Генри Бэсхэ нельзя назвать новичком на рок сцене. Генри уже почти десять лет выступает по всей стране со своими «неформатными», раздражающими многих любителей традиционной эстетики песнями. Выступает один с акустической гитарой. Для Курска (родины Генри) он давно уже культовая фигура, не только музыкант и поэт, но и один из создателей уникального культурного пространства АбырвалгЪ, организатор, творческий мотор интереснейших культурных событий своего города.

Так вот, люди, знающие Генри, как человека с гитарой, на альбоме его не найдут.

Может ли акустический рок звучать иначе? Если у него шансы выжить, быть услышанным? Первый студийный альбом Генри Бэсхэ, написанный совместно с звукорежиссером театра кукол, вокалистом и гитаристом курской группы «Рыба Хо» Сергеем «Иноком» Булгаковым разрушает все стереотипы касающиеся акустического рока — акустический рок может быть необычно и вкусно подан.

Работа над альбомом велась почти полтора года. Все детали филигранно прописаны. Микс звуков, соединенный с редкой для наших дней настоящей поэзией, не может оставить нас равнодушными. На мой взгляд, если бы Велимир Хлебников писал электронную музыку в 2013 году, он писал бы ее именно так. Генри смело можно назвать одним из лидеров авангардного андеграунда нашей страны.

Треки альбома вполне могли бы быть саундтрэками к фильмам ужасов или артхаусному кино. Стиль определить сложнее. Электронный джаз-панк с элементами классической музыки? Постмодернизм с отсылкой к классике? IDM (Intelligent Dance Music) в чистом виде? Ответ для каждого свой. На любой вкус и цвет здесь найдется песня.

В таком стиле в нашей стране работали(-ют) немногие – Сергей Курехин, Агата Кристи, Дельфин, иногда Мумий Тролль, вот пожалуй что и все. Отсылки к ним угадываются. При этом альбом выглядит наследником традиций, но, ни в коем случае, не ксерокопией.

Альбом написан для внимательных. Его, как предмет, находящийся в абсолютно темной комнате, надо ощупывать долго, напрягая все органы чувств. Только после этого разворачивается масштабная панорама драматургии альбома, собирается пазл, выходит на поверхность его цельность. По сути «Выходец из холодных дверей» – спектакль, трагедия. Нам предложено постепенно разобраться, кто же он этот Выходец, кто рядом с ним, что вокруг него, что у него внутри. Отвечая на первый вопрос, невольно вспоминаются закадровые слова из начала культового советского фильма «Игла»: «Никто не знал, куда он идет, и сам он тоже».

Ангелы с рабочих районов

Первый трек альбома определяет действующих лиц — ангелов рабочих районов:

Ангелы ходят ощупывая пространство
С понтами по жизни раздавая себя на куски
Небо горит пресловутыми узами братства
Шевелятся губы нормальной рабочей тоски

Мы с тобой
Крови одной

В этой же песни сразу же всплывают эсхатологические мотивы «Китеж-град продают по крупицам». Но при этом пространство, где будет происходить действие, для нас остается весьма условным. Определено лишь время:

Век площадей отдает каноническим б…ством

Зашивайте детям глаза

Третья песня, на мой взгляд, одна из главных в альбоме. Пространство постепенно проявляет себя. Мир, который видит вокруг себя выходец, ужасен: «Чтобы не было реальных богов зашивайте детям глаза». Ломанный ритм песни усиливает состояние тревоги и обреченности. В последнем куплете герой трагедии иносказательно проявляет себя и афористично подтверждает свою обреченность:

Распуская золоченную нить
Быть драконом большая беда
К смерти выучат выучат жить
Зашивайте детям глаза.

Выходец из холодных дверей

В заглавной песне альбома герой трагедии говорит уже прямо без обиняков:

Я родился с сознаньем не остаться собою
Испугал свое тело, разорвав пуповины
И увидел младенца со стальными зубами
Он жевал свое сердце, тренируя морщины

Не за птицей лесной, не за живой водой
Пора отправляться в поход за собою

Герой ищет себя и не может найти. Песня написана в традициях мирового фольклора. Герой, отправляясь в лес и оставаясь наедине с самим собою, должен пройти инициацию. Что же видит герой?

Я увидел, как лица обрастают руками,
Голосистые звери ускользают от смысла
Так столетний младенец проверял свои губы,

И я шел по утробам матерей за собою
Было всё так похоже, но так непонятно
И он всегда выползал, выползал вслед за мной
Но усилием воли я рождался обратно

Интересно, что фоном для песни служат крики болельщиков на некоем матче. Авторы альбома умышленно делают акцент на том, что в нашем мире инициация не может быть интимным, личным актом, только публичным, шоу.

Игры, в которые играют люди

В пятой песне альбома абсурдная авангардная поэзия Генри достигает своего апогея. Музыка к песни – весьма традиционный рэйв 90-х, а вот поэзия – вслушайтесь(!):

Предположим река это бинт,
А берег Цезарь задравший килт.
Забавный сюжет, но бинт не бант
А я не Есенин и даже не Кант

В свете разных пустых монад
Лучше выпить свой лимонад
В мертвом теле – мертвый дух
Девочка лето едет на юг

О горе ты мое у меня болит твое лицо

Ловите еще один афоризм от Генри Бэсхэ на тему смерти. И дальше все в таком же сумасшедшем духе. Мир сводит героя (и слушателей) с ума.

Полет в небеса и Джазофрения

Середина альбома полностью посвящена внутреннему миру героя. Полет в небеса –исповедь выходца, самые важные слова появляются (проявляются) в виде припева между куплетами:

Я устал бежать – сберегите меня…

Я устал любить – полюбите меня …

Я устал рожать – родите меня…

Я устал взлетать – подкиньте меня…

В Джазофрении, самой лиричной, не электронной песне альбома, исповедь продолжается. Продолжается даже в самом названии – по сути, диагнозе выходца. Под дудочку укротителя змей рефреном читаются слова: «свет – боль – рука – тронь – любовь» – путь выходца от рождения и до настоящего условного момента времени. Перечислительный ряд предметов и чувств, окружающих выходца, заканчивается неожиданным признанием-вопросом выходца к самому себе: «Я – бог?». Поиск своего назначения в мире продолжается.

Читая лошадь

Восьмой трэк альбома – еще один пример великолепной авангардной «сюрной» поэзии Генри. Приведу стих целиком, не комментируя, ибо комментарии здесь излишни:

Утро рыжее
Лошадь книжная
Шевелила буквами,
А потом мяукнула
В голое небо,
Где голая дева
Город печатала,
Набивала ватою

Где даже Гастелло
Теряет своё тело
В такое безветрие
Горит геометрия
И яблоки падают
И тянет падалью
Львиная доля
Исаака Ньютона

Лошадь беснуется –
Море волнуется
Но падать некуда
Раз!
И всё блеклое
Два!!
Всё змеиное,
Непоправимое
Три!!!
Не останется –
Рыщется,
Стаится
Падаль обучена
Небо закручивать

Опомнится дева –
Даст лошади хлеба…
Или же водки
Для лучшей походки
Но вечер настанет –
Она понимает:
Что лошадь читая,
Не достичь Рая

В песне «Читая Лошадь» появляется Она, «голая дева», которая согласно литературным традициям, как мы можем легко догадаться, в следующих композициях встретит Выходца.

Продолжая искать самого себя, герой по законам жанра влюбляется, но быть с женщиной не может из-за своего внутреннего холода. Десятая песня альбома поп-рок в стиле Мумий Тролля «Кай», единственная в которой используется женский вокал, тому подтверждение. Вся песня построена в виде диалога. При этом складывается впечатление что мужчина и женщина не слышат друг друга. Их соединяет почти цоевское противостояние земли и неба:

Пи-и-э-ро, пи-и-э-ро, пи-и-э-ро
Под ногами!
О-и-эр, о-и-эр, о-и-эр
над головой!

И опять даже любовь в этом мире – публичный акт, у всех на виду. Музыка шапито или шарманки на протяжении всей песни в конце разрушает диалог между мужчиной и женщиной, заставляет нас понять, что разговор происходил на виду у всех.
Если же взглянуть на песню глубже, то фактически песня диалог между жизнью и смертью. Выходец мертв изначально и невозможен в этом мире. Он делает выбор:

Оставить в сердце лед,
Скрываться за словами,
За несколько монет
Продав свой небосвод

Большие Берлоги

Женский вокальную партию «Кая» продолжает стих-предисловие к песне «Большие Берлоги» – «Библиотека улиц», который читает Аленка Вострикова. Стих подводящий итог всему альбому:

Третий день
Туман не влезает в голову
Библиотекарь
Похожий на ворона
Вытаскивает
Жареную рыбу из автомобиля
И просыпается
Милый, милый
Мы живём
Как-то не по-христиански
Ангелы
Танцующие чужие танцы
Сохнет свет
На чернеющей постели
А в книгах
Неурядицы и метели

В этой песне место, где происходит трагедия, локализуется в пределах одного города Большие Берлоги. В нем «в лужах из бумаги тонут саркофаги и архипелаги (опять таки эсхатологические мотивы), тонут даже флаги», в нем «бешенство улова, вычурность монгола» (проблема столкновения цивилизаций), в нем «девочка дразнила сердце Азраила». Уж не та ли это девочка из предыдущей песни? Если так, то выходец – ангел смерти. Да, определенно так. Причем, «ангел, танцующий чужой танец». Чей?

В последней песне альбома, автором которой является Вячеслав Казанцев, неожиданно появляется еще один лирический герой произведения – неназванный монстр – «вечный Солнцеликий», и трагедия «Выходец из холодных дверей» принимает поистине булгаковское завершение. Мы получаем подтверждение того, что Выходец, как и Мастер у Булгакова, оказывается на стороне смерти, он слишком холоден для жизни. Смерть побеждает в итоге. Побеждает Солнцеликий. Видимо и танец придуман для Выходца им. Трагедия закончена! Занавес!

P.s. По словам Генри, всю концепцию альбома разрабатывал Сергей «Инок» Булгаков, аранжировки тоже полностью его: «Для него это был ещё больший эксперимент – он в первый раз попробовал работать с электронной музыкой. Сам он такой же автор-исполнитель, как и я, а вот видение музыки у нас совпали. От того проект и состоялся. На данном этапе, проект больше студийный, но будут попытки перевести это и в живое звучание».

Сам «Инок» так прокомментировал концепцию альбома и свои аранжировки: «Мне думается в названии альбома всё и есть. Холодная музыка. Холодное творчество, поэтому много электроники. Много пластика. У Генри ведь разные песни есть, всякие. И вот он и есть, может быть, этот выходец. И все 12 треков (13ый бонус) Генри не даёт согреться».

Услышать песни Генри можно на его страничке.

Презентация альбома пройдет осенью на родине музыкантов в Курске.

Павел Быков, специально для MUSECUBE