Московская группа «Небослов» начинает запись третьей по счёту музыкальной сказки про всеми любимых Муми-троллей. Musecube встретился с лидером группы, Ильёй Небословом, и поговорил о советских пластинках, детской музыке и о том, как сложно записать и издать не-массовый продукт.
Илья, привет! Ты сейчас работаешь над третьей аудиосказкой. А что тебя вдохновило на создание этого не самого популярного на современной музыкальной сцене продукта?
В 60-70-х годах XX века в СССР выпускалось много пластинок со сказками и отличными песнями для детей, которые до сих пор с удовольствием поёт и слушает подрастающее поколение. Несколько лет назад, став отцом, я заметил, что такого явления, как аудиосказка, почти нет на российском рынке. Если какие-то детские сказки и выпускаются, их, во-первых, гораздо меньше, во-вторых, они гораздо хуже. Песенки из современных аудиосказок не рассчитаны на то, что ребёнок сможет их запомнить и напеть. Мне кажется, они сделаны не для того, чтобы детям было интересно их слушать, а для того, чтобы денег заработать.
Как отец, я понимаю, что это очень важная штука — возможность с детства ставить ребёнку пластинки с интересной музыкой, с песнями, которые он может разучивать и подпевать им. Вот мне и пришло в голову сделать такой проект, принять участие в нём как композитору. Грели и заряжали отклики моей аудитории: люди подходили и говорили, что мои песни, даже просто обычные песни — они как будто для детей написаны.
Тогда, в 2007 году, я почти на одном дыхании написал песни для первой сказки — это была «Муми-тролль и Шляпа Волшебника». С тех пор мы записали ещё одну сказку — «Муми-тролль и комета», и сейчас работаем над третьей. Каждая наша аудиосказка длится больше двух часов и включает в себя около сорока песен. Спустя семь лет я вижу, что детям очень понравились наши творения — один раз их услышав, ребёнок потом чуть ли не каждый день просит родителей снова их поставить.
В прошлом году я написал песни для третьей сказки — «Мемуары Муми-папы».
Считаешь ли ты удачными свои первые сказки?
Да, я думаю, это удачные проекты. Первая сказка, может быть, записана не очень качественно (чисто технически), качество второй гораздо лучше, но зато на её запись мы потратили больше пяти лет. Мне бы не хотелось затягивать со следующими работами. Когда у меня будет пауза, возможно, я перепишу первую. Музыка в ней меняться не будет, потому что я считаю, что она там очень хорошая 🙂 Просто у нас не было технических возможностей. Мы где-то на квартирах записывали, на плохие микрофоны, как получалось, лишь бы записать. Для нас тогда это не было каким-то таким делом жизни, мы просто радовались и прикалывались, а сейчас уже хочется сделать всё по-настоящему, в студии, качественно.
Я знаю что сказки вы не только на дисках издаёте, но и на сцене показываете. Ваши постановки – это же не просто песни и музыка, это и интерактивное действие, которое происходит на сцене?
Мы поняли, что с детьми без интерактивности вообще никак. Им нельзя просто взять и показать сказку, надо, чтобы они в этой сказке поучаствовали. Но, конечно, они не являются полноценными героями постановки — мы не настолько профессионалы, чтобы детям оперативно объяснить, что они должны делать. Но, скажем, поплясать, потопать, похлопать, подёргать кого-то, или на каких-нибудь инструментах, которые мы им раздаём, побренчать, — это всегда пожалуйста!
В формате, в котором вы запишете сказку, она сможет жить отдельно от постановок, в виде некоей аудиокниги?
Конечно — это две совершенно разные вещи: постановки и пластинка. Пластинка сама по себе самодостаточная и законченная. Её можно просто слушать — всё будет понятно. А постановки — это дополнительные истории, потому что нам интересно живьём выступать, а людям интересно нас слушать. Детям очень нравится на живых выступлениях узнавать голос дяди с пластинки.
Сильно ли переработан сюжет сказки Туве Янсон под твой формат аудиопостановки?
Если говорить о пластинке, то мы стараемся быть наиболее близкими к оригиналу. Мы бережно относимся к тому, что она хотела сказать этими сказками, и очень близко к тексту всё делаем. Я думаю, что там практически нет различий. Ну, а в постановках мы абсолютно свободны. В некоторых постановках, бывает, рассказываем немного другие истории, это зависит от аудитории.
Почему ты выбрал именно сказки про Муми-тролля?
Я выбрал эти сказки, во-первых, потому что именно они не были записаны ни в советское время, ни сейчас. Есть хорошие и качественные аудиосказки «Алиса в Стране Чудес», «Али-Баба и 40 разбойников», «Чипполино», «Волшебник Изумрудного Города» и так далее. А вот Муми-троллей почему-то не касались… Есть два мультфильма, в которых почти нет песен, и всё.
Во-вторых, Муми-троллей любят многие дети и взрослые, и мне было интересно создавать сказку не только для детей, но и для их мам, пап, старших братьев и сестёр. Дети понимают в них что-то своё, взрослые — совершенно другое. И вот сейчас я пишу песни для новых сказок, и вижу, что каждая следующая — более взрослая, чем предыдущая. Я расту вместе с ними — можно и так сказать.
И ещё мне понравилось, что в произведениях Туве Янсон, по большому счёту, нет отрицательных персонажей. Часто в сказках всё сводится к борьбе добра со злом. А в сказках про Муми-троллей добро и зло присутствуют здесь и сейчас в каждом герое, и он по-своему с этим справляется. В первых сказках Морра, самый страшный персонаж, является абсолютным ужасом для всех. А в следующих сказках становится понятно, что она вовсе не злая… просто она такая. Вот такой её Бог создал. И она действует согласно тому, какая она, по сути, есть, но это не злость, просто набор функций такой.
Ещё интересно, что каждый человек может практически любого героя найти в себе. То есть, нельзя сказать что я — Муми-папа, или я — Муми-тролль, я читаю и вижу, что я здесь Муми-тролль, а вот здесь Муми-папа, а здесь Снифф — такой немножко, может быть, жадноватый. Я хочу сказать, что эта сказка многомерная, объёмная и, конечно, просто она любимая.
Сколько человек вместе с тобой работают над записью?
В предыдущей сказке «Муми-тролль и комета» в общей сложности у нас было задействовано 20 человек. Не все они профессиональные актёры.
В «Небослове» я отношусь к участникам не просто как к музыкантам, а как к личностям, близким людям, и мне, естественно, хочется, чтобы они проявляли свои таланты где-то ещё.
Когда я написал сказку, то предложил ребятам стать голосами, героями сказки. Получилось не банально и от души — они действительно стали своими персонажами. Но так как группа не безразмерная, а в сказке очень много героев, я зову и других актеров. Голоса все очень разные, но, по-моему, они — эти голоса — хорошо передают характеры персонажей.
Все песни я пишу сам, а исполняют их или члены группы, или привлечённые музыканты. Я себе изначально поставил задачу, чтобы это была разнообразная музыка — как с композиторской точки зрения, так и со стилевой, чтобы сказка звучала многогранно.
Как будет выпущена пластинка? Это будет диск, постер со ссылкой на скачивание или что-то ещё?
Конечно, во-первых — диск, а во-вторых, мы вывесим её в Интернете для свободного скачивания.
Скажи честно – на какие средства осуществляется этот проект?
Мы решили пойти по пути модного сейчас краудфандинга и запустили сбор денег на запись и выпуск сказки. Арифметика простая: если записываться в свободное время и тратить час в день, то мы запишем пластинку лет за десять, а если тратить восемь часов в день, то в восемь раз быстрее. Жертвовать качеством в наши планы не входило раньше, не входит и сейчас.
Если ты соберёшь деньги, как быстро завершится запись сказки?
Я хочу потратить на проект год, запись уже стартовала, некоторая часть работ проведена. Планирую в конце 2014 года эту сказку закончить и выпустить.
Оформление диска уже придумали?
Обложки для сказок нам делает художница Нина Кибрик. Это внучка великого советского художника Евгения Кибрика, иллюстрации которого знает, или, по крайней мере, знала вся страна. Нина выбрала оригинальный способ иллюстрировать диски, создавая рисунок из разноцветных кусочков бумаги. И я хочу, чтобы она оформила все наши диски: и прошлые, и будущие, чтобы все обложки были выдержаны в одном стиле.
Расскажи напоследок какую-нибудь забавную историю из процесса создания сказки.
Я заметил одну особенность — если мы какого-то человека приглашаем играть роль в сказке, потом он становится этим персонажем и в жизни: ему начинают быть присущи какие-то особенности героя, которого он сыграл. Поэтому очень сложно нам приходится с Хемулями, и, особенно, с Ондатрами. Однажды мы выступали на фестивале, и у меня родилась идея объединить разных знакомых мне людей, как раз задействовав их в сказке. Все нормально собрались, отрепетировали, и за полчаса до начала я всех созвал — а Ондатра нет… Начал его искать, по фестивалю бегать. Нахожу: наш Ондатр возлежит на каком-то диване (не знаю, где он взял посреди фестиваля диван) и явно никуда не собирается идти и играть какую-то сказку. Я говорю ему: «Пойдём играть сказку», а он мне: «Ты знаешь, Илья, я что-то не хочу сегодня играть сказку, я хочу подумать о смысле всего сущего». Я, естественно, крайне вознегодовал: «Ты что, как можно, через полчаса выступаем!», а он отвечает: «Слышь, Илюх, иди-ка ты..!»
И я пошёл, а что мне оставалось делать — я же сам его сделал Ондатром.
С такими перевоплощениями состав артистов наверное часто меняется?
Когда мы записывали в 2007 году первую сказку, все участники жили в Москве, и я не думал, что это так далеко зайдёт — что мы будем писать вторую, потом третью сказку. На момент начала записи третьей сказки многие участники уехали из Москвы, и поэтому мне приходится ездить и записывать их, либо ждать, пока они приедут сюда. Но голоса не хотелось бы менять — хочется, чтобы они остались прежними.
То есть в проекте участвуют те же самые люди на протяжении всей истории?
Да, я стараюсь, чтобы были те же люди, и пока у нас получается, всё идёт правильно, все живы-здоровы. Посмотрим, что получится в конце 2014 года!
Спасибо, удачи!
Беседовала Евгения Пестова, специально для MUSECUBE
