Об этом мюзикле я не могла написать почти месяц – ибо посмотрела его ещё 30 августа, в тот самый день, когда Пермский академический Театр-Театр показывал свой спектакль на сцене Театра Вахтангова в рамках гастролей.

Потому что для меня это был тот самый случай, когда “так плохо, что даже хорошо” (но хорошо – исключительно от предвкушения последующей статьи, в которой я уж душеньку-то отведу). Только что-то скреблось в центре мозга: взять и просто отругать постановку будет неправильно. Ибо в ней всё же есть нечто такое, что меня однозначно зацепило. Осознание сути мюзикла я и вынашивала в себе несколько недель.

Так что прошу любить и жаловать: “Три товарища”. В основе – роман Э. М. Ремарка. Пермь. Театр-Театр. Композитор – тот самый Евгений Загот. Либретто – Михаил Бартенев и Борис Мильграм (а Бартенев написал ещё и стихи песен). Режиссёр – Борис Мильграм (ну да, худрук Театра-Театра). Хореограф – великий и ужасный Егор Дружинин.

Казалось бы, что ещё нужно для успеха? Вот что, скажите, меня не устроило?

А я отвечу: у спектакля есть всего два минуса – и невероятное количество плюсов. Жаль только, что эти минусы – либретто и режиссура…

Меня предупредили, что человек, Ремарка не читавший, не поймёт, что происходит на сцене, от слова совсем. Ну преувеличивают же! Второй акт ясен, как небо в летний день. Там что? Санаторий – и ничего более.

А вот акт первый…

Ах да. Я с романом до просмотра спектакля знакома не была. Тут мне даже не стыдно: лет с шести я читаю всё, что не приколочено. Но есть четыре писателя, к которым я по всякому подступалась, и в итоге сдалась: не могу я их осилить. Не моё. Вот эти люди: Лев Толстой, Иван Ефремов, Бальзак и… Ремарк.

Так что повгрызалась я в своё время в гранит Эриха Марии – и махнула рукой на это безнадёжное дело. До “Трёх товарищей” так и не добралась. А узнав об особенностях либретто мюзикла, даже краткое содержание романа не открывала – хотела, так сказать, проверить на себе, действительно ли сюжет спектакля таков, что хоть Шерлока Холмса зови – может, он разберётся. (И потерпела сокрушительное поражение, ибо, открыв программку, зацепилась взглядом за строку, сообщающую, что Карл – это машина. Не увидь я этих слов, ручаюсь, прямо в зале сошла бы с ума, ибо ни за что в жизни не признала бы в персонаже автомобиль и окончательно потеряла бы нить повествования… Но я вперёд забегаю, простите.)

Так вот. Первая половина спектакля – это сущий ад для адекватного театрала. Сцены сменяют друг друга, как в калейдоскопе, и абсолютно неясно, что и где происходит. Только дома, вникнув, наконец, в книгу (тут уж была обязана это сделать), я осмыслила, что, например, это были за гонки вначале, и где они происходили.

И вся череда персонажей, проходящих перед взором внимательной публики в первом акте (а “Три товарища” – исключительно многонаселённый спектакль), по сути, совершенно не нужна. Эти люди не несут никакой смысловой нагрузки, и кажется, что они были включены в сюжет только для того, чтобы дать работу как можно большему числу артистов театра. (К слову, песня про “Два коленца от Ленца” во втором акте тоже кажется лишним колесом в телеге, искусственно вставленным в действие исключительно потому, что иначе “товарищи” главного героя после антракта вообще на сцене не появляются.)

Согласна, в книге нет лишних персонажей. Но в мюзикле – в том, какой смотрели мы, – можно и нужно было сфокусироваться исключительно на основных героях. И тогда при той же самой длительности спектакля важные моменты удалось бы раскрыть, а не хранить в секрете.

Зачем на сцене с завидной регулярностью появляются какие-то немецкие солдаты? (Да, задумка богатая, но воплощена она из рук вон плохо. А самое страшное, что авторы никак не дают понять, в какой стране дело происходит, потому поди осознай, эти военные люди – враги, друзья, кто?)

Погибшие друзья главного героя, Петерс и Майер – они кто? Откуда? Зачем? И как отличается отношение Роберта (я – не автор либретто, я поясню: это как раз главный герой) к этой павшей молодёжи от сердечной привязанности к нынешним товарищам – Ленцу и Кестеру?

И самое главное: почему авторы настолько влюблены в Карла-машину, что чуть ли не основным действующим лицом его сделали? У него и самая забойная ария, и страдает Роберт по расставанию с ним (с четырёхколёсной повозкой!) сильнее всего. Вон, сцена прощания с Карлом какая во втором акте имеется – как будто мир рухнул в минуту.

Персонажи не прописаны и не продуманы. Абсолютно не понятно, за что мы должны их полюбить, и почему нужно внимать их злоключениям. Перед нами пробегает череда плоских, картонных героев, и как режиссёр не старается, более живыми от его усилий фигуры на сцене не становятся (кроме, разве что, нескольких больных в санатории – и уже упомянутого машины-Карла).

В общем, два акта – как два разных спектакля. Первый – сумбурный, скомканный, но насыщенный событиями и сменой сцен (как ни странно, я выбираю его – из-за разнообразия и драйва). Второй – медленный, печальный, логичный, понятный даже человеку, вообще до театра не добравшемуся.

Да ещё и режиссура – банальная, линейная, неизобретательная… Мильграм просто выводил персонажей на сцену – и оставлял их статично петь (а “Три товарища” – штука без диалогов, сплошь поющаяся – за исключением финальной сцены).

Всё, описанное выше, ужасно и не имеет никакого отношения к театру. Тут бы нам и разойтись, забыв “Трёх товарищей”, как страшный сон. Но мы же ещё не поговорили о прекрасном! А всё остальное, что только можно вспомнить, рассуждая о спектакле, великолепно.

Актёрские работы – ну это же прелесть какая-то! Неимоверное количество народу на сцене – и каждый на вес золота (потому не буду перечислять никого поимённо – ибо все красавцы). Ансамбль – шикарен. Главные и второстепенные герои – богичны (учтите, что им ещё и либретто с режиссурой палки в колёса вставляли всю дорогу).

Вокал – крутой. Танцы – великолепные. И добавьте сюда бомбический оркестр (дирижёр – Татьяна Виноградова), в который я влюбилась с первых минут спектакля. Невероятный профессионализм – на него бы посмотреть некоторые популярные московские театры всем коллективом за ручку привести.

И второй мой фаворит (после оркестра): хореография. Дружинин сделал театральную конфетку – и потому было вдвойне обидно, что на протяжении всего спектакля так и тянуло смотреть на вытворяющий чудеса ансамбль, совершенно забыв про стоящих столбом главных героев.

Как такое может быть: хореограф сделал свою работу шедеврально, а режиссёр никак не постарался встроить основных персонажей в происходящее (и даже не отдал их на откуп этого самого хореографа)? Такое ощущение, что репетиции Дружинина и Мильграма никак не пересекались – только чудесная Эва Мильграм (она же Пат, девушка главного героя) продемонстрировала шикарные танцевальные умения.

Вот как отличаются первый и второй акты, так же разнятся подходы Дружинина и Мильграма. Это снова разные спектакли в одном – и они отнюдь не гармоничны.

Следующие мои аплодисменты – сценографу Зиновию Марголину (его работа – сказка, а ретро-автомобили, абсолютно натурально “ездящие” по вертикальной плоскости – одно из главных моих впечатлений лета), художнику по костюмам Ольге Шаишмелашвили (это было очень красиво) и художнику по свету Александру Сиваеву (рахат-лукум, а не свет).

И получается-то у нас вот что: имеется картина в рамке. Рамка – гениальная. Сесть бы и смотреть на неё часами. А сама картина… откровенно говоря, не удалась. Есть в ней какие-то проблески – но поди их ещё высмотри. Зато какая рама!..

“Три товарища” – попытка объять необъятное, завершившаяся фиаско. Ну, не получилось перенести роман на сцену. Не должен зритель ежеминутно чесать темя, силясь отгадать, что вообще происходит. И даже крепкий второй акт не спасёт, если первый выжег психику напалмом.

Только вот ведь какая закавыка: зрители, читавшие роман, всё поймут и оценят сразу (и их мнение о спектакле может в корне отличаться от моего). А остальные, буде появится желание, с книгой ознакомятся после просмотра спектакля. И придут повторно, коли есть возможность (а на такие актёрские работы – сам Бог велел).

А тут у нас возникает “феномен “Преступления и наказания” Московского театра мюзикла”. Как я всегда утверждаю, после первого просмотра этой рок-оперы человеку плохо, после второго чуть легче, после пятого – втягиваешься. Ибо проблемы-то, по сути, те же. Странное либретто, выносящее мозг у человека, проходившего мимо романа Достоевского, странная режиссура (хотя, будем честны, куда более изобретательная, нежели у Мильграма), невнятные персонажи, которых должны как-то оправдывать артисты…

Но как зрители влюбляются в “Преступление и наказание”, так же они проникаются нежными чувствами и к “Трём товарищам”. Когда ты не разгадываешь шараду, стремясь пронзить, кто на ком стоял, для тебя всё логично и красиво.

Да и на странности режиссуры ты не смотришь – напротив, тебе удобно, что любимые артисты не носятся туда-сюда, а спокойно стоят перед тобой, радуя взгляд. Ты просто уже не замечаешь недостатков, переводя их в статус своеобразных, но достоинств.

И, ей-ей, посмотри я “Трёх товарищей” ещё раз, совсем на иные моменты обращала бы внимание – и безостановочно хвалила бы. Только вот какое дело: львиная доля зрителей смотрит спектакли всего единожды (в Москве – точно, в Перми всё может быть иначе – может, там 90% продаж строится на фан-базе, откуда ж я знаю). И их надо ловить на крючок сразу. А потом уже работает “сарафанное радио”.

Хотя… тот же пример “Преступления и наказания” начисто опровергает мои слова. Более шести лет живёт спектакль – и ничего, люди билеты покупают, не пугаются. Так что умничать я могу, сколько угодно, а жизнь показывает обратное.

Значит ли это, что можно махнуть рукой на логику, связность либретто и адекватную режиссуру? Это пусть продюсеры, режиссёры и авторы решают сами. Я – порицаю. Но решает касса, а не я. Досадно.

А я просто порадуюсь, что познакомилась, наконец, с артистами и музыкантами Театра-Театра. Они – волшебные.

И знаете, что? Коли выпадет такая возможность, обязательно побегу ведь смотреть “Трёх товарищей”. Ибо о минусах я уже в курсе, а плюсы слишком вкусны, чтобы упустить их из зоны своего внимания. Мюзикл – жанр такой, в нём прощается многое… Хорошо ли это, плохо ли – не важно. Факт.

PS. Ах да, про музыку Загота. К ней тоже нужно привыкнуть – и тогда к нескольким изначально повисающим на ушах мелодиям добавятся все остальные. Вот кому как – а мне мило.

Ирина Петровская-Мишина специально для MusecubeФотографии Ольги Кузякиной можно увидеть здесь