчас они не заменяют полноценную зеркальную фотокамеру.

 

Большое спасибо за ответы. И в завершение беседы блиц-опрос.

 

Любимое блюдо?

Александр: Мясо в любом виде.

Наталья: Блюда с сыром.

 

Любимый напиток?

Александр: Пиво.

Наталья: Белое вино.

 

Любимое время года?

Наталья: Весна.

Александр: Лето.

 

Любимый город?

Александр: Вена.

Наталья: Вена.

 

Любимый фильм?

Наталья: «Грязные танцы».

Александр: У меня нет одного любимого фильма, их много. Я никогда не могу ответить на вопрос про любимый мюзикл, любимый фильм, любимую книгу. В разное время это разные вещи.

 

 

Лана Иванова специально для Musecube

Фотографии из личного архива Александра Утюпина и Натальи Даниловцевой


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.