В нашем будничном рассоле
Столько слёз и столько перца
Это дьявольское пойло
Надо выпить всё до дна
Голова болит от боли
От тоски тоскует сердце
Бесконечное похмелье
И с вином, и без вина

В сущности, история эта о том, как «скорая психиатрическая» опоздала на двадцать лет. Понятно, что Теннеси Уильямс едва ли мог сочинить коллизию, в истоке которой стояло что-либо иное, нежели нетрадиционная ориентация кого-то из действующих лиц (пусть и почивших до начала представления) – нас в наше время этим не травмируешь и даже не удивишь. Но, беря абстрактную состоятельную семью (плантаторов Дюбуа) – и абстрактную семью из оставшихся девяноста процентов населения (так сказать, собирающих «Бентли» для высшего слоя и катающихся на велосипеде в лучшем случае – в худшем на том самом, угнанном, «Бентли») – беря их и заменив, скажем, имена… вот живут Стас и Света, друзья Стаса – Митя с больной мамой, Вагиз и Борис… живут в очень небогатой провинции, нравы у них, как и развлечения – на что свободного времени и обрезков зарплаты хватает… не упоминаю образование, потому что Стелле, то есть, пардон, Свете, оно в этой глуши ничуть не помогает — и не может помочь: доказано Мартином Иденом (или фабричная работа, или творчество, вместе никак).

И приезжает к ним, к этим муравьям, стрекоза… с претензией на моральное превосходство, между прочим. Вот что больше всего бесит Стенли Ковальского: эта претензия — с большой буквы П. Если бы он ничего не «нарыл» на Бланш, он бесился бы, но никогда бы не тронул ее. Но когда тебя систематически называет быдлом натуральная bляdь, это, согласитесь, вполне логично принять в штыки. Дамой нетяжелого поведения героиня стала не от лёгкой жизни. Но покажите, в каком месте жизнь лёгкая в квартале, в котором даже трамвай вместо порядкового номера носит имя собственное.

Вот я и думаю… может, выйдя на Пушкинской, и правда одним следует без промедления поворачивать на Малую Дмитровку и наслаждаться авангардом и собственной причастностью к решению остро стоящей социальной проблемы (через аплодисменты хотя бы) – а другим, с детьми и родителями, идти на Тверской бульвар, украшенный аляповато и временно — так похоже на дешёвые антрепризы, в которых, грешным делом, не брезгуют участвовать и самые даже авангардные творцы.

Идти вот так – в разные стороны – не задерживаясь, чтобы плюнуть друг в друга. Целее будем.

Елена Трефилова специально для Musecube

Использованы фотографии с сайта театра «У Никитских ворот»