Жаркий петербургский август отметился нынче гастролями московского Театра на Бронной. Столичные гости представили свои наиболее нашумевшие и яркие работы последнего времени на гостеприимной сцене Александринского театра. Среди заявленных в гастрольной программе спектаклей была и нестареющая  русская драматургическая классика. «Вишневый сад» в постановке Микиты Ильинчика оказался постановкой того рода и свойства, что заставляют так или иначе говорить о себе.

Спектакль этот – явление, конечно, неоднородное и неоднозначное, спору нет. За полтора безантрактных часа нам должны рассказать-пересказать хорошо всем известный сюжет про судьбу одной усадьбы, ее обитателей и прочих причастных. Текст Чехова жив-здоров, но вот говорят господа артисты, будем честны, не совсем внятно и местами даже с ярко выраженными интонациями из однотипных сериалов на НТВ (особенно выделяется этим Лопахин – Дмитрий Куличков!) Либо же со сцены раздается тихий неразборчивый шелест, словно бы обращенный в никуда (подобной манерой отличается сама Раневская – Лариса Богословская). И вот, казалось бы, это явный промах и недостаток.  На самом же деле, не так все просто, как может показаться на  первый взгляд. Внезапно данная речевая небрежность становится методом, приемом и начинает рождать дополнительные смыслы. Время действия здесь обозначено весьма условно, отдельные черты и приметы эпохи отсылают нас к союзу нерушимых, но в исторический момент разрушения. И в Лопахине, если тщательнее присмотреться, можно легко узреть начинающего «нового русского», пусть и без малиновых пиджаков и цепей, зато в модных цветных ботинках, а в Раневской и ее брате –  типичную советскую наивную интеллигенцию, живущую словами, мечтами, стихами, цитатами да вздохами. Неважно, когда и как происходит смена вех, векторов, парадигм и времен: главное же, что она происходит. Угодить всем здесь, увы, не получится.  Ее Величество История  – особа довольно безжалостная и циничная. Хочешь жить  – умей вертеться. Не хочешь – как хочешь. Не хочешь по-хорошему, будет тебе по-плохому. Зато Аня и Петя без излишних сопливых сантиментов, ведь им еще новый сад строить, к тому же надо важную науку не зависеть от материальных благ освоить. За них вообще как-то особенно радостно: кажется, что именно они-то лучше всех все тут понимают и обязательно будут счастливы в недалеком светлом будущем.

Проста, но выразительна здесь сценография, наполненная также значительными смыслами: серые стены, неброская скромная мебель, коллекции бабочек за стеклом – единственное украшение комнаты. Кажется, эта деталь спектакля наиболее символична, ведь всех героев здесь поймал-пришпилил- расположил в строгом порядке безжалостный беспристрастный энтомолог, имя которому – автор. В сценографии еще здесь важно отметить особо стоящую одиноко на авансцене могилку сына Раневской, от которой не спрятаться и которая будет дискомфортно мозолить зрителю глаза все полтора часа, чтобы из этого дискомфорта в конечном счете родилось сострадание. Актерская игра здесь не может считаться однородной, о едином ансамбле, к сожалению, говорить не приходится.  Тем не менее, заметно выделяются талантливым воплощением своих персонажей  уже упомянутый Дмитрий Куличков (Лопахин), Василиса Перелыгина (Аня), Николай Яскевич (Петя Трофимов).

«Вишневый сад», конечно, самый политический из всех чеховских драматических текстов. И ранки под названием «Что делать» и «Кто виноват?» он ковыряет здесь с особым мазохическим наслаждением. Или же пытается прооперировать давно больное отечественное общество. Только вот с диагнозом все же до конца не ясно. Режет наш доктор наугад, вслепую, по наитию. Режиссер Микита Ильинчик сфокусировался на этом подтексте пьесы с похвальным ученическим  прилежанием, но все же, к большому сожалению, без должного мастерства.

Марина Константинова специально для Musecube