Без умолку безумная девица кричала:
«Вижу Трою павшей в прах!»
В. Высоцкий

В каждой культуре, если покопаться, найдется история любви, преодолевающей – или павшей жертвой – общественного уклада и семейных традиций. В пьесе Семёна Ан-ского «Диббук», пожалуй, с влюблёнными случилось и то, и другое. Несмотря на мрачную канву повествования, в ней нашлось место и буффонаде в зачине, и светлому лиричному пафосу в финале.

Если вам интересны быт и нравы еврейской общины в самом что ни на есть ортодоксальном представлении – первый акт мюзикла «Между двух миров» Александра Журбина не покажется вам несколько затянутым. Зато второй с лихвой искупает подробную «вводную» часть: события разворачиваются стремительно и крайне эмоционально.

После первых показов спектакля в конце прошлого театрального сезона зрители много спорили о фольклорной и даже научной подоплёке идеи злого духа, которым становится одержима героиня, разлучённая с возлюбленным по меркантильным соображениям отца. Возможно, когда-нибудь все тайны сказок будут разгаданы – но останется главный вопрос: почему нас с вами, публику, может так внезапно захватить сюжет, разыгрываемый буквально «на голых досках» и практически кричащий «я – мистификация»?

Мне довелось увидеть в главных ролях Лии и Хонона Валерию Ланскую и Ярослава Баярунаса. Их актёрские работы в «Диббуке» заставляют посмотреть на тему мюзикла немного иначе, поразмыслить не столько о знакомой теме конфликтов личности и общества, мудрости и неопытности, справедливости и законности, но ещё и о феномене театральной «одержимости», превращающей артистов и зрителей в инструменты друг друга в ходе спектакля.

Принято считать, что «кукловодом» в театре является режиссёр. Нина Чусова прекрасно знает, где настоять на заданном рисунке, а когда дать талантливому актёру свободу транслировать эмоцию на готовых к восприятию зрителей. Она, что называется, умеет вывести «ракету на старт». Дальше всё зависит от ракеты…

Когда вспоминают поговорку «художник должен быть голодным», её смысл сводится к физической жизни творца. А ведь тут речь и о творческом голоде, о способности глубоко переживать чувства и непреодолимой жажде выплёскивать их вовне. Умение выучить тонны текстов, простыни партитур и километры мизансцен – лишь техническая сторона актёрской профессии. Артистом не может стать тот, кто по натуре не способен, будем говорить прямо, трепать вам нервы: как в плане возможности, так и желания. Счастье ваше (буде вы близки с подобным человеком), если он или она вне сцены держит своего «диббука» в узде. Но даже в этом случае артист (Артист!) всегда в процессе: наблюдает, присваивает, пробует «на зуб» обстоятельства и людей.

Что нужно пережить в реальном мире, чтобы сыграть – так, как это делают Валерия и Ярослав – отчаянную, переходящую грань безумия страсть, полную беспросветного мрака, но выводящую героев к божественному свету? Как нужно понимать людей, чтобы не сойти с ума самим, но подтолкнуть в этом направлении несколько сотен незнакомых и отчасти случайно собравшихся зрителей в зале, да еще так, чтобы все получили от этого удовольствие? Конечно, мы приходим в театр, согласные, чтобы нас обманули – но лишь по фактам. Правда чувств – вот чего мы требуем от актёров, вот для чего открываем им «дверцу сердца» по звуку третьего звонка. И если нас обманывают в этом, бываем иногда по-детски жестоки. «Между двух миров» встречаемся мы: входим с улицы к выходящим из-за кулис. Кто вовлекает нас в сотворчество и сочувствие – и есть одержимые, то есть настоящие, артисты. Ланской и Баярунасу это удаётся.

Ни в коем случае не позабуду упомянуть ещё одного исполнителя роли Хонона – это Александр Казьмин. Наверняка вы прочтёте ещё немало восторженных слов о его работе в статьях репортёров нашего портала.

В мюзикле, разумеется, много других персонажей – есть даже Призрак Отца (Дмитрий Савин), Кормилица (Елена Моисеева/Лика Рулла), Корыстный Торгаш (Александр Резалин/Юрий Мазихин) и, что немаловажно, Первосвященник. На фигуре последнего стоит остановиться особо: его единолично воплощает на сцене театра «Маска» Ефим Шифрин – и, пожалуй, этот выбор на роль не имеет альтернативы вовсе. Раби Азриэль – не святой, как можно было бы предположить по званию. В его душе есть место и сомнению, и страхам, и вполне земному тщеславию. Однако он – тот, кто в критический момент берёт на себя ответственность за последующие события. Много ли мы знаем лидеров, способных на это? Режиссёр видит героя именно так – недаром монолог Азриэля выразительно подчёркнут световым решением.

Визуальная часть спектакля – его сильная сторона. Мистические превращения, магические ритуалы – всё это требует особенной обстановки и точнейшего расчёта, чтобы зритель даже не вспомнил «о нитках». За это следует благодарить видеохудожника Алана Мандельштама и художника по свету Ивана Виноградова.

За «картинку» отвечают художник-постановщик Евгения Швец и хореограф Наталья Терехова. Сцену «танец с нищими» вы не позабудете, хоть проживите сто лет. Да и «изгнание диббука»… Только вот каббалистические упражнения Хонона не очень хорошо видят зрители правого края партера, а это очень жаль! Чтобы ничего не пропустить, лучше брать билеты в центр и левее. Кстати, с балкона тоже всё отлично видно.

Естественно, в мюзикле движущей силой является звук: музыка и голоса артистов. Тут инструменты в руки популярной команде «Universe Band» — сложносочинённый пазл партитуры Александра Журбина оживает в их руках в живом исполнении. Музыкальный руководитель постановки – Анна Петухова.

В конце должен быть какой-то вывод, наверное. Но из повести, которой нет печальнее на свете, вывод может быть только один, и он всем известен. Чума на… дальше вы знаете.

Елена Трефилова специально для MuseCube
Фотографии Галины Глухоманюк можно посмотреть здесь
Фотографии Нины Железновой можно увидеть здесь
Фотографии Любови Гайворонской можно увидеть здесь
Фотографии Анны Малько можно увидеть здесь