Режиссеры, которые решаются ставить пьесы Григория Горина, всегда очень рискуют. Это всегда очень личные истории, созданные как будто специально для конкретных актеров и режиссеров, как было с «Мюнхгаузеном», «Формулой любви» или «Поминальной молитвой», немного смешные, немного грустные и наполненные символами до краев. Поэтому ставить их чрезвычайно сложно — есть риск свалиться в заштампованную картинку, где остались только картонные образы и никакой жизни. Но его произведения до сих пор современны, их интересно смотреть и обсуждать, и совершенно точно — там еще очень много нераскрытых секретов, откровений и спрятанных смыслов. Поэтому неудивительно, что «Дни драматургии Григория Горина», которые привезли в Москву уникальные артисты Санкт-Петербургского Театра Дождей, вызвали такой интерес. Этот театр как будто создан именно для подобных спектаклей — умных, тонких, очень глубоких. 30 марта на сцене Театрального центра СТД РФ «На Страстном» они показали один из самых неоднозначных — «Забыть Герострата».

Его премьера состоялась в 2006 году, и вот уже 12 лет с большим успехом он идет в Санкт-Петербурге, заставляя зрителей размышлять о трагедии тысячелетней давности. Наталья Никитина, режиссер этой постановки, создала очень простую форму греческой трагедии, которой следовал сам автор, заключив в нее сложный психологизм важнейших вопросов чести, долга, законности и славы. В этой пьесе очень немного действующих лиц, поэтому перед каждым актером, соглашающимся на эту авантюру, стоит непростая задача раскрыть характер маски, крупными мазками нарисовать типаж — узнаваемый, простой, но скрывающий в себе «двойное дно», у каждого персонажа свое. Александр Иванов, в роли Человека театра, вместе со зрителем пытается решить для себя эту великую загадку истории — почему мы забыли имена создателей одного из Семи Чудес Света, но вопреки любой логике помним человека, который его уничтожил. Валерий Саломахин — великий когда-то властитель Эфеса, несчастный муж прекрасной жены, не способный справиться с бременем власти и не готовый принимать решения. Любимый образ Горина — правитель, не желающий брать на себя ответственность и заниматься реальным делом. Здесь сложно не провести параллель с булгаковским Понтием Пилатом, но Тиссаферн Горина — это почти дословная карикатура, а не фигура равная Пилату. Анастасия Никитина играет его супругу — несчастную женщину мечтающую о любви. Она так жаждет этого чувства, что готова довериться первому встречному негодяю, готова подслушивать за колонной и видеть в первом встречном возлюбленного. Александр Маков создает единственного героя, готового действовать и нести бремя ответственности. Его Клеон, пытающийся в этот безумный момент истории взывать к разуму людей, их человечности и порядку. И Илья Божко в роли самого виновника этой гуманитарной и общечеловеческой катастрофы — Герострата. Едва ли не самое главное в этом спектакле — как главный герой для себя отвечает на вопрос: зачем он сжег храм? Если этого решения у актера нет, то не случится весь спектакль, все развалится. Илья делает это блистательно, тонко и очень правдиво. Ему веришь, ему сочувствуешь, хотя так быть не должно. Нельзя оправдать убийцу чуда, нельзя найти разумного объяснения всем происходящим событиям, что и не может понять Человек Театра. Но решение Герострата для каждого зрителя остается его маленькой тайной, его собственным внутренним решением.

Весь спектакль Театра Дождей создан, чтобы ставить зрителя в тупик, задавать ему вопросы, не давая ответов. Нужно максимально растревожить его, растормошить, чтобы ударить в самую глубину, прозвучать эхом топоров строителей нового храма — а почему вы помните его имя?

Лера Шульц специально для Musecube

Фоторепортаж Сабины Сабировой смотрите здесь