«Женитьба» Гоголя — пьеса, весьма любимая театрами и режиссёрами. Прямо сейчас только в столице можно посмотреть сразу несколько версий этой всем знакомой комедии — от вполне классических до довольно необычных (а уж сколько спектаклей про несложившийся брак бедняжки Агафьи Тихоновны даётся по всей стране, и судить не берусь). Но признаюсь честно: такой «Женитьбы», которую в Театре Моссовета организовал Евгений Марчелли, я и представить не могла.
Вот вы когда-нибудь видели «Женитьбу», лишённую даже малейшего флёра фарсовой гротесковости? «Женитьбу», в которой не пытаются во что бы то ни стало рассмешить зрителя, подходя к диалогам максимально вдумчиво и выискивая в них крупицы скрытого доселе нового смысла? «Женитьбу», в которой артистам предлагается существовать по правилам русского психологического театра, но при этом становящейся не по-звериному серьёзной и скучной, а абсолютно живой? А она теперь есть в «Моссовете»!
Надо сказать, что-то подобное Евгений Марчелли уже пытался воплотить в своём «Тартюфе», но в тот раз элементы пазла отказались складываться вместе, оставляя после себя ощущение эдакого недоумения. А вот «Женитьба» заиграла и заискрилась всеми своими гранями — оказалось, что этой пьесе свежая трактовка невероятно идёт, и тандем «Марчелли-Гоголь» (именно в таком порядке в данном случае) преподнёс искушённой столичной публике отличный творческий презент, наконец-то примиривший с фирменным и в каждой детали узнаваемым стилем Евгения Жозефовича и его поклонников, и давних критиков.
Как всегда — Марчелли снижает темп (но не динамику!) повествования до минимума. По традиции, он почти не использует музыкального сопровождения — при этом, публика даже не замечает отсутствия «мелодической поддержки», ибо нерв повествования натянут и без неё.
Лишь временами наступает черёд грянуть народному хору — специально для спектакля собранному Марией Галлиардт и создающему абсолютно невероятную атмосферу всего происходящего (хормейстер — Мария Репина, обработка народных песен для хора — Данил Лукин). Этот хор — скорей, отражение русской души (и костюмы девушек-вокалисток, их расшитые сарафаны и кокошники сию мысль подтверждают), с её надеждами, помыслами и стремлениями, и песня, звучащая в финале, становится пронзительнейшей точкой всего повествования.
Сценография «Женитьбы» в первом акте лаконична: пустое чёрное пространство и наклонный паркетный подиум-пол. Отнюдь не таково действие второе: взорам зрителя открывается декорация некоего помпезного белоснежного зала с огромной люстрой, в котором так и хочется организовать разухабистую свадьбу (сценография и костюмы — Анастасия Бугаева, художник по свету — Нарек Туманян). Всё логично: в начале повествования жизни героев пусты и беспросветны, а после антракта возникает надежда если не на счастье, то хоть на что-то новенькое и интересное — вот, например, кого-то обвенчать можно, уже феерия.
Впрочем, каждую мелочь «Женитьбы» зритель может объяснить и оправдать для себя — и это самое главное для полноценного восприятия спектакля, то, чего лично мне зачастую не хватало в постановках Марчелли. Здесь же Евгений Жозефович отлично знает, что, для чего и какими выразительными средствами он демонстрирует почтеннейшей публике, и, понимая ход мысли режиссёра, считывая даже крошечные моменты (включая самые, казалось бы, спорные — как, скажем, «тест-драйв» Агафьи Тихоновны экзекутором Яичницей), ты втягиваешься в действо всецело — и всей душой влюбляешься в спектакль.
Тем более, что на сцене — невероятные мастера своего дела, шикарные артисты Театра Моссовета, каждый из которых создаёт не гоголевского — «марчеллиевского» персонажа, невероятно любопытного для изучения. Агафья Тихоновна (Анастасия Белова / Ника Здорик) здесь — не 26-летняя перезрелая дева, а развесёлая юная особа, радующаяся жизни вместе со своей молоденькой служанкой Дуняшей (Камиля Фасахова) в доме прекрасно понимающей эту жизнь (и, соответственно, точно знающей, какой именно мужчина может составить подходящее будущее племянницы) тётки Арины Пантелеймоновны (Марина Кондратьева). Сваха Фёкла Ивановна (Ольга Остроумова) рассудительна и даже, пожалуй, мудра, а найденные ей женихи — это ж целая россыпь бриллиантов.
Надо сказать, что Марчелли, оставляя упоминание купца Старикова в речах Арины Пантелеймоновны, этого персонажа на сцену не выводит. Зато мы имеем счастье наблюдать обычно остающегося «за кадром» (ибо так его подаёт сам Гоголь в пьесе — как некое лицо, о котором говорят, но не показывают) титулярного советника Пантелеева (Андрей Смирнов). И особенно интересно, что режиссёр «выражает» этого героя не через его вредную привычку («Ну нет, я не хочу, чтобы муж у меня был пьяница»), как в тех постановках, которые раньше видела с присутствием Пантелеева я, а через дефект речи («немножко заикается только»).
Прекрасны отставной офицер Анучкин (Роман Кириллов) и моряк Жевакин (Андрей Рапопорт), но мой особенный поклон — абсолютно гениальной работе Сергея Виноградова (экзекутор Яичница). На пресс-показе его персонаж стал главным богатством действа (в котором и все остальные элементы, повторюсь, оказались на высоте).
И как же без них: вялого, апатичного Подколёсина, не способного даже сдвинуть себя с любимого шезлонга (а именно на него уложили Ивана Кузьмича создатели спектакля) и решающего не жениться потому что — ну, банально лень (Александр Яцко). У такого героя даже слуга Степан (Александр Попело) особо не утруждается работой — если кто и вкалывает в доме, то, разве что, робот-пылесос (истинный любимец зала), шустро бегающий по паркету подиума. Так бы и погряз Подколёсин в болоте своего существования, если б не его деятельный друг Кочкарёв (Валерий Ярёменко) — пожалуй, максимально «гоголевский» герой в этой нетривиальной «Женитьбе».
Сделаю важную ремарку: я смотрела спектакль из первого ряда и со всей ответственностью утверждаю, что он захватил меня всецело. Дело в том, что актёры — основной и почти единственный инструмент режиссёра. Реплики, позы, жесты, малейшие мимические нюансы — вот те мазки, из которых складывается картина постановки. «Женитьба» — спектакль «крупного плана», и необходимо видеть лица артистов, чтобы влиться в происходящее.
Впрочем, я не теряла времени зря и пообщалась с теми, кто созерцал «моссоветовскую» премьеру издалека (например, из амфитеатра). Оспаривая мою точку зрения (смело высказанную в предыдущем абзаце), эти театралы заявили, что спектакль исключительно хорош из любой точки зала, а кроме того, вблизи нельзя в полной мере оценить работу художника по свету (с этим я, кстати, совершенно согласна). Так что решайте сами, какой билет приобретать, основываясь на ваших личных предпочтениях.
Резюмирую. Евгений Марчелли «изобрёл» собственную «Женитьбу», не похожую на все остальные. Он снизил градус комичности (хотя посмеяться будет где, это я вам обещаю), но выкрутил до максимума тумблер правды и жизненности — и оказалось, что пьеса Гоголя от этого только выиграла. По крайней мере, если стандартные прочтения «Женитьбы» навязли у вас в зубах, наблюдение за «моссоветовской» премьерой окажется весьма увлекательным занятием.
Коли вам ближе «классика» в театре — то масса иных постановок предоставлена на выбор. А любителям экспериментов настоятельно советую приехать на «Маяковскую»: если вы и не проникнетесь спектаклем так, как я (всё же, вкусы у всех разные, и гарантировать удовольствие от просмотра ваша покорная не имеет возможности), то хотя бы оцените, как может быть трактован старина Гоголь. Чем не польза для истинного театрала?
Ирина Петровская-Мишина специально для Musecube
Фотографии автора можно увидеть здесь
Добавить комментарий